Вирджиния Хенли - Порабощенная
Диана остановилась у роскошной резной лестницы, любуясь ее великолепием. Пока они поднимались, она держала его за руку.
— Мне нравится держаться с тобой за руки, — застенчиво призналась она.
Он закрыл за ними дверь и прошел в глубь комнаты, чтобы зажечь лампы. Диана осталась стоять у порога и наблюдала, как постепенно мягкий свет заливает комнату, оживляя ее. Глаза ее остановились на кровати с четырьмя колоннами и зеленым бархатным пологом, вышитым золотыми коронами и львами.
— Я обожаю эту спальню. Никогда отсюда не уйду!
Он повернулся к ней, собираясь заговорить, но слова замерли на губах. В безобразном коричневом платье и парусиновых туфлях она выглядела, бледнее смерти. Он проглотил комок в горле и молча поклялся: «Если кто-нибудь еще посмеет обидеть ее, я убью этого человека».
— Я знаю, уже поздно, но мы должны пожениться сегодня, так что, боюсь, тебе все же придется уйти отсюда на время.
— Мне нужна ванна, — тихо проговорила она.
— Как насчет ванны у огня, как в елизаветинские времена?
Через несколько минут спальню наполнили многочисленные слуги, принесшие фарфоровую ванну, а затем ведра горячей воды, от которой шел пар. Прибыли мистер Берк и Нора: первый — чтобы заняться туалетом хозяина, вторая — помочь Диане. Но граф Батский вежливо, но твердо сказал:
— Мы бы хотели ненадолго остаться одни.
Диана сняла платье и туфли и опустилась в душистую воду. Марк наклонился, подобрал брошенную одежду и открыл дверь спальни.
— Сожгите это! — приказал он первому попавшемуся слуге.
— А что я надену? — забеспокоилась Диана.
— Какое это имеет значение?
— Разумеется, это имеет значение, я же выхожу замуж! Даже если это всего на три недели, — с тоской добавила она.
Марк подошел поближе, лаская ее любящим взглядом.
— Ты можешь надеть вот это, — сказал он, застегивая на ее шее цепочку с половинкой монеты.
— Она, верно, обошлась тебе безумно дорого?
— Почти даром. Я сказал той женщине, что у меня уже есть одна, так что другая без надобности. — Он полез в карман и вынул ее серьги. — И еще это можешь надеть. Я все эти дни носил их с собой. — Единственной причиной, по которой он хотел, чтобы она надела серьги, было нестерпимое желание увидеть, как она их снимает, перед тем как лечь с ним в постель.
Она взглянула на него, согретая любовью, которой он ее окружил.
— Ты отослал Нору, придется тебе самому помочь мне.
Когда она вымылась, Марк поднял ее из воды и завернул в турецкое полотенце. Он знал, что, если сейчас посадит ее к себе на колени, они никогда не оденутся.
— Может быть, я схожу в твою спальню и выберу тебе что-нибудь из одежды?
Диана в душе улыбнулась. Когда он был Маркусом, он тоже выбирал для нее одежду. Она вспомнила, как поначалу шокировало ее набедренное платье. Она согласно кивнула и распахнула полотенце, чтобы огонь согрел ее тело. Как чудесно снова делать то, что хочется!..
Марк вернулся с зеленым бархатным платьем.
— С этим платьем у меня связаны особые воспоминания и вот с этим тоже, — сказал он, протягивая ей красный полукорсет. Застегивая платье, он заметил, как сильно она похудела. Начиная с завтрашнего дня он проследит за тем, чтобы она ела как следует и много гуляла. Ему было больно видеть, какой она стала бледной и хрупкой. Он хотел, чтобы она была сияющей и смелой, чтобы снова обрела уверенность в себе. Он хотел, чтобы она была ему равной всегда и везде, днем и ночью, в постели и вне ее.
Диана старалась не смотреть на Марка, пока он брился и менял белье, но она так по нему стосковалась! Его смуглое лицо было таким мужественным, что даже в обычной одежде он выглядел сильным. Он поднял голову и увидел, что она наблюдает за ним. Может ли он надеяться, что стал для нее родным человеком?
— У меня нет кольца! — вдруг сообразил он.
— Откуда у закоренелого холостяка обручальное кольцо? — пошутила она.
Он покрутил на пальце свое любимое кольцо с изумрудной геммой..
— Придется воспользоваться этим. Мистер Берк и Нора будут свидетелями. — Теперь, когда он полностью оделся, он рискнул дотронуться до нее, ласково взял за подбородок, приподнял голову и нежно прикоснулся губами к ее губам.
— Ты уверена, что согласна?
Диана кивнула:
— Еще как уверена! — Она не хотела его на три недели, он был нужен ей навсегда, но даже если бы судьба подарила ей лишь эту ночь, она считала бы себя самой счастливой женщиной в мире. Судьба уже сделала ей подарок, позволив полюбить этого мужчину дважды.
Уже после полуночи небольшая группа людей собралась в гостиной батского мирового судьи. Гражданская церемония заняла немного времени, и основным в ней были подписи на брачном свидетельстве, а не произнесенные слова.
В карете по дороге домой граф пояснил слугам, что брак почти наверняка будет аннулирован опекунами Дианы, но что меньше чем через три недели она станет совершеннолетней и получит свое наследство. Когда они приехали. Нора и мистер Берк молча удалились.
У парадного входа граф подхватил Диану на руки.
— Будем следовать правилам, — заявил он, перенося ее через порог.
— Это римский обычай. Жених переносит невесту через порог, чтобы она не споткнулась, — это считается плохой приметой. Затем ты должен подать мне чашу с водой и горящую головню, чтобы показать, что я имею право на защиту твоих семейных богов.
Они снова поднялись по резной лестнице, а когда вошли в спальню, то увидели, что мистер Берк и Нора позаботились о вине и сладостях для них. Марк помог ей снять накидку, затем скинул сюртук, жилет и развязал шейный платок.
— У меня есть подарок, от которого ты, надеюсь, придешь в восторг. — Он принес свинцовую табличку с их именами и отдал ей.
— Ой, Марк, ты нашел доказательство!
— Она была на берегу под корнями большого бука, где мы однажды любили друг друга.
— Ты помнишь! — Ее лицо сияло таким счастьем, что он почувствовал, как у него сжимается горло.
Он быстро отошел к столику и налил вина.
— Разреши мне предложить тост за Диану, графиню Батскую.
— Бог ты мой, это я — графиня? Звучит так строго и напыщенно! У меня есть другой тост. — Диана выскользнула из платья, упала на спину на постель в своем красном корсете и подрыгала ногами в воздухе. — Предлагаю тост за свободу! — весело воскликнула она.
Марк порадовался ее настроению. Он боялся слез, страхов, дурных снов и приготовился утешать. Больше всего ему хотелось защитить ее. Он не собирался сегодня претендовать на близость.
— Пей свое вино, и я уложу тебя в постель. Через несколько часов рассветет.
Она послушно подняла к губам бокал, одновременно подняв ногу.
