Виктория Холт - Маска чародейки
Я задумалась, рассказать ли Мэтти о моей встрече с ним на кладбище. Я сомневалась. Может, расскажу ей когда-нибудь… но не теперь.
В конце недели меня покинуло чувство тревожного ожидания, возникшее после встречи с незнакомым джентльменом. В конце концов в церкви он показался мне добрым. У него такое привлекательное лицо, немного напоминает Джоэла. У них похожие голоса, и улыбаются они одинаково. Он посетил нашу церковь и решил, раз я живу в деревне, могу рассказать ему о церкви. Вот и все.
Я знала, он не обращался к викарию, потому что уехал следующим утром.
Был холодный день. Хотя мисс Брент разожгла камин в классе, пальцы немели от холода, и портился почерк. Мы все обрадовались, когда часы пробили три раза, и мы могли бежать домой. Я заглянула к Мэтти, Она сидела у гудевшего камина. На выступе грелся закопченный чайник. Скоро Мэтти заварит чай.
Как обычно, она приветствовала меня сопящим смехом, сотрясавшим ее пухлое тело.
— Ну и денек. Ветер дует с востока. Даже собака не выйдет на улицу в такую погоду, разве только по крайней нужде.
Я уселась у ее ног, хорошо бы пробыть у нее до вечера. У нас дома не так уютно. Я знаю, что у Мэтти на каминной полке пыль, под ее стулом хлебные крошки, но в ее доме так тепло и уютно, у нас так не бывает. Я подумала о своей ледяной комнате, по сверкающему линолеуму надо ходить осторожно, иначе упадешь. Разденешься, ныряешь в холодную постель и трясешься от холода. У Мэтти есть грелка, она кладет ее в кровать. Вошел Том.
— Привет, бабушка.
Мне он кивнул. Он всегда меня стесняется.
— Разве тебе не надо сегодня быть в гостинице?
— У меня свободный час. В такую погоду будет мало приезжих.
— Да, настоящие джентльмены приезжают не каждый день.
— А жаль.
Помимо воли я стала им рассказывать о встрече на кладбище. Сначала я не собиралась делать это, но мне тоже захотелось выделиться. Ведь Том нес его вещи и заработал шиллинг. Мне хотелось, чтобы они узнали, что я его тоже видела.
— Такие люди всегда интересуются церквями и всяким таким, — заметил Том.
Мэтти согласно закивала.
— Однажды сюда приезжал джентльмен… изучал надгробия. Сядет, бывало, у памятника сэру Джону Эклстоуну и вытирает его салфеткой. Да, встречаются такие.
— Меня оставили после уроков, и я пошла домой через кладбище. А он там… ждал.
— Чего ждал? — переспросил Том.
— Не знаю. Он хотел, чтобы я пошла с ним в церковь, а я говорю, викарий все расскажет про церковь.
— Викарий любит объяснять. Как только начнет говорить про своды и окна, его не остановить.
— Забавно, но, кажется, он хотел посмотреть не церковь, а меня.
Мэтти строго посмотрела на Тома.
— Том, я тебе велела присматривать за Сьювелин.
— Я так и делаю, бабушка. Ее же задержали в тот день, а мне надо было идти на работу в гостиницу.
— Сьювелин, дорогуша, нельзя ходить ни в какие церкви с незнакомыми мужчинами. Ни в церковь, никуда.
— Я не хотела, Мэтти, он меня заставил.
— А сколько времени вы там находились? — допрашивала меня Мэтти.
— Минут пять.
— А он только разговаривал? Он не…
Я была в замешательстве. Мэтти пытается мне что-то объяснить, а я не понимаю.
— Ну, неважно. Но запомни. Он уехал, и никаких больше визитов с ним в церковь.
Наступила тишина. Среднее полено прогорело, рухнуло и рассыпалось на тысячи огней. Том взял кочергу и поправил дрова в камине. Он очень раскраснелся. Мэтти почему-то замолчала.
Мне пора уходить, но в следующий раз я спрошу Мэтти, почему она так разволновалась, узнав о моей встрече с тем человеком.
Но такая возможность мне не представилась.
Погода мягкая, туманная, темнеет почти сразу после трех. Я подхожу к коттеджу и вижу станционную пролетку. Что это значит? Мисс Анабель всегда заранее сообщает о своем визите.
Поэтому я не стала заворачивать к Мэтти, как собиралась, а со всех ног бросилась домой.
Тетя Амелия и дядя Уильям вышли из гостиной. У них ошеломленные лица.
— Ты пришла, — почему-то сказала тетя Амелия, глотнула воздух и смолкла. — Кое-что случилось.
— Мисс Анабель… — начала я.
— Она наверху в твоей комнате. Лучше она тебе сама скажет.
Я побежала по ступенькам. В моей комнате полный беспорядок. Мои вещи лежат на кровати, и мисс Анабель укладывает их в сумку.
— Сьювелин! — воскликнула она. — Я так рада, что ты сегодня рано вернулась из школы. — Она подбежала ко мне и обняла. — Ты уезжаешь со мной. Сейчас не могу тебе все объяснить. Потом все поймешь. Хочешь уехать со мной?
— С вами, конечно, мисс Анабель.
— А я боялась… Ты ведь прожила здесь так долго… Я думала, ну, неважно. Я собрала твою одежду. Что еще взять?
— Мои книги.
— Хорошо, принеси их.
— Мы едем на каникулы?
— Нет, навсегда. Теперь ты будешь жить со мной и с… Ну я тебе потом расскажу. Сейчас нам надо спешить на поезд.
— Куда мы едем?
— Не знаю точно: Но очень далеко. Сьювелин, помогай мне.
Я принесла книги, и она уложила их в сумку вместе с моей одеждой. Большую дорожную сумку она привезла с собой.
Я удивлена. В душе я всегда надеялась, что со мной случится что-то подобное. А теперь, когда момент наступил, я обескуражена и не могу воспринимать действительность.
Она застегнула сумку и взяла меня за руку. Мы задержались на минутку и осмотрелись. Моя комната почти без мебели, я жила в ней столько, сколько себя помню: натертый линолеум, на стенах поучающие и немного грозные слова. Одно выражение я запомнила: «Собираясь впервые совершить обман, мы плетем себе страшную паутину».
Все следующие годы я не забывала эту фразу.
Железная кровать застелена покрывалом из разноцветных кусочков, это работа тети Амелии. «Тебе пора собирать кусочки ткани для покрывала», — говорила мне тетя Амелия. Не сейчас! Сейчас я уезжаю от покрывал, сшитых из цветных кусочков, подальше от холодных комнат и еще более ледяной благотворительности. Я уезжаю навсегда с мисс Анабель.
— Прощаешься? — спросила меня мисс Анабель.
Я кивнула.
— Немного жаль? — озабоченно спросила она.
— Нет, — яростно возразила я.
Она засмеялась, и я запомнила ее смех, он прозвучал немного истерично, не как обычно.
— Пойдем, нас ждет пролетка.
Тетя Амелия и дядя Уильям по-прежнему стояли в холле.
— Должна вам заметить, мисс Анабель… — начала тетя Амелия.
— Знаю, знаю. Так надо. Вам заплатят, — сказала Анабель.
Дядя Уильям беспомощно смотрел на нас.
— Интересно, что скажут люди? — закончила тетя Амелия.
— Они говорят уже много лет, пусть еще немного поговорят, — парировала Анабель.
— Но мы здесь живем.
— Ничего. Пойдем, Сьювелин, иначе опоздаем на поезд.
