Мэри Брэддон - Проигравший из-за любви
— Вы знали мистера Лейбэна? — спросила она.
— Несомненно. Я никогда не считал, что мы с ним люди одного уровня. Он рисовал картины, которые никто не покупал, ну, а я, понимаете, зарабатывал на жизнь тем, что подправлял ошибки многих художников. Он был добр ко мне и платил хорошо, и я ценил его дружбу. Печальным стал тот день, когда он встретился со своей смертью.
— Да!
Она не могла позволить себе обсуждать с этим странным человеком судьбу своего погибшего возлюбленного. Ее сердце отчаянно билось, в душе всколыхнулись печальные воспоминания. Она не могла и предположить, что простое упоминание об умершем может вызвать в ней столь острую боль. Она жила своей новой жизнью и была счастлива. У нее были новые чувства, надежды, обязанности. Но позабытый мир вновь повернул к ней свое лицо.
— Странная вещь его смерть? — спросил Джарред, рассматривая ее.
— Это было очень ужасно, — сказала она. — Я бы предпочла не говорить об этом, если вы позволите. Ничего хорошего нет в ворошении прошлого.
— Вот так всегда; подальше, от глаз и поскорее бы все забыть. Мы спасаем себя от печальных мыслей о друзьях тем, что пытаемся забыть их. Но мертвые ведь в своих могилах исчезают не так быстро, как в нашем сознании. Что касается меня, я не могу забыть этого славного приятеля, исчезнувшего столь таинственным образом. Однако это было весьма кстати для доктора Олливента. Я и не предполагал, что вы можете так быстро забыть его и выйти замуж за доктора.
— Вам не стоит рассуждать подобным образом обо мне, — сказала Флора, поднимаясь, — я думаю, что вы очень дерзкий человек.
— Мне очень жаль, если так, — сказал Джарред. — Возможно, когда вы узнаете обо мне чуть побольше, то измените свое мнение. Я здесь для того, чтобы оказать вам одну услугу, Я хочу рассказать вам кое-что в присутствии вашего мужа. Не могли бы вы попросить его спуститься? Я подожду здесь.
Флора помолчала некоторое время, слегка озадаченная, а затем подчинилась просьбе незнакомца. Она чувствовала себя беспомощной и встревоженной в его присутствии, он так сильно отличался от всех тех людей, которых она знала раньше.
— А кто его хочет видеть? — спросила она.
— Мистер Гарнер.
Она слегка вздрогнула, вспоминая старую женщину в пурпурном сатиновом платье, которая поколебала веру Флоры в свою первую любовь.
— По-моему, эта фамилия знакома вам, — сказал Джарред.
— Да, я слышала уже ее раньше, — ответила она, оставляя его.
Доктор Олливент и его коллега по работе, приехавший из города, засиделись за бордо, развлекая себя разговорами на профессиональные темы.
— А я как раз собирался пойти к тебе, дорогая, — сказал Гуттберт, поднимаясь с кресла при виде Флоры. — Морлей отправляется обратно в 8.50. Я хотел лишь распрощаться с ним. О, Флора, как ты бледна.
Он поднялся и подошел к ней, внимательно разглядывая ее бледное лицо. Он так часто с профессиональным спокойствием рассматривал признаки смерти на бледных щеках и дрожащих губах, а здесь малейшее изменение на ее лице буквально ошеломило его.
— Моя любовь, ты либо долго сидела на солнце, либо вела себя не очень осторожно, — сказал он, — позволь, я налью тебе вина.
— Прошу прощения, но мне пора, — сказал гость, глядя на часы. — До свидания, миссис Олливент, надеюсь, к завтрашнему дню вы будете чувствовать себя лучше, вам поможет хорошая погода. Спасибо за очаровательный вечер. До свидания, Олливент.
К большому удовлетворению доктора, гость тут же вышел. Сейчас Гуттберт думал только о жене.
— Дорогая, — сказал он, — что-то случилось?
— Ничего, или почти ничего. К нам пришел странный человек. Он там, на лужайке, наверное приехал на лодке, хочет видеть тебя, его зовут мистер Гарнер.
— Он здесь!?
— Как ты побледнел, Гуттберт! — воскликнула Флора, испуганно глядя на его побледневшее лицо.
— Моя любовь, судьба заставляет нас пройти испытание, которое может омрачить нашу жизнь. Я и не знал, что все произойдет так скоро. Останься здесь, я спущусь к нему один. Поднимись наверх и отдохни. Это всего лишь деловой вопрос. В этом нет ничего, из-за чего тебе бы стоило беспокоиться.
В этот момент он решил предотвратить повисшую над ним угрозу и дать невольному свидетелю разыгравшейся на утесе трагедии деньги ради жены. Она была еще недостаточно сильна для того, чтобы перенести столь тяжелый удар. Он не все учел в своих размышлениях прошлой ночью, он не верил, что мистер Гарнер захочет довести дело до конца.
— Я хочу услышать, что этот человек хотел сказать, — произнесла Флора с решительным взглядом, вдруг появившимся у нее. — Позволь мне все услышать и узнать. Он со мной разговаривал очень странно. Он разбудил во мне сомнения и подозрения, что гораздо хуже неопределенности. Позволь мне все узнать, так будет лучше.
— Бог знает, как лучше! — ответил ее муж. — Пойдем со мной, если уж тому суждено быть, слушай и будь судьей между мной и моей любовью.
Он притянул ее к себе и страстно поцеловал и, возможно, это был его последний поцелуй, вот также некогда Босвэл поцеловал Марию Стюарт, когда они расставались у Карбэрри Хилл.
— Пойдем, — сказал он, и вместе они подошли к кедру, где их дожидался, мистер Гарнер. Он сидел, куря сигару, которой его угостили на ипподроме, но тут же отбросил ее в сторону, как только доктор и его жена подошли ближе.
— Ну вот, мистер Гарнер, я привел мою жену для того, чтобы услышать, чего же вы хотите, — сказал доктор Олливент.
— Чего хочу? Денег! И довольно кругленькую сумму, Я просил у вас вчера вечером десять фунтов. Сегодня же мне нужно пятьдесят.
— Правда? И на основании чего я должен вам их дать? Вы не очень достойная уважения персона, вы и не тот человек, чья борьба с трудностями была бы достойна похвал. Что подумает моя жена, если я дам вам пятьдесят фунтов.
— Я примерно догадываюсь, о чем она может подумать, она подумает, что вы предпочтете, чтобы я попридержал свой язык, чем выговорился.
— Я бы предпочел, чтобы вы выговорились, — продолжал доктор Олливент, глядя на него твердым взглядом, под которым простой человек всегда начинал побаиваться его. — Моя любовь, — сказал он, обращаясь к Флоре, — этот человек хочет рассказать кое-что, что может очень сильно взволновать и ранить тебя, только будь уверена, что то, что ты услышишь, будет правдой лишь наполовину. После этого ты услышишь остальное из моих уст.
Девушка задрожала немного и чуть ближе придвинулась к нему. Он обнял ее и прижал к себе. Как долго, как долго будет она страдать? О благословенные дни! О жизнь, полная радости! Он почувствовал, как от него ускользает счастье, но он не мог удержать его больше ценой молчания этого негодяя.
