Виктория Брюс - Любовник из прошлого
Незнакомец смотрел на меня так, как будто мы с ним были давно знакомы. Едва я произнесла первую фразу, легкая улыбка смягчила его лицо.
– Вовсе нет, мадам. – Он щелкнул большим пальцем по полям шляпы, углубляя таким образом слегка распрямившуюся вмятин-ку на тулье, и отпустил мое запястье, оставив на нем частичку своего тепла.
– Вы уверены, что чувствуете себя хорошо? – У незнакомца был глубокий, слегка хрипловатый голос, и говорил он, немного растягивая слова. – Мне очень неловко, но я должен идти: у меня назначена встреча с дамой, и я уже опаздываю.
Я улыбнулась, почувствовав непонятное разочарование из-за того, что он сейчас уйдет.
– Я... я... в порядке...
Под его пристальным взглядом кровь прилила к моим щекам.
– Да, я тоже так полагаю. – Его своеобразная манера говорить ласкала слух.
Я протянула было руку, желая поблагодарить его, но он уже отвернулся, и мои пальцы скользнули по тяжелой ткани его пальто. Я'удивилась, что этот человек так тепло одет летом, и посмотрела в том направлении, куда он удалился, надеясь еще раз, хоть мельком, увидеть его, но незнакомец исчез, лишь раскаленный воздух причудливым миражом струился передо мной.
Окончательно сбитая с толку, я удивленно оглядывалась вокруг себя, пытаясь понять, куда бы он мог исчезнуть. После того как я споткнулась о камень, все произошло молниеносно: трамвайчик пронесся всего лишь в дюйме от меня. Господи! Да ведь он спас мне жизнь.
Когда я увидела мужчину в темной шляпе, который быстрым шагом направлялся ко мне, я было подумала, что незнакомец решил вернуться, но в поредевшей толпе прохожих узнала Дэвида. Поняв, что мой зеленоглазый спаситель бесследно исчез и что я, возможно, никогда не смогу должным образом поблагодарить его, я почувствовала разочарование.
– Мэгги, вот ты где. Я купил твое любимое мороженое – «Скалистый путь». – Дэвид нес два конусообразных стаканчика, тщательно обернув их салфетками, чтобы ни одна капля не испачкала его холеных рук.
«Скалистый путь»! Вот уж действительно! Я начала истерически хохотать: вероятно, адреналин все еще бурлил в моей крови. В какой-то момент мне показалось, что стаканчик с мороженым вот-вот выпадет из моих рук.
– Что тебя так развеселило? – Дэвид вглядывался в меня, очевидно, думая, уж не хватил ли его жену тепловой удар.
– Я споткнулась о бордюрный камень и чуть не попала под трамвайчик с туристами.
– Я женился на тебе не из-за твоей ловкости. – Дэвид с наслаждением облизывал свое мороженое.
Концентрация адреналина в моей крови, кажется, резко возросла, потому что я вдруг почувствовала, как гнев буквально разрывает меня на части – такого со мной еще никогда не случалось.
– Ну, и почему же ты женился на мне? – зашипела я.
Улыбка сошла с его лица. Я была потрясена не меньше, чем он, и меня бил озноб.
– Я хочу сказать, что только что фактически избежала...
– Что случилось? Ты в порядке?
Я объяснила ему, как чья-то сильная рука сдернула меня с проезжей части, как я решила, что моим спасителем был он, Дэвид, и уже готова была броситься в его объятия, но увидела перед собой незнакомого зеленоглазого мужчину... Я поспешно говорила все это, чувствуя в душе какую-то пакость, будто только что совершила измену.
– Со мной– все в порядке, – выпалила я в конце своей тирады.
– Ну, слава Богу. – Он до боли сжал мое плечо. – Но все это мне не нравится. С тех пор как мы приехали сюда, с тобой творится что-то странное.
В душе я была с ним согласна, но не хотела давать ему лишний повод сократить наше пребывание здесь. В моем распоряжении был еще один день, и я знала, как использовать его.
– Я гораздо выносливее, чем кажусь на первый взгляд, Дэвид, – запальчиво проговорила я.
Он выразительно изогнул бровь, давая понять, что мне не удалось его одурачить. Хорошо еще, что я не проболталась о поврежденной ноге.
– Я бы порекомендовал тебе примочки. – Дэвид потянул меня к себе. – Вместе со мной, – жарко выдохнул он мне в ухо. – В более подходящей обстановке я напомню обо всем, что побудило меня жениться на тебе.
Его руки, дыхание, взгляд жадно ласкали меня, но аромат гардении щекотал мои ноздри, начисто отбивая желание. Наш запоздалый медовый месяц, кажется, подходил к концу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Я позволила себе маленькую невинную ложь. Не в первый и не в последний раз, но все равно это было неприятно. Дэвид – мой муж, и мне нечего скрывать от него, но когда он спросил, куда я иду и когда вернусь, я изобрела нечто правдоподобное о том, что собираюсь провести день в историческом обществе.
Я навела справки: в Хот-Спрингс было прекрасное историческое общество, но я не испытывала ни малейшего желания отправляться туда. Еще меньше мне хотелось пускаться в объяснения по поводу того, что случилось со мной в аптеке днем раньше. Чем больше я думала об этом, тем сильнее становилось мое убеждение, что мне не следовало посвящать Дэвида во все подробности. Если я считаю, что он не прав, когда утверждает, что я переутомилась или перегрелась под сумасшедшим солнцем Арканзаса, я должна также признать, что у меня нет хоть сколько-нибудь разумного объяснения происшедшему.
А более всего я хотела сейчас, чтобы Дэвид видел меня здоровой, разумной и рационально мыслящей. Я сильно сомневалась в том, что у меня еще когда-нибудь появится возможность предпринять новый поиск и выяснить мое прошлое, и сейчас не хотела упускать свой шанс, давая Дэвиду повод думать, что я нежное тепличное растение и не могу справиться с потрясением.
Итак, вместо того, чтобы, как можно было ждать от слабой, зависимой Мэгги Таггарт-Вестшайр, ехать в историческое общество и там, в удобном помещении с кондиционированным воздухом, изучать старые фотографии и записи, я выехала из Хот-Спрингс по дороге, ведущей к кладбищу. Посещение кладбища – священный ритуал для истинной леди с Юга, об этом поведала мне очень интеллигентная дама, у которой я узнавала дорогу.
Скоро я буду знать, какая из двух версий исчезновения моего отца соответствует действительности: либо будет посрамлена тетка Джозефина, либо Бу Макгрю слишком зажился на этом свете и уже не ловит мышей.
Кладбище оказалось значительно дальше от города, чем я предполагала. Струи горячего воздуха поднимались над асфальтом; горизонт, надписи, дорожные знаки – все расплывалось в этом мареве, и лишь в последний момент я заметила место, где следовало свернуть с Виллоу-роуд. Съехав с гладкого асфальта, я, швыряясь гравием из-под колес, выскочила на узкую грязную дорожку. Подобные дорожные испытания не для роскошного изнеженного «кадиллака».
Я притормозила и поехала медленнее; конечно, не так, как похоронная процессия: достаточно медленно, чтобы не разбудить усопших, но и достаточно быстро, чтобы ощутимо продвигаться вперед. Я проезжала мимо домов и лачуг, и чем дальше продвигалась по грунтовой дороге, тем чаще мне попадались разрушенные, пустующие строения. Наконец я достигла кладбища, небольшого участка земли, окруженного вязами и старым железным забором.
