Лаура Гурк - Мечтая о тебе
– Мой братец исчез. Не нравится мне это, Баррет.
Ответа не требовалось, и Чарлз благоразумно хранил молчание. Он ждал.
– Но где он? – Эйдриан методично начал перебирать возможные объяснения таинственного исчезновения, однако информация была слишком скудна. Совершенно ничего нельзя было сказать определенно. Натаниэля могло занести куда угодно. Эйдриан смял листок и откинулся на спинку стула. Вариантов, как действовать, было не много.
– Баррет, немедленно телеграфируй Фостеру. Я хочу точно знать, куда отбыл мой брат и что собирается предпринимать. Напомни Фостеру, что я неплохо плачу ему, чтобы он следил за Натаниэлем. Пришло время показывать результаты.
– Да, сэр. – Секретарь положил смятый листок в кейс, поднялся с кресла и вышел.
В комнате появились слуги и собрались было забирать тарелки, как Эйдриан движением руки попросил их выйти, а сам остался сидеть над незаконченными завтраком. Он смотрел на разложенные на тарелке уже остывшие тосты и гадал, что затеял Натаниэль.
В одном Эйдриан был уверен – это принесет проблемы.
Еще когда они были маленькими, Натаниэль часто неугомонно бегал, изображая жужжание мухи. Не считая мелкого неудобства, ничего серьезно угрожающего в его легкомысленных планах никогда не было, но когда умер их дед, отец был вынужден предложить Натаниэлю место в компании. Натаниэлю, который не мог нормально связать два слова! Натаниэлю, который не имел никакого представления о том, как управлять бизнесом!
Но при этом амбиции у братца росли не по годам. Натаниэль смог добиться благосклонности деда так ловко, что он, Эйдриан, слишком поздно понял всю угрозу для себя. Затем Натаниэль начал применять ту же стратегию и в отношении отца, постепенно завоевывая и его доверие.
Эйдриан хорошо помнил свою бессильную злобу, когда его младший брат, хоть и дурак дураком, начал вдруг оказываться в их компании «Чейз тойз» в центре внимания. В отсутствие отца все вдруг стали обращаться к нему за советами. И это несмотря на то что он, Эйдриан, практически с юношества был причастен к руководству компанией. Это было настоящей пыткой.
Когда их отца не стало, Натаниэлю по завещанию отошло сорок девять процентов. Это делало Натаниэля практически полноправным партнером Эйдриана, который воспринял подобное решение величайшим оскорблением в своей жизни. Ведь по сути, как думал Эйдриан, Натаниэль украл половину того, что досталось ему, Эйдриану, тяжелым трудом.
Чтобы обезопасить себя от «угроз» младшего брата, Эйдриан попросту «сослал» его. Кстати, когда у Натаниэля были проблемы в организации собственной компании по производству игрушек в Сент-Луисе, к ним имел отношение именно Эйдриан.
Эйдриан мрачно усмехнулся. Что бы там Натаниэль ни затевал, он был уверен, что сможет помешать брату. Он, Эйдриан, уничтожит все амбиции Натаниэля в зародыше, и будет делать это снова и снова; если, конечно, все пойдет как надо.
Этой ночью Мара спала прескверно. Разбуженная этим странным соседом, начисто лишенным хороших манер, она смогла уснуть лишь под утро. Когда же она заснула, ее начал мучить сон, в котором с молотка продавали их, Эллиотов, компанию и почему-то ее муж кричал в раструб что-то веселое и несуразное, а ее сосед, почему-то в образе уродца, рассказывал, что Теннисон брошен и забыт всеми. Мара проснулась с тяжелым чувством уныния и тоски. Предчувствия испытаний одолевали ее.
Весь прошедший день, точнее вечер, она провела на телефоне, названивая банкирам в надежде взять заём, но все было тщетно. По мнению всех их, вложение в бизнес, который ведет женщина, было недальновидным.
Размышляя над несправедливостью, царящей в обществе, Мара пошла к умывальнику и начала готовить себе утреннюю ванну. Джеймс был в высшей степени безответственным, но ему всегда удавалось получать финансирование под самые нелепые проекты. А она, Мара, будучи очень ответственной по природе, не могла получить кредит, сравнительно скромный для мира бизнеса.
Взяв полотенце и вытеревшись насухо, Мара вытащила белье из бельевого шкафа и начала одеваться. У нее в запасе оставалось всего два дня и ни одного приличного варианта. Завтра в пять часов она должна явиться в банк с пятью тысячами фунтов стерлингов. Без инвестора никак не обойтись.
Засунув руки в рукава белой английской блузки, Мара застегнула пуговицы, а затем надела черную юбку. Она сознательно отказалась от черного костюма, выбрав повседневный стиль. Во все черное одеться она не решилась. У нее не было ни средств, ни желания покупать траурные костюмы, как следовало бы в ее случае.
Мара накинула на шею длинную черную ленту, протянув ее под воротником и завязав элегантным узлом на шее. Внезапно она поняла, что где-то играет музыка, и от удивления даже замерла с поднятыми руками. Мотив доносился сверху и по звучанию напоминал каллиопу.[2] Мара подошла к окну, слегка высунулась и посмотрела вверх, где было окно ее соседа сверху. Музыка доносилась из комнаты Чейза.
Уже прикрыв окно, Мара обнаружила, что сверху, кроме музыки, доносятся даже более интересные звуки. Это был тихий, но все же отчетливый стук, словно кто-то работал на телеграфном ключе. Удивленно тряхнув головой, Мара уселась на край кровати. Лишь потянувшись за ботинками, она вспомнила, что отдала крючок для застегивания пуговиц.
Со вздохом она наклонилась и начала застегивать пуговицы на высоких ботинках пальцами, что было очень неудобно. Неудивительно, размышляла Мара, что этот тип забыл о своем обещании с утра первым делом вернуть крючок. Наверное, для таких, как он, понятие времени вообще не существует.
Когда она справилась со всеми пуговицами, те же забавные звуки начали доноситься уже с лестницы. Это был диссонанс музыки и цоканья, к которым примешивалось какое-то жужжание и стрекотание. «Что же это?» – гадала Мара.
Она расплела косу, расчесала волосы и собрала на затылке в пучок. Надев шляпку, Мара взяла черные лайковые перчатки и, натягивая их, пошла вверх по лестнице, намереваясь забрать свой крючок.
Пробуждающаяся память подсказала ей, что ночной визитер что-то говорил про поезда и важную встречу. Но в сознании почему-то все больше рисовался образ растрепанной одежды и мечтательных голубых глаз. Интересно, с кем у него важная встреча? И как ее крючок для застегивания пуговиц мог решить все дело. Пока у Мары были только вопросы.
Дверь на третьем этаже была распахнута, и по мере приближения к ней Мару окружали необычные звуки, которые становились все громче. Она пересекла лестничную площадку и встала в дверном проеме, удивленно глядя в глубь комнаты. Столь странную комнату она, наверное, видела впервые в своей жизни.
