Рене Бернард - Страсть в жемчугах
Минуту спустя дама проговорила:
– Это очень дорогое платье, сэр. Она еще не заработала на него, и я собиралась задержать ее плату до конца месяца. Но если вы заплатите разницу, то она сможет получить платье. Я не собираюсь ссориться с вами, однако вы должны понять, что я не могу терпеть убытки из-за девушки, которую только что отпустила.
Не обращая на хозяйку внимания, Джозайя потрогал надетую на подставку дамскую шляпку.
– Меня это не волнует, – буркнул он.
– Сэр, я не знаю, кто вы такой и что она вам наговорила, но эта девушка… Она совершенно испорчена и склонна ко лжи.
– Вот как? – Джозайя повернулся к женщине. – Лгунья, говорите?
– Вот платье, мадам Клермон, – вмешалась в разговор Мэгги и вручила платье прямо Джозайе, тем самым продемонстрировав и свою осведомленность об этом деле, и свое отношение к нему. – С Элинор все в порядке? Я еще принесла ее сумочку, знаю, что она у нее любимая. Мисс Бекетт оставила ее в ящике у швейной машинки.
Мэгги протянула Джозайе маленькую, вышитую бисером сумочку, но мадам Клермон, уставившись на девушку, закричала:
– Нет-нет, мне нужно проверить, не прихватила ли она еще что-нибудь!..
– Так мисс Бекетт еще и воровка? – Джозайя выхватил сумочку из рук хозяйки. – Ну вы и особа… Если из кошелька мисс Бекетт пропал хоть фартинг, я вызову представителей власти, и вы получите по заслугам!
– Вы не…
– Вот возьмите, мисс. – Джозайя вытащил из внутреннего кармана кошелек и достал несколько купюр, даже не пытаясь определить их достоинство. – Это вам подарок за ваши хлопоты и доброту к мисс Бекетт.
Мэгги с изумлением взяла деньги.
– Спасибо, сэр!
Джозайя дал Мэгги свою визитную карточку, затем, повернувшись к модистке, проговорил:
– Угроза обратиться к властям касается и вашего отношения к этой девушке. Из этой суммы вам не предназначено ни пенни, мадам Клермон. А если вы вздумаете наказать ее за мой подарок, я уверен, что она достаточно сообразительна, чтобы дать мне знать. Так, Мэгги?
Девушка присела в реверансе:
– Да, мистер Хастингс.
Мэгги исчезла в глубинах магазина.
Мадам Клермон, оставив всякое притворство, подбоченилась, и ее выговор тотчас сделался резким и грубым.
– Вы не можете просто так войти в мой магазин… угрожать мне и сорить деньгами… Что бы мисс Бекетт ни наговорила, все это ложь и клевета! Ее слово против моего? Увидим, что скажут власти, когда услышат, как она привлекала внимание того мужчины и горела желанием его заполучить. Я скажу, что именно поэтому ее выгнала. И кто мне возразит?!
У Джозайи дыхание перехватило; от гнева и возмущения ему трудно было сосредоточиться. Сначала это походило на игру: войти в магазин, заполучить платье и даже дать шанс другой продавщице сбежать отсюда, – но теперь… Никогда еще у него не возникало желания ударить женщину… До сего момента.
– Ваше слово, мадам, ничего не будет стоить, когда этим займусь я. От вашей репутации ничего не останется. Интересно, сколько респектабельных леди переступят порог вашего магазина, если узнают, что вы ради собственной прибыли вынуждаете своих работниц торговать собой? Не думаю, – Джозайя презрительно усмехнулся, – что добропорядочные дамы захотят иметь платья, к которым прикасались шлюхи.
Мадам Клермон ахнула, и все краски сбежали с ее лица – даже в скудном свете магазина Джозайя смог заметить перемену.
– Сэр, вы дьявол! Забирайте все ее вещи и убирайтесь! Девчонка думает, что она слишком порядочная для этого?.. Я понятия не имела, что мистер Перринг намеревается причинить ей какой-нибудь вред! Он из очень хорошей семьи, и любая другая девушка была бы польщена. Да я этой особе любезность оказала!
«Ну и ну! Говорит как настоящая сводня. Господи, что это за мир и как мы в нем выживаем?»
Джозайя уже собрался уйти, но тут мадам заверещала:
– Вы не лучше других! Вы не святой! И спасли ее для собственных грязных удовольствий. А когда вы погубите эту ягодку и выставите на холод, то, надеюсь, припомните, что я видела вас насквозь! Вы дьявол!
Ему пришлось признать, что его мотивы и впрямь были не столь уж альтруистические и благородные. Но Джозайя не собирался губить девушку. Он твердо решил, что не позволит этой жестокой женщине увидеть, как он спотыкается на обратном пути к карете.
Глава 4
«Вы дьявол!» Элинор вздрогнула, когда слова ее бывшей хозяйки эхом покатились по улице. Все свидетельствовало о том, что ее спаситель – настоящий джентльмен, хотя в его повадках было что-то от пирата. Высокий, лихой… Она еще толком не понимала, как оценить ее поразительно красивого ангела-хранителя. Мистер Хастингс, возможно, сам Сатана, но она была растеряна и не знала, что должна сказать, чтобы выяснить, так ли это.
Возможно, он ужасный злодей. Но если так, то что же делать?.. Вежливо поблагодарить его, выскользнуть из кареты и благородно замерзнуть насмерть?
Однако его появление на ступенях магазина с ярко-красным бархатным платьем было весьма впечатляющим зрелищем. Он героически ее защищал, но от вида ненавистного наряда Элинор снова захотелось плакать.
– О Господи… – прошептала она.
А он забрался в экипаж и аккуратно положил платье на сиденье рядом с ней.
– Я не сумел получить от этой особы никаких денег, но добыл платье, которое она заставила вас купить, – сказал мистер Хастингс.
– Сп-пасибо. Это… едва… Даже не знаю, что сказать.
– Где вы живете, мисс Бекетт? Я спрашиваю только потому, что у меня неприятное ощущение… Похоже, ваша хозяйка, помогла вам с жильем, верно?
Элинор кивнула и тут же подумала: «О Господи! Ведь все, что у меня есть, находится в той комнате».
– Сэр, как вы догадались? Да, верно, ее сестра – хозяйка пансиона в конце этой улицы. Вот тот дом, с зеленой вывеской на углу. Но вы наверняка не думаете…
– Вам нужны остальные ваши вещи, мисс Бекетт. – Мистер Хастингс постучал в крышу кареты. – Поезжай до угла, Джон. – Карета отъехала от тротуара, и Джозайя со вздохом сказал: – Давайте нанесем визит вашей квартирной хозяйке, пока мадам Клермон не додумалась отправить туда посыльного, чтобы сделать ваш день еще более тягостным.
– Боже мой! Она может забрать мои вещи?!
– Она со злости все, что угодно, сделает. Но не беспокойтесь. Уж я-то смогу справиться с вашей квартирной хозяйкой. Я бы один сходил, но не хочу, чтобы меня арестовали за кражу.
Сердце Элинор колотилось с гибельной скоростью, но выхода не было – следовало забрать вещи как можно быстрее.
