Адель Эшворт - Мой нежный граф
— Я хочу тебя, Кэролайн, — шепнул он, — и знаю, что ты хочешь меня.
— Нет, — возразила она своим грудным голосом, и у Брента кровь закипела в жилах.
Он закрыл глаза и медленно опустил голову, легко коснувшись губами ее губ.
Не имея опыта в искусстве поцелуя, Кэролайн не могла определиться, как ей реагировать на настойчивость его губ. Она уперлась руками Бренту в грудь, но это нисколько его не смутило. Наоборот, он стал таким активным, а его рот таким требовательным, что у Кэролайн заколотилось сердце, а ноги, казалось, превратились в жидкий огонь.
Это было настолько ошеломляющее ощущение, что она начала сомневаться, так ли уж все плохо. Кэролайн понимала, что ей нужно в какой-то мере утолить мужскую страсть Брента, и, подчиняясь этой рациональной мысли, она закрыла глаза и расслабилась в его руках, позволяя ему продвигаться дальше.
Их губы слились в поцелуе, и это вдруг оказалось таким же естественным, как дыхание. Ее ладони, упиравшиеся в широкую, мускулистую грудь графа, чувствовали тепло его сильного тела. Кэролайн медленно водила пальцами, рисуя крути на его мышцах, даря себе эту единственную возможность насладиться его мужественностью доступными ей действиями.
Брент ласкал, дразнил, играл с ее ртом, понимая, что ее сопротивление сломилось под его нежным натиском. Уступая его языку, ее плотно сжатые губы начали понемногу раскрываться.
Граф застонал, когда Кэролайн обхватила ладонями его шею, привлекая ближе, и этот звук пробудил в ней что-то, чего она не могла постичь, — это было какое-то волшебство. Она затрепетала, когда сильное тело Брента соприкоснулось с ее телом, а когда его пальцы пробежали по распущенным прядям волос, обхватили затылок и прижали ее еще сильнее, Кэролайн поймала себя на том, что тихо стонет от жадной силы его неумолимого рта.
Этот звук удовольствия и откровенного возбуждения застал Брента врасплох — ведь он, по сути, еще не прикасался к жене по-настоящему. Граф ощутил невыносимое желание, и с этим чувством пришла страстная необходимость ласкать, наслаждаться самому и дарить наслаждение. Он гладил ее плечи руками, его язык, соприкасаясь с ее языком, скользил внутри ее рта.
О боже, она была такой мягкой, такой женственной, так сладко пахла фиалковой водой и дождем! Близость Кэролайн и ее разрешающие действия делали почти невозможной задачу держать себя в руках. Жена отвечала ему с гораздо большей готовностью, чем он мог надеяться, и, ощущая между пальцев ее шелковистые волосы, всей плотью чувствуя податливое тепло ее тела, Брент понял, что судьба наконец-то его одарила.
От этой мысли граф потерял всякую власть над собой. Он обнял Кэролайн, уже не сдерживаясь, обхватил ее за спину, чтобы отстранить от книжной полки, положил ладонь на ягодицы и прижал их к своему возбужденному члену. Когда их бедра соприкоснулись, по телу Брента прокатился взрыв чудесных ощущений.
— Ты будешь такой сладкой, — прерывистым голосом зашептал ей в лицо граф. — Ты уже такая горячая…
Внезапно Кэролайн начала извиваться в его руках.
— Не двигайся так, милая. А то меня не хватит, чтобы подняться в спальню.
И тут же понял, что что-то не так, когда Кэролайн не только не перестала извиваться, но и принялась изо всех сил отталкивать его. Она вертела головой, отстраняясь от его лица.
— Нет! — сдавленно выкрикнула Кэролайн; в ее голосе были боль и страх.
У Брента перехватило дыхание, в груди сдавило, и он открыл глаза. Перед ним была его молодая жена, ее щеки горели прелестным румянцем, глаза сверкали, волосы обрамляли лицо и ниспадали до пояса. И она совершенно определенно пыталась высвободиться из его рук.
— Пожалуйста… отпусти меня.
Брент ослабил объятия, внезапно почувствовав себя дурным актером в бесталанно разыгранной шекспировской трагедии. Кэролайн с поразительной быстротой очутилась в противоположном углу комнаты, рядом с камином. Она стояла очень прямо, замерев и закрыв глаза; ее грудь тяжело вздымалась, дыхание вырывалось с хрипом. Брент отер вспотевший лоб тыльной стороной ладони; он изо всех сил старался сдерживаться, не понимая, что произошло.
Так что же, черт возьми, произошло?! Минуту назад она отвечала на его ласки, а теперь хочет сбежать подальше. Возможно, он поторопил события, но ведь она должна понимать, что между ними происходит.
Граф шагнул к жене, что не ускользнуло от ее внимания, ибо она распахнула глаза и в их темных глубинах вспыхнул страх. Взяв себя в руки, Брент выпрямился и уперся ладонями в бедра.
— Кэролайн, объясни, пожалуйста, о чем ты думаешь?
Она резко втянула в легкие воздух и посмотрела ему прямо в глаза.
— Я не хочу консумировать[3] наш брак, милорд, — быстро заговорила она, — и почтительно прошу вас удовлетворять свои сексуальные потребности без моей помощи.
Еще ни одно заявление никогда так не поражало графа, но настоящую ярость в нем вызвало то безразличие, с которым от него отмахнулись. Он готов был поспорить на крупную сумму, что Кэролайн желала его так же, как и он ее. Но тогда как могла она, только что обвенчавшаяся леди, да еще и после таких страстных объятий, которые они вместе испытали, сказать ему, чтобы он нашел себе любовницу?! Это не укладывалось в голове, и чем больше Брент пытался разобраться, тем сильнее разочарование распаляло его гнев.
Он медленно пошел к Кэролайн.
— Ты моя жена, Кэролайн, и я имею полное право заниматься с тобой любовью, — ледяным тоном проговорил граф.
Но Кэролайн не сдавала позиций, с вызовом глядя в глаза мужу.
— И ты воспользуешься мной в своем кабинете посреди бела дня, когда твоя экономка ходит по дому…
— Я не взял бы тебя здесь! — воскликнул Брент, заметив в ее глазах загнанное выражение.
Граф остановился и потер ладонью затылок. Как можно спокойнее он сказал:
— Прости, Кэролайн, но, пожалуйста, пойми, что я мужчина, и у меня есть… определенные потребности.
— Ия даю тебе разрешение удовлетворять их с кем-нибудь другим, — быстро и сухо выпалила она.
Брент не верил своим ушам. Среди мужчин его круга было принято заводить любовниц. Но получить на это разрешение от собственной жены меньше чем через три часа после венчания, причем от жены, которая только что таяла в его руках от одного лишь поцелуя, казалось невероятно абсурдным, почти смешным.
— Правильно ли я понимаю, сударыня, — вымолвил наконец граф, — что вы предлагаете мне завести любовницу?
Кэролайн кивнула.
Брент хмыкнул и недоуменно улыбнулся.
— Могу я спросить, почему?
Она посмотрела на него задумчиво, нахмурив брови. Потом скрестила на груди руки и опустила взгляд на свои испачканные грязью туфельки.
