Дженнифер Эшли - Поцелуй пирата
В этот вечер Онория не желала испытывать никаких особых волнений, но когда увидела толпу мужчин, ожидающих около бального зала, ей захотелось провалиться сквозь землю. Только рука Дианы на локте Онории удержала ее на месте.
Грейсон Финли улыбнулся подошедшим к нему дамам. Рядом с ним стоял мистер Хендерсон – высокий, светловолосый мужчина, безупречно одетый, в очках с золотой оправой. Мистер Хендерсон служил офицером на корабле Джеймса Ардмора, однако покинул корабль, чтобы отправиться в Лондон вместе с Онорией и Дианой. Он остановился в роскошном отеле и приобрел новые костюмы.
Мистер Темплтон тоже нарядился пиратом. На нем были полосатые штаны, красная рубашка и черный пояс. В руке он держал саблю из папье-маше, которая была слишком велика для него, а один глаз прикрывала черная повязка. Выглядел он довольно забавно. В глазах Грейсона мелькнули озорные огоньки, и Онория поняла, кто посоветовал мистеру Темплтону надеть такой наряд.
Однако не это заставило Онорию похолодеть; рядом с мистером Темплтоном в небрежной позе стоял Кристофер Рейн.
Грейсон и Хендерсон были одеты скорее в вечерние, чем в маскарадные костюмы, так же как и Кристофер. Он выглядел совершенно спокойным, его серые глаза казались темными в вечернем освещении, а загорелое лицо приобрело золотистый оттенок на фоне белого галстука. Черный сюртук подчеркивал цвет серых глаз и светлых волос, которые, как обычно, были заплетены в косичку.
К горлу Онории подкатил комок: Минувшей ночью она почти не спала, нервы напряглись до предела, и видеть сейчас Кристофера Рейна, сильного и красивого, было просто невыносимо. Ей вдруг захотелось повести себя, так, как обычно ведет себя жена по отношению к мужу: смахнуть несуществующую пылинку с лацкана его сюртука, разгладить материю на плечах, поправить седеющую прядь волос.
Раздосадованная, она не могла представить себе Темплтона на месте Кристофера.
Бросив на Кристофера сердитый взгляд, она приподняла подол своего греческого наряда и решила направиться в бальный зал.
– Не спеши, – шепнула Диана ей на ухо. Пальцы невестки сомкнулись на ее локте. Нежные и тонкие, они в то же время были достаточно сильными, чтобы удержать ее.
– Леди, – сказал Грейсон. На губах его обозначилась легкая улыбка, а глаза весело блестели.
Диана улыбнулась ему и протянула руку. Грейсон склонился над ней, ответив улыбкой. Затем склонился над рукой Онории, дерзко подмигнув ей. Онория едва ли заметила это, сосредоточив все внимание на Кристофере.
Мистер Хендерсон только поклонился. Мистер Темплтон с восторгом приветствовал Диану, а потом прикоснулся губами к пальцам Онории. Он пошутил относительно своего костюма, но Онория пропустила его слова мимо ушей.
Она чувствовала на себе нетерпеливый взгляд Кристофера.
Ее сердце замерло при мысли о том, что могло быть предметом беседы четырех джентльменов, до того как она спустилась вниз. Ей не давала покоя встреча Кристофера и мистера Темплтона. Сердце ее бешено колотилось. О чем, черт возьми, они говорили до ее появления? Может быть, Кристофер сообщил ее жениху, что они муж и жена?
Нет, судя по всему, Кристофер хранил молчание, по крайней мере с мистером Темплтоном. Что было известно Грейсону и мистеру Хендерсону, трудно сказать. Они вели себя довольно сдержанно и ничего лишнего не сказали.
– Миссис Ардмор, – заговорил Грейсон, – позвольте представить вам Кристофера Рейна. Рейн, это Диана Ардмор. Она замужем за моим хорошим другом Джеймсом.
«Хороший друг, так я и поверила», – возмущенно подумала Онория. Всем известно, что Грейсон и Джеймс терпеть не могут друг друга.
Кристофер взял руку Дианы и поднес к губам.
– А это Онория Ардмор, сестра Джеймса.
Кристофер повернулся к ней. Его рука без перчатки обхватила руку Онории. Глаза их встретились. Он явно не собирался позволить ей обручиться с мистером Темплтоном и едва сдерживал гнев, готовый прорваться в любую минуту.
– Мы уже знакомы, – сказал Кристофер.
– О да, – вспомнил мистер Темплтон. – Вы говорили мне об этом прошлым вечером.
«Прошлым вечером»? Онория взглянула на Кристофера и высвободила руку.
– Да, мы с мистером Рейном знакомы, – подтвердила она.
– Не только знакомы, – добавил Кристофер.
Сердце Онории учащенно забилось, перед глазами все поплыло. Он ведь не может раскрыть их отношения здесь? Нет, только не сейчас. Она к этому не готова. Онория пристально посмотрела на него. Кристофер продолжил:
– Я друг ее брата.
Неужели он будет весь вечер ее изводить? То пугать, то успокаивать?
Хорошо бы сабля из папье-маше мистера Темплтона оказалась настоящей. Она взяла бы ее у него, прижала бы Кристофера где-нибудь в углу и спросила, соображает ли он, что делает.
Кристофер оставался спокоен, но это было затишье перед бурей; в любой момент мог подняться ураганный ветер и обрушиться на нее с губительной силой.
Грейсон между тем продолжал:
– Жена просила меня передать вам, миссис Ардмор, что она в бальном зале. Сейчас начнутся танцы.
Диана что-то вежливо ответила, отпустила руку Онории и удалилась. Онория почувствовала себя брошенной.
Тут мистер Темплтон предложил Онории руку:
– Я имею честь претендовать на первый танец, мисс Ардмор, но я великодушен и предоставляю возможность потанцевать с вами каждому из ваших друзей.
Серые глаза Кристофера сверкнули, но он ничего не сказал. Мистер Хендерсон, который при желании мог писать книги об этикете, отвесил поклон и сказал:
– Почту за честь потанцевать с мисс Ардмор котильон.
– А я – контрданс, – пообещал Грейсон. Онории стало не по себе. Грейсон хорошо танцует, но слишком несдержан.
Все взоры обратились к Кристоферу. Было бы крайне невежливо с его стороны не пригласить Онорию на танец, но она чувствовала, что меньше всего его волнует вежливость. Ее смущало, что она не сможет заставить его молчать во время танца, а если к тому же он дотронется до нее.
Лучше об этом не думать. Даже короткое рукопожатие сквозь перчатку пробудило в ней страстное желание, то самое желание, которое лишало ее сна по ночам.
Могла ли она, лежа в кровати, разумно осмыслить сложившуюся ситуацию? Она помнила вкус его губ, каждый поцелуй, каждое прикосновение, ощущение его тела, прижимающегося к ней, руку, распахивающую халат и проникающую между бедер. Ее радовало, что он жив и приехал за ней.
Если он возьмет ее за руку во время танца, она просто растает.
Онория тоже смотрела на него. Пауза затянулась.
– Я не танцую, – сказал наконец Кристофер.
Разочарование проникло в ее душу. «Облегчение, – мысленно выругала она себя, – облегчение, вот что я должна чувствовать».
