Нэн Райан - Дарю тебе сердце
Любовь повлияла и на Кэтлин. Абигайль обнаружила, что дочь стала более почтительной. Луи находил, что у нее убавилось своеволия, улучшились манеры. Ханна заметила, что девушка стала менее властной. Подруги сходились во мнении, что Кэтлин смягчилась, стала менее ревнивой к чужому счастью. И всем казалось, что она похорошела еще больше.
Находясь вместе, Доусон и Кэтлин являли собой пример того, как по-разному действует на людей магия любви. Доусон не замечал никого и ничего, кроме Кэтлин. Кэтлин же, напротив, стала интересоваться всем, что говорят другие. Она могла часами разговаривать о предметах, которые прежде только нагоняли на нее тоску.
На свете не существовало мужчины и женщины, любивших друг друга сильнее, чем невинная и прекрасная Кэтлин Борегар и красивый, много чего повидавший, но преображенный любовью Доусон Блейкли.
Вечер 10 ноября 1856 года в Натчезе был сырым и холодным. Доусон стоял в холле Сан-Суси в сером кашемировом пальто, когда на лестнице показалась Кэтлин. Она была в темно-розовом бархатном платье с узкими длинными рукавами, лиф, плотно облегающий тонкую талию, спереди скромно застегивался на пуговицы до самого горла. Ее шелковистые светлые волосы были собраны на затылке розовой бархатной лентой, несколько локонов вились по обеим сторонам ее маленького личика. Глядя на нее, Доусон понял, что должен на ней жениться как можно скорее, иначе сойдет с ума.
– Добрый вечер, дорогой. – Кэтлин приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
– Добрый вечер, любовь моя. Ваши родители дома?
– Да, они в библиотеке. Хотите, пойдем туда?
Кэтлин взяла его за руку и потянула за собой в просторную библиотеку. Луи и Абигайль были как всегда любезны и гостеприимны.
– Мистер Борегар, если можно, я бы хотел встретиться с вами завтра.
– Разумеется, в любое время, когда вам удобно. – Луи улыбнулся и предложил гостю выпить.
Доусон вежливо отказался.
– В таком случае я приду в два часа пополудни, если вы не возражаете.
– Отлично! Дамы как раз собираются поехать за покупками, не так ли, дорогая? – Он посмотрел на жену.
– Да, – с готовностью подтвердила Абигайль.
Кэтлин озадаченно воззрилась на мать.
– Мама, я впервые об этом слышу! Если Доусон придет в гости, я лучше останусь дома.
– Но, дорогая, мне понадобится твоя помощь. К тому же Доусон хочет поговорить с твоим отцом.
– Куда мы сегодня отправимся? – спросила Кэтлин, ближе придвигаясь к нему на сиденье коляски.
– Сегодня, дорогая, я отвезу туда, где вы еще не бывали. – Доусон лукаво улыбнулся.
Дорога была не слишком долгой, но к тому времени, когда коляска остановилась перед большим особняком, Кэтлин уже ерзала на сиденье от нетерпения, как ребенок.
– Это же ваш дом! Но почему именно сейчас?
Доусон не ответил. Широко улыбаясь, он помог Кэтлин выйти из коляски. Двери особняка распахнул перед ними улыбающийся невысокий негр.
– Мисс Кэтлин, мистер Доусон, добрый вечер.
– Познакомьтесь, Кэтлин, это Джим. Он служит мне много лет и очень хорошо обо мне заботится.
– Рада с вами познакомиться, Джим, но откуда вы знаете, как меня зовут?
– О, мисс Кэтлин, мистер Доусон так много о вас рассказывал, что мне кажется, будто мы с вами уже знакомы.
Кэтлин с восхищением оглядывала просторный холл, служивший одновременно картинной галереей. Доусон показал ей столовую, располагавшуюся слева от холла. Комната, обставленная мебелью розового дерева, сверкала хрусталем и французским серебром.
– Какая прелесть! – От восхищения большие глаза Кэтлин стали еще больше.
Доусон провел ее в гостиную.
Кэтлин с восхищением рассматривала резные деревянные панели на стенах, изысканную лепнину на потолке, французские обои, красивые шторы. Мебель розового дерева была обита старинной голубой парчой. В комнате стояли виндзорские стулья, французское пианино, пол устилал толстый восточный ковер. При виде всего этого великолепия у Кэтлин захватило дух.
– Как здесь красиво! Я и не представляла, что вы живете в такой роскоши!
Доусон улыбнулся и молча повел ее в смежную комнату, оказавшуюся библиотекой. На полках старинных книжных шкафов стояли тысячи книг.
– Доусон, неужели вы прочли все это?
Он рассмеялся:
– Не все. С тех пор как я встретил вас, у меня совсем не стало времени на чтение.
Из библиотеки вела еще одна дверь – в комнату для игры в карты. Здесь стояло несколько столов, покрытых зеленым сукном, одну стену целиком занимал бар.
– Этой комнатой я больше не пользуюсь, но, бывало, мы частенько играли здесь в покер… до того, как в моей жизни появились вы.
Доусон и Кэтлин поднялись по широкой лестнице красного дерева. Идя по длинному коридору второго этажа, в который выходило множество дверей, Доусон пояснил:
– За этими дверями – спальни и комнаты для гостей.
В дальнем конце коридора Доусон распахнул массивную дверь, и они оказались в огромной гостиной. Комната, обставленная тяжелой мебелью, сейчас освещалась только пламенем камина. Ее стены были тоже обшиты голубой парчой. Доусон выпустил руку Кэтлин и прошел через комнату к двустворчатой двери, ведущей в хозяйскую спальню. Распахнув створки, он пригласил Кэтлин войти. Здесь также стояла добротная старинная мебель, напротив широкой кровати жарко пылал еще один камин, две стены почти целиком занимали высокие окна. Голубые парчовые занавеси были раздвинуты, и из окон открывался восхитительный вид на Миссисипи.
– Доусон, это же просто чудо! Вы можете любоваться рекой, даже не вылезая из кровати! Мне здесь так нравится, что…
Доусон улыбнулся и сел на кровать. Кэтлин повернулась к нему и спросила:
– Разве вы не собираетесь зажечь свечи?
– Камин дает достаточно света. Для того, что я собираюсь сказать, мне хотелось создать романтическую обстановку. Идите сюда, Кэтлин.
Кэтлин несмело подошла. Доусон усадил ее рядом с собой.
– Дорогая, я полюбил вас с той самой минуты, когда впервые увидел. Я хочу, чтобы вы стали миссис Доусон Харп Блейкли. Выходите за меня замуж, Кэтлин. – Доусон нежно поцеловал ее в губы.
Руки Кэтлин обвили его шею.
– О, Доусон, я тоже вас люблю. Когда мы поженимся?
– Как можно скорее, любовь моя. Именно об этом я и собираюсь говорить завтра с вашим отцом. И вот почему я привез вас в свой дом. Я хочу, чтобы вы все как следует осмотрели и начали думать, какие изменения вам захочется внести.
– Доусон, я не хочу ничего менять! В жизни не видела такого замечательного дома! Мне так хочется побыстрее здесь поселиться…
Доусон рассмеялся:
– Дорогая, я уверен, что вам захочется что-то переделать. Вероятно, обстановке этого дома недостает изящества.
