Колин Фолкнер - Под чужим именем
— Вы что-то сказали?
— Ни слова, хозяйка, — мило улыбнулся он. — До завтрашнего утра. Желаю вам удачного дня, мадам.
4
Сидя в общем зале таверны «Свиное ухо», О'Брайен выставил вперед ногу в тяжелом ботинке, преградив дорогу хорошенькой рыжеволосой служаночке. Она была милашка, с гривой вьющихся ярких волос, зелеными, как у него, глазами и милыми розовыми щечками. Он частенько встречал таких девушек в веселых уголках, где ему приходилось останавливаться, чтобы пропустить кружечку пива и сыграть партию в кости. Ее полосатая юбка была слишком короткой, чулки плохо натянуты, на старенькой муслиновой блузке с глубоким вырезом виднелись желтые пятна от пота под мышками. Зато зубки ее были белее жемчуга, и улыбалась она задорной вызывающей улыбкой.
— Добрый вечер, красотка!
Она вскинула голову и покрепче подхватила тяжелый поднос с пивными кружками.
— А вы, должно быть, тот самый новый управляющий Лоуренсов, о котором все столько болтают.
— Меня зовут О'Брайен, милашка. — Она соблазнительно повела бедрами.
— Я слышала, вы спасли сегодня ребенка, но никто не сказал, что вы такой славный.
О'Брайен широко улыбнулся. Он и в самом деле умел обращаться с женщинами. Он убедился в этом, когда ему не исполнилось и пятнадцати лет. В тот вечер молочница Пэйшенс Макнот, женщина вдвое старше его, давно положившая на него глаз, подарила ему первый опыт любви. О'Брайен помнил все — даже вкус ее губ, как будто это произошло вчера. Она была замечательной женщиной, эта Пэйшенс, впрочем, все женщины, с которыми ему доводилось заниматься любовью, были ничуть не хуже. Он и сейчас мог вспомнить каждую — цвет их волос, запах кожи. Некоторые из них говорили, что их привлекает в нем обаяние, другие — дерзость. Сам же О'Брайен подозревал, им просто нравится, что он любит женщин: худеньких и полных, красивых и не очень, умных и простоватых, и они чувствуют это. Ему нравился запах их волос, звук их смеха, их жизнерадостность. По правде говоря, любая женщина могла воспламенить О'Брайена, за исключением разве что Элизабет Лоуренс. Подумав о ней, он нахмурился. Она красивая, с копной черных волос, блестящими глазами и маленьким ртом, но язык у нее — как осиное жало. Хорошенькая служанка нравилась ему гораздо больше.
— Как тебя зовут, милая? — лениво ухмыльнулся О'Брайен.
— Вообще-то я Милдред, но все называют меня Рыжая. — Она весело рассмеялась.
— Тогда посиди со мной и расскажи мне, всегда ли ты так мила, — сказал О'Брайен, похлопывая себя по колену. Он смотрел на ее полную грудь, вздымавшуюся под тонкой тканью блузки, и думал, какие соски скрываются под ней, большие и розовые или маленькие и коричневые. Он любил большую грудь с маленькими сосками.
— Я должна разносить эль, а не то мисс Сэдди разозлится на меня, ведь она мне за это платит, — разочарованно сказала Милдред.
— Тогда поскорее разноси свои кружки и возвращайся, — предложил О'Брайен, взяв с подноса порцию пива. — А я уж в долгу не останусь.
Она засмеялась и облизнула губки.
— Нисколько в этом не сомневаюсь!
Он похлопал ее по бедру, когда она проходила мимо. Кажется, вечер обещает быть значительно интереснее, чем день. Он сделал большой глоток эля и вытер губы тыльной стороной руки. Возле незажженного камина несколько мужчин сгрудились вокруг стола с парой деревянных игральных костей. О'Брайен решил, что он сыграет с ними партию-другую, выпьет еще несколько кружек эля и отведет к себе эту хорошенькую служанку, чтобы вместе испытать на прочность его новую кровать. Он усмехнулся. Не будет ли Ее Величество Благородная Английская Леди уязвлена, если узнает, что ее управляющий провел ночь со шлюхой под крышей принадлежащего ей коттеджа? Непонятно почему, но мысль шокировать Элизабет Лоуренс пришлась ему по вкусу. Эта женщина, на его взгляд, ведет себя, как мужчина: всюду ходит со своими собаками, всеми командует, разговаривает о рецептах пороха и норме прибыли. Все это раздражало О'Брайена. Но как же ей вместе с тем удается выглядеть такой женственной? Невольно О'Брайен вспомнил, как она стояла на берегу реки: щеки разрумянились, непослушные пряди вьются на ветру, соломенная шляпка слетела с головы и висит на ленточке, завязанной под подбородком. Этот беспорядок в одежде, казалось, смягчил острые углы ее характера. Она вздохнула с видимым облегчением, когда он выбрался на берег с ребенком на руках. Ему понравилось, как она улыбнулась ему, когда их глаза встретились. О'Брайен любил искренние улыбки. Он одним глотком осушил свою кружку. Что с ним случилось, ради всего святого? Элизабет Лоуренс — его хозяйка, настоящая английская леди, к тому же с дурным характером. Почему же он все время мысленно возвращается к ней? Она не в его вкусе, ему больше по душе девушки из таверны.
Рыжеволосая в противоположном конце комнаты повернулась к нему и, поймав его взгляд, улыбнулась. О'Брайен улыбнулся в ответ. Эта женщина знает толк в мужчинах.
Элизабет зажгла масляную лампу от огарка свечи, накрыла ее стеклянным колпаком и слегка уменьшила огонь. Лампа отбрасывала круг ровного света на пол и стены кабинета. Она смотрела на свое отражение в неровном темном стекле окна. Смеркалось, и Джессоп наверняка уже начал волноваться за нее. Вероятно, все гости собрались, и он сейчас подает им вино в гостиной, извиняется за ее опоздание и обещает, что она немедленно к ним присоединится.
Скорее всего Мэри Харт уже сидит, как обычно, за фортепьяно и глупо смеется. Мужчины собрались в кружок, обсуждая собак, лошадей и налоги, а женщины стоят вокруг Мэри и сплетничают о хозяйке дома и ее скверных манерах. Элизабет было все равно. За последние несколько месяцев ей до смерти надоели эти поздние сборища. Она была слишком занята, слишком рано вставала по утрам, чтобы позволить себе бесконечные вечерние трапезы. Но Джессопу нравилось принимать гостей. Он утверждал, что это полезно для его бизнеса, связанного с речными перевозками. Джессоп говорил также, что это будет полезно для процветания порохового завода, если тот когда-нибудь заработает снова. Поэтому Элизабет каждую неделю изображала гостеприимную хозяйку, произносила вежливые фразы, смеялась, когда шутили, и старалась не зевать, несмотря на поздний час.
Элизабет подошла к окну и попыталась разглядеть, что происходит на улице. Куда запропастился Сэмсон? Она послала за ним Джонни Беннета почти час назад. Элизабет разгладила вышитую юбку своего шелкового платья. Поправила прядь волос. Хорошо, что она догадалась переодеться перед тем, как ушла в контору. Джессоп был бы ужасно рассержен, если бы она появилась в гостиной перед собравшимися в том самом платье, которое промокло и запачкалось во время драматических событий у реки.
