Эмилия Остен - Преданность и предательство
– Не могу отрицать. – Лар Элий окинул взглядом суету строительства.
– И поэтому возникает еще один вопрос, – не упустила шанса Титания.
– Даже и не заговаривай на эту тему, Титания. – Лар поднял руки в отстраняющем жесте. – Ни один из моих людей не станет больше воевать, разве что, защищая свою жизнь.
– Я понимаю. – Голос Титании прозвучал спокойно, но Лар Элий все же уловил нотки разочарования. – Я даже и не думала просить столь многого, не предлагая ничего взамен.
– Мне ничего не нужно.
Луций настороженно покосился на друга и предпочел быстренько удалиться, быстренько и незаметно. Его примеру последовали и слуги, сопровождавшие Титанию, уведя с собой лошадей.
– О да! Я помню. Но я и не собираюсь просить у тебя солдат. Я, честно говоря, хочу предложить тебе простую и понятную сделку. Вполне невинную.
– Невинную?
– Невинную, – уверенно кивнула она.
Лар Элий выжидательно скрестил руки на груди.
– После завершения крепости я пришлю тебе десяток возов досок и бруса, а также свежих фруктов и греческого вина. – Пообещала Титания.
– В обмен на что? – поинтересовался Лар Элий.
– В обмен на Луция Веллия Рустика.
– Хм… Он не мой раб. – Предложение купить Луция в обмен на щедрые дары прозвучало как–то очень странно.
– Ты его командир, – напомнила Титания.
– Бывший.
– Насколько я знаю, жизнь в вашей долине мало отличается от жизни в каструме, – задумчиво проговорила Титания. Она была не очень уверена в своих словах, но, по слухам, так оно и было – римский поселок жил почти по военным правилам и уложениям.
– Мне кажется, мы отклонились от темы. Зачем тебе Луций? – прервал ее размышления Лар Элий.
Она еле заметно пожала плечами.
– Всего лишь немного тренировок для наших людей, которые будут жить в каструме, – объяснила она.
– Даки – отличные воины, не понимаю, зачем вам наставления простого центуриона. – Лар Элий, может быть, и не счел, что высказал комплимент, но Титания все же немного загордилась. Он считает даков отличными воинами.
– Центурион занимается обучением новобранцев, так что… – пояснила Титания.
– Не думаю, что ваши люди обрадуются методам, которые использует центурион при подготовке новобранцев, – усмехнулся Лар Элий. – Честно говоря, мне кажется, что никому эти методы не нравятся.
– Но они работают – и помогают справиться с поставленной задачей в кратчайшие сроки, – горячо возразила Титания.
Лар Элий прикоснулся к виску, словно отгоняя непрошенные мысли.
– Да, работают, – холодно, однако с видимым напряжением в голосе ответил он. – А знаешь ли ты, что не все новобранцы становятся в строй когорты?
– Но… почему? – Титания взглянула в глаза Лару и вздрогнула, словно прикоснувшись к кусочку льда. Серые и холодные, эти глаза были словно воротами в иной мир, ледяной мир, полный боли и яркого, пронизывающего света. Нет, не тьмы, ведь тьма – это шанс спрятаться, а этот жестокий свет… Он неумолим.
– Остальные не доживают, – ответил он, не отводя глаз.
Сначала в ее взгляде была лишь тень страха и недоверия, но потом Титания взяла себя в руки, и черные омуты ее глаз заставили весь мир вокруг них замолчать. В ее глазах снова было то самое, неназываемое. И страсть, обжигающая и пугающая. Титания смотрит так только на него? Мысль об этом заставила Лара Элия на мгновение задержать дыхание. Как это ни странно, никогда в жизни на него так не смотрели женщины. Он всегда знал, что предназначен для Верании, а она для него. Потом он вступил в легион, потом женился… В его жизни была только одна женщина, его жена.
– Тогда оставим эту тему. Но мой отец все равно захочет отблагодарить тебя, – сообщила Титания.
– Он в своем праве, – пожал плечами Лар Элий.
Титания улыбнулась:
– А теперь, не расскажешь ли ты мне о том, как строится римский каструм?
– Это секрет Рима, – быстро и не задумываясь ответил он.
– Рим больше здесь не властен. Ни над тобой, ни надо мной, – напомнила Титания.
Лар Элий осмотрелся по сторонам, словно первый раз за много лет осознал это.
– Клянусь богами, это действительно так, – усмехнулся он. – Прости, я ответил так исключительно по привычке.
Титания позволила себе легкую улыбку:
– Полагаю, что больше чем за два десятилетия службы ты привык отвечать исключительно по уставу.
– Ты права, но давно уже пора отвыкнуть. – Лар Элий скрестил руки на груди.
– Не думаю, что это так легко сделать. Вы же продолжаете жить так, словно и не выходили в отставку. Если присмотреться, то окажется, что наибольшая часть жизни многих растрачивается на дурные дела, немалая часть – на безделье, а вся жизнь в целом вообще не на то, что нужно. Но ты не таков. И твои люди не таковы.
Лар посмотрел на нее с любопытством.
– Ты ни разу не была в нашем лагере, откуда такая осведомленность?
– Во–первых, Луций Веллий весьма разговорчив, – рассмеялась Титания. – А во–вторых, многие жены твоих ветеранов имеют кучу родни в Патависсе.
– Понятно, – протянул он, – мир полнится слухами.
– Людям интересно, ведь вы, римляне, поселившиеся в долине, – это совсем не то, что римляне, оставшиеся в Патависсе, – объяснила Титания.
Настала его очередь пожимать плечами.
– Мы – бывшие солдаты, а не торговцы и ремесленники.
– Прежде всего вы – это племя.
– Племя? – не понял он.
Титания объяснила:
– Семья. Союз. Племя.
– Никогда об этом не задумывался, – пожал плечами Лар Элий.
– А ты – вождь вашего племени, – продолжила она.
– Думаю, можно рассматривать это и так, – согласился он.
– Именно так это и надо рассматривать. Я лично предпочитаю думать именно так. – Титания и Лар Элий остановились перед лестницей, ведущей на помост.
– Если ты хочешь увидеть, как строится каструм, нам нужно подняться туда, – указал наверх Лар Элий.
Титания, не медля ни мгновения, подхватила край туники, открыв взгляду Лара Элия стройные щиколотки, изящно охваченные тонкими ремешками кожаных сандалий, и ловко взобралась по шаткой лестнице.
– А теперь рассказывай. – Девушка подошла к перилам, окружающим помост, и окинула взглядом строительство. – Это просто великолепно.
– Это только Рим не скоро строился. – Лар Элий пожал плечами. – Каструм – временное укрепление, можно быстро возвести, можно сжечь, когда отступаешь.
– Временное? – Титания окинула взглядом уже почти готовые толстенные стены. – Каструм Потаисса простоял здесь, если я все правильно помню, полторы сотни лет!
