Джорджетт Хейер - Цена желаний
Черт возьми, и угораздило же эту девчонку иметь такую фамилию!
– С какой же стати вы ругаетесь? – вмешалась Мергатройд. – Посмотрите инициалы. Нет, мисс Тони, вы прекрасно знаете, я не вывожу ваших лютых псов – чего не делаю, того не делаю. Вы бы вместо них завели хорошенького маленького фокстерьера, это другое дело.
– Нет уж, лучше я их сейчас выведу, – сказала Антония, снова надела шляпку и вышла.
Квартира была над гаражом, и кухня сообщалась с помощью железной лестницы с прилегающим к нему двориком. Антресоли гаража, который арендовала Антония, выходившие тоже во дворик, были превращены в просторное помещение для собак. Три суки бультерьеров приветствовали свою хозяйку, как всегда, очень шумно. Она надела на них поводки, позвала Билла и отправилась на прогулку. Мергатройд, которая вышла на площадку железной лестницы, чтобы проводить ее, попросила, если ей попадется по дороге молочная, купить с полдюжины яиц.
– Скорее всего мисс Уильямс пожалует к нам ужинать, – мрачно сказала Мергатройд. – Ваша покойная матушка переворачивается в гробу. Мазила рекламная. И нет теперь мистера Арнольда – некому помешать ее свадьбе с мистером Кеннетом!
– Пустяки, – ответила Антония, пытаясь воспрепятствовать попыткам одной из своих любимиц опутать ее ноги поводком.
– Только я говорю, – продолжала Мергатройд, – так или иначе, а подноготная всегда откроется.
Антония оставила ее наедине с ее размышлениями, а сама отправилась к набережной. Вернулась она через час и про яйца забыла. Накормив собак, она взбежала по лестнице на кухню и застала Мергатройд за приготовлением печенья. Белокурая девушка с умными серыми глазами и квадратным подбородком, облокотившись на стол, наблюдала за Мергатройд. Увидев Антонию, девушка улыбнулась и сказала:
– Привет! А я заглянула на минутку.
– Я не принесла яиц, – сообщила Антония.
– Ничего, я принесла, – сказала девушка. – Я слышала, ваш сводный брат убит. Выражать соболезнование нет необходимости, ведь правда?
– Да. А скромница Вайолет здесь?
– Здесь, – сказала Лесли Риверс очень спокойно. – И потому я думаю, что не останусь.
– Да и нельзя: еды не хватит. Ты видела Кеннета?
– Видела, – сказала Лесли Риверс. – Он с Вайолет. Наверное, мне говорить бесполезно, но, если Кеннет будет так неосторожен, он попадет в тюрьму. Я думаю, полиция непременно решит, что это он убил вашего сводного брата.
– Нет. Они думают, это я. Кеннет там и не был.
– У него нет алиби, – сухо констатировала Лесли. – Он как будто не видит – ведь при том, что он наследует все деньги, и в долгу как в шелку, да к тому же ненавидит Арнольда – все указывает на него.
– А я тем не менее готова поклясться, что это не он, – сказала Антония.
– Главное – будет трудно доказать, что он этого не сделал.
– Не знаю, мог ли он такое сделать! – задумчиво сказала Антония.
Мергатройд выпустила из рук скалку.
– Зато я знаю – не мог, и отродясь знала. Что вы еще скажете, мисс Тони? И это о вашем родном брате, который и мухи не обидит!
– Ну, в состязании по битью мух он всех переплюнет, – рассудительно ответила Тони. – Я ведь не говорю, что он убил Арнольда. Я просто сказала, что не знаю. Но, пожалуй, он бы смог, а ты как думаешь, Лесли?
– Не знаю. Он существо причудливое. Но конечно же нет. Что за ерунду ты городишь, Тони! Ну, я пошла.
Через пять минут Антония забрела в мастерскую, кивнула девушке, сидевшей в большом кресле, и выпалила:
– Привет! Пришла отпраздновать?
Мисс Уильямс глянула в лицо Антонии бархатными карими глазами, подняла руку с тщательно наманикюренными ногтями, чтобы пригладить блестящие черные волосы, и промолвила:
– Тони, дорогая, мне кажется, ты не должна так говорить. Лично я чувствую…
– Боже милостивый, ты была права! – воскликнул Кеннет. – Моя обожаемая, где ты подцепила эту идиотскую манеру? Не говори лично, умоляю!
Чуть заметный румянец залил бледные щеки мисс Уильямс.
– Ну Кеннет!.. – сказала она.
– Ради Бога не оскорбляй ее! – взмолилась Антония. – Не хватало мне еще тошнотворных примирений за ужином. И если уж на то пошло, Вайолет, кто тебя спрашивает, как я должна говорить?
Карие глаза чуть сузились.
– Полагаю, я могу иметь собственное мнение, не так ли? – произнесла мисс Уильямс вкрадчиво.
– А ты хорошеешь, когда сердишься, – вдруг заметил Кеннет. – Продолжай, Тони. Скажи еще что-нибудь.
Красивый рот мисс Уильямс приоткрылся, обнаружив маленькие, очень белые зубки.
– По-моему, вы оба просто чудовищны, и я категорически отказываюсь с вами ссориться. Вдвоем на меня – могу ли я устоять, бедняжка? Как ужасно, что ты оказалась в доме мистера Верикера, когда это случилось, Тони! Должно быть, тебе было очень страшно. Мне об этом просто невыносимо думать. Давайте говорить о чем-нибудь другом!
– Почему тебе об этом невыносимо думать? – повторил Кеннет не столько с иронией, сколько с любопытством. – Ты не выносишь крови?
Она вздрогнула:
– Пожалуйста, Кеннет, не надо. Это в самом деле непереносимо!
– Как хочешь, мое сокровище, хотя я не могу себе представить, почему тебя так воротит при мысли, что Арнольда зарезали. Ведь ты его и не знала.
– О да, я бы не узнала его, если бы увидела. Дело не в этом. Я просто не люблю, когда говорят о таких ужасах.
– Она ведет себя, как подобает женщине, – объяснила Антония. Ее глаза загорелись при виде двух бутылок с золотыми горлышками. – Откуда они объявились?
– Я стибрил их у Фрэнка Кру, – сообщил Кеннет. – Должны же мы отпраздновать.
– Кеннет!
– Все правильно, – вступилась Антония. – Он говорит о том, что разбогател.
– Но нельзя же пить шампанское, когда мистер Верикер убит. Это неприлично.
– Я могу пить шампанское в любое время, – сказала Антония. – Что ты сделала со своими ногтями?
Вайолет протянула руки:
– Серебряный лак. Тебе нравится?
– Нет, – сказала Антония. – Кеннет, если ты теперь наследник, ты должен назначить мне содержание, потому что я хочу купить новую машину.
– Хорошо, все что ты пожелаешь, – согласился Кеннет.
– Конечно, есть налоги на наследство, – рассуждала Вайолет, проявляя практичность. – Просто злодейство брать с наследников такие суммы, но ведь есть еще и дом. Он будет твой, правда, Кеннет?
– Ты говоришь об этой казарме на Итон-плейс? – спросил Кеннет. – Ведь тебе не придет в голову, что я буду жить в таком амбаре, а?
– Но почему же? – Вайолет приподнялась и уставилась на Кеннета. – Такой шикарный район.
– На что нужен шикарный район? Если бы ты зашла в дом, тебе бы не пришло в голову, что я могу там жить. Там турецкие ковры, ампирная мебель, гостиная, обитая розовым шелком, хрустальная люстра и мраморные столы с золочеными ножками.
