Селеста Брэдли - По соседству с герцогом
Ее спина напряглась. Она не останется, если ее не любят, и никого не станет умолять об этой любви.
Если ты останешься, то сможешь заставить его полюбить тебя.
А еще лучше - если она останется, то сможет заставить его поплатиться. Он взял на себя смелость объявить сражение. Будет всего лишь вежливым шагом вернуть ему первый удар.
Дейдре сложила руки на груди и глубоко вдохнула. Она останется.
Так или иначе, но она выиграет.
Глава 6
Джон Герберт Фортескью, исключительный слуга, принадлежащий к избранному обществу дворецких Британии, состоял на службе в Брук-Хаусе уже десять лет. Он прибыл сюда как помощник дворецкого из другого огромного дома - хотя и не такого величественного, как этот - и когда седоволосый джентльмен ушел на покой, Фортескью заступил на место своего наставника так же плавно, как ключ вставляется в замок, для которого он был сделан.
Все эти годы он ни разу не раздувал счетов, не превысил своего бюджета и не присвоил даже серебряной ложки для сахара. В действительности, все эти годы он никогда не ставил свои собственные желания выше нужд домашнего хозяйства и самого хозяина…
За исключением одного.
Сейчас он стоял в полуденной тени верхнего холла и наблюдал за тем, как она идет к нему с чайным подносом, предназначенным для ее светлости. Патриция, огневолосая ирландская колдунья, которая настолько глубоко волновала его, что Фортескью был вынужден проигнорировать надлежащий порядок вещей.
Англичане не ценили ирландских слуг, за исключением, возможно, их почти магических возможностей при обращении с лошадьми. Ирландская девушка не могла занять в большом доме никакого места, кроме посудомойки. Большинство работали на фабриках, или, в случае чрезвычайной терпимости, занимали самое низкое положение в магазинах.
Для Патриции обязанность прислуживать хозяйке дома было неслыханным делом в этом слое общества - факт, который Фортескью растоптал с нетипичным для него недостатком уважения. Никто из прислуги не осмелился противоречить решению дворецкого, его светлость, вероятно, ничего не заметил, а ее светлость пока ничем не выказала своего мнения о том, что это была ужасная идея.
Если она это сделает - если его светлость потребует, чтобы Фортескью положил конец этому невероятному отступлению от традиций - если весь штат Брук-Хауса поднимет мятеж…
Фортескью просто не мог заставить себя беспокоиться об этом. Посмотрите на нее, на эти пламенные волосы, изумрудные глаза и гордый наклон головы. Патриция О’Малли не считала, что стоит ниже всех. Так же, как и он, если говорить искренне.
Дворецкий издал неопределенный звук, когда она приблизилась. Патриция слегка вздрогнула, а затем с улыбкой присела в бойком реверансе.
- Хороший денек для свадьбы, не так ли, мистер Фортескью?
У Фортескью все еще были сомнения по этому поводу, но он только серьезно кивнул.
- Ее светлость хорошо устроилась?
Тень пробежала по лицу горничной.
- Она немного… - Девушка наморщила нос, потому что никто до сих пор не сказал ей, что слуги в доме такого уровня не кривляются. Фортескью должен был, но так как он находил любые выражения ее лица восхитительными, то не сделал этого.
- Может быть, это нервы взяли над ней верх, сэр. Моя ма обычно заваривала чай из чертополоха, который замечательно действовал на нервных невест. Следует ли мне поговорить с кухаркой, как вы думаете?
Дворецкий откашлялся.
- Чай - это… ах… восхитительно, но полагаю, что у кухарки уже есть очень хорошее средство от нервов.
Патриция кивнула.
- Ага. Я сомневаюсь, что чертополох можно так легко достать в Мэйфере, а? - Она усмехнулась ему на мгновение, но затем вспомнила о своем положении. Легкая улыбка потускнела, и девушка присела еще в одном реверансе. - Извините, сэр. Ма говорит, что я слишком дерзкая.
Это было похоже на то, как если бы солнце спряталось за облаком. Он хотел, чтобы ему удалось вызвать на ее лице еще одну свободную улыбку, или даже легкий смех - но он слишком долго был Фортескью, чтобы снова стать просто Джоном…
- Что ж… гм… поставь ее светлость в известность, что мы уже слышали кое-что от леди Тессы. Кажется, что после церемонии наш кучер по ошибке доставил ее к неправильному дому, а затем с огромной скоростью уехал прочь, когда она попыталась забраться обратно в карету.
Патриция закусила губу так сильно, что он смог увидеть, как та побелела. Фортескью официально сложил руки перед собой и строго уставился на девушку.
- Кажется, в доме на Примроуз-стрит произошла какая-то путаница. Так как за ними никто не следил, то вся прислуга леди Тессы просто закрыла дом и разбежалась - все, кроме кухарки, которая, очевидно, выпила все спиртное, что оставалось в домашних запасах.
Он думал, что Патриция теперь наверняка рассмеется, но ее глаза расширились.
- О, бедная мисс Софи! Мы не можем спасти ее?
Дворецкий откинул голову назад и приподнял бровь.
- Это не наше дело спасать кого-то, Патриция. У его светлости нет обязательств перед мисс Блейк, если только ее светлость не попросит об этом. - Фортескью поднял руку, чтобы остановить те слова, которые, как он знал, последуют за этим. - И нам не следует надоедать нашим нанимателям по поводу того, как они исполняют свой долг перед семьей.
Патриция выглядела расстроенной, но затем просияла.
- Горничная леди Тессы, Нэн, моя подруга, сэр. Могу ли я попросить кухарку собрать корзинку для подруги, у которой неприятности?
Фортескью задумчиво вдохнул.
- Почему же, конечно, я полагаю, что это будет совершенно уместно послать горничной леди Тессы очень большую корзинку тогда, когда она нуждается в этом. В конце концов, она ведь была, пусть и на короткое время, одной из наших служащих.
Патриция даже не потрудилась подавить солнечную улыбку, которая расцвела на ее лице в ответ на эти слова.
- Слушаюсь, сэр! Я займусь этим прямо сейчас, сэр! - Она еще раз торопливо присела, а затем поспешила по коридору, неся тяжелый поднос с такой легкостью, словно это было всего лишь пустое блюдо.
Фортескью долго оставался там, где стоял. Затем, поскольку был совершенно уверен в том, что один, дворецкий потер ладонью свою грудь, прямо в том месте, где она болела больше всего. Он вел себя просто смехотворно. Она ведь даже улыбнулась на самом деле не ему.
Вскоре он обнаружил, что снова может нормально дышать.
Почти .
Решение устроить Брукхейвену Ватерлоо было одним делом - но разработать осуществимый план оказалось чем-то совершенно другим. Дейдре смотрела в окно своей спальни уже довольно долго, не замечая почти ничего, кроме собственного беспомощного будущего, расстилающегося перед нею.
