Стефани Лоуренс - Честь джентльмена
Мари с теплой улыбкой ответила ей:
— Моя милая, садись вот здесь, рядом со мной. Думаю, нам есть о чем поговорить.
При этом глаза ее светились искренней теплотой. Алисия положила себе на тарелку еды и села на указанное ей место. Но не успела она еще положить в рот первый кусочек, как Джеффри спросил ее, можно ли ему на некоторое время отнять у них Адриану, чтобы вместе с ней съездить к нему домой.
— Я хочу показать ей дом и познакомить с мамой. Виконтесса, наливая Алисии чашку чая, заметила:
— Маннингем-Холл находится всего в двух милях отсюда, а мать Джеффри, Анна, с нетерпением ждет приезда вашей сестры.
Алисия мельком взглянула на Адриану и увидела мольбу в ее глазах.
— Ну конечно, — сказала она с неожиданно пробудившейся в ней решительностью. — Нельзя не воспользоваться таким удобным моментом.
Джеффри и Адриана, сияя от счастья, встали и, уверяя, что скоро вернутся, извинились и ушли. В дверях они столкнулись с Маггсом, который, войдя в столовую, поприветствовал обеих леди, а затем обратился к Алисии:
— Если вы не возражаете, мадам, я возьму этих разбойников и схожу с ними на реку. Они уже сто лет не держали в руках: удочки, да и мне было бы приятно…
Алисия бросила озабоченный взгляд на мальчиков, но Мари снова помогла ей принять решение.
— Маггсу вполне можно доверять, — сказала она, с улыбкой глядя на этого огромного, простодушного человека. — Он присматривал за Тони, когда тот был не старше, чем ваш Дэвид.
Алисия опять строго посмотрела на мальчиков, у которых от радости просто разгорелись глаза.
— Если вы обещаете мне во всем слушаться Маггса, — сказала она, — так и быть, можете идти.
С криком «Ура!» мальчишки побросали салфетки, вскочили и, на ходу попрощавшись с Алисией и виконтессой, окружили Маггса и потащили его к выходу.
Алисия увидела, как Мэтью, держа за руку Маггса, с довольным видом направляется к двери, и неожиданно растрогалась. Она испытала прилив чувств, думая не только о Мэтью, но и о своих собственных будущих детях: вот именно таким образом и надо воспитывать этих сорванцов.
— А теперь, — сказала Мари, делая знак молодому дворецкому, который тут же вышел, оставив женщин одних, — ты можешь наконец спокойно поесть, а я буду говорить. Так мы познакомимся друг с другом поближе, и я наконец узнаю, когда будет ваша свадьба. Тони, по своей старой привычке уклоняться от каких бы то ни было подробностей, так ничего мне и не сказал.
Алисия оторвалась от еды и растерянно посмотрела на хозяйку дома.
— Да, конечно… — Она не ожидала такого резкого перехода. — Именно об этом я как раз и собиралась с вами поговорить. — Сделав глубокий вдох, она прибавила: — Я не невеста Тони, а его любовница.
Мари с недоумением взглянула на нее, и на лице почтенной женщины отразилась целая гамма чувств; потом ее глаза вспыхнули, и она, поджав губы, протянула руку и положила ее на руку Алисии.
— Милая моя, мне кажется, я должна перед тобой извиниться — нет, не за свой вопрос, а за своего слишком бестолкового сына.
Алисия с удивлением увидела, что мать Тони с трудом удерживается от слез. Наконец, взяв себя в руки, виконтесса уже более спокойно произнесла:
— Кажется, он забыл сказать об этом не только мне, но и тебе тоже. Целый час после этого Алисия пыталась убедить свою собеседницу, что это не так, однако Мари ничего и слышать не хотела.
— Нет, моя милая, нет и еще раз нет — уж я-то его хорошо знаю, поверь мне! Теперь, когда ты рассказала мне о своей жизни, я понимаю, как это пришло тебе в голову. У тебя, не было наставницы, тебе не с кем было посоветоваться, не к кому обратиться, чтобы правильно истолковать его поведение. Уверяю тебя: Тони никому не сказал бы о тебе, не стал бы выходить с тобой в свет и тем более не привез бы сюда, если бы с самого начала не воспринимал тебя в качестве своей будущей невесты.
Спорить с Мари было не так-то просто, но Алисия все же никак не могла поверить в то, что она услышала.
— Неужели с самого начала?
— Без всяких сомнений! — Мари отодвинула стул и решительно поднялась. — Пойдем со мной, я покажу тебе кое-что, и ты сама в этом убедишься.
Они вышли из столовой, и, пока шли по огромному дому, Мари расспрашивала Алисию об учебе ее братьев. Алисия была в восторге: в этом радушном доме присутствовало все, о чем она когда-то мечтала. С другой стороны, она оставалась в совершенной растерянности из-за неопределенности их отношений с Тони. Неужели то, что он всегда считал и сейчас считает ее своей будущей женой, является правдой?
Наконец Мари привела ее в длинную комнату, украшенную картинами.
— Это фамильная галерея Блейков. Мы не будем останавливаться на всех картинах, но вот эти помогут нам кое-что прояснить. — Она остановилась перед тремя портретами.
На первом из них был изображен джентльмен лет двадцати с небольшим, одетый по моде предыдущего поколения.
— Это отец Тони, — пояснила Мари.
На другом портрете была изображена пара — тот же джентльмен, но несколькими годами старше, и сама Мари.
— Это снова Джеймс, теперь уже мой муж. Она повернулась к последнему портрету:
— А это Тони в возрасте двадцати лет. Теперь взгляни на этот портрет и скажи мне, что ты видишь? Одна деталь сразу же бросилась Алисии в глаза.
— Он очень похож на вас.
— Да, он похож на меня. Правда, рост и телосложение он получил от Джеймса, но этого никто не замечает. Он выглядит как француз, и это весьма заметно, но это лишь поверхностное впечатление. — Мари поймала взгляд Алисии. — Ведь по внешности нельзя судить о человеке и о его поведении.
Алисия еще раз посмотрела на портрет.
— Вы хотите сказать, что характер у него отцовский?
— Вот именно. — Мари взяла Алисию под руку, и они медленно зашагали по галерее обратно. — Внешне он очень похож на француза. Его походка, жестикуляция — все это французское, и говорит он по-французски не хуже, если не лучше меня. Но все, что он говорит, — это слова Джеймса; все его поступки — это поступки самого настоящего англичанина. Поэтому на вопрос, собирался ли он с самого начала взять тебя в жены или нет, ответ напрашивается сам собой. — Мари, взмахнув рукой, указала на портреты представителей рода Блейков: — Ты сама англичанка и, значит, понимаешь, что такое честь. Честь истинного английского джентльмена — вещь неприкосновенная, за нее он готов отдать свою жизнь. Именно на такого человека можно смело полагаться в сердечных делах, да и вообще во всех деликатных вопросах.
— И Тони действительно руководствуется этим понятием в своих поступках?
— В этом самая суть его характера, внутренний кодекс поведения, который для него столь естественен, что он действует в соответствии с этим кодексом, даже не задумываясь об этом. — Тут Мари грустно вздохнула. — Милая, ты должна понять: если он не попросил твоей руки — это вовсе не хитрость, а простое упущение. Он идет по прямому пути, и ему, как и большинству мужчин, кажется, что для тебя это так же ясно, как и для него.
