Элоиза Джеймс - Во власти наслаждения
Но оказалось, что она видела Александра и Патрика в этот вечер далеко не в последний раз. Приблизительно через полчаса Аделаида столкнулась с теткой мужа, Маргарет, женщиной энергичной, несмотря на свои восемьдесят с лишком лет. Маргарет ничего не сказала по поводу того, что Шарлотта ушла спать, не попрощавшись с ней, но потребовала своего племянника. И Аделаида, пробираясь среди гостей, начала искать мужа. В самом зале уже никого не было, но люди толпились в гостиных и коридорах.
В конце коридора на втором этаже справа от огромной мраморной лестницы находилась комната, которую они называли зеленой комнатой. В ней стоял громоздкий старый рояль, вынести который стоило бы большого труда. Аделаида не нашла там Марселя, но зато увидела обоих сыновей графа Шеффилда и Даунза.
Еще в дверях герцогиня услышала песню, которую исполнял приятный сильный голос. Один из близнецов сидел за роялем и пел красивым баритоном. Она остановилась послушать: юных представительниц женского пола заставляли брать уроки пения и игры на пианино, что входило в обязательное образование леди, но редко можно было встретить джентльмена, владеющего этими искусствами. А голос его звучал великолепно.
Его брат, небрежно прислонившись к колонне справа от певца, стоял в окружении нескольких бледных возбужденных дебютанток. «Каким образом они избавились от присмотра старших? — подумала Аделаида, окидывая их настороженным взглядом. — Конечно, старшие ушли в шатер перекусить, а молодые женщины собрались здесь. Это неприлично», — твердо решила она.
Вдруг стайка девушек скорчилась от приступа хохота, а мужской голос продолжал петь. И только сейчас Аделаида расслышала, что именно он поет.
Ее руки прикосновенье — и он пылает страстью вновь.
Кто побежден очарованьем, из плена страсти не уйдет.
Лишь вспомнит имя дорогое, свою извечную любовь.
Клянется ей, что непременно охотно за нее умрет.
Тогда нежнейшим поцелуем она дарует жизнь ему.
— Ты оживила, — восклицает, — и возбудила ты меня,
И наслаждения такого душа не знала никогда!
От изумления Аделаида открыла рот. Умрет такой, как же! Этот молодой повеса пел дебютанткам непристойные песни. Она решительно двинулась вперед, задев юбкой за косяк двери. Брат, стоявший у колонны, заметил ее и, подняв брови, окинул изучающим взглядом.
— Патрик! — резко произнес он. — К нам пришли. И полагаю, — он выпрямился и легкой походкой подошел к ней, — к нам присоединилась наша хозяйка.
Девушки разом обернулись, а маленькая Барбара Льюнстон заметно покраснела.
— Девушки, — слегка удивленным тоном обратилась к ним Аделаида. — Вы одни? Где твоя мама, Барбара?
— Она ушла с мамой Сисси, — ответила Барбара и указала на Сесилию Коммонвилл, стоявшую позади, — но все в порядке, ваша милость. Они, знаете ли, мои кузены.
«Конечно, знаю, — подумала Аделаида, — но совершенно об этом забыла». Она бросила сердитый взгляд на красивого молодого человека, который, повернувшись на стуле, встал и теперь с милой улыбкой смотрел на нее. Если это Патрик, то он — младший. «Боже, эти молодые люди — потрясающая пара», — подумала она.
Патрик, согнувшись в изящном поклоне, поцеловал ей руку. Его глаза озорно искрились из-под шапки серебристо-черных волос. Аделаида, ощутила легкий трепет.
— Ваша милость, — попросил Патрик Шеффилд, — разрешите, я спою для вас песню? — Он лукаво посмотрел на нее. — Самую благопристойную песню, не сомневайтесь.
Даже не вспомнив о тете Маргарет, которая сейчас ожидала ее и, возможно, постукивала по паркету своей палкой, Аделаида ответила ему таким же лукавым взглядом.
— Самую короткую и самую благопристойную, — разрешила она.
Патрик сел за рояль и положил свой крупные руки на клавиши. И полилась легкая насмешливая мелодия песенки:
Пока вы, барышни, беспечны и юны,
Чтоб с пользой проходили ваши дни,
Часы досуга лучше посвятите,
Часы досуга лучше посвятите
Игре, гулянью по садам, беседам
С любимым мужем, женихом, соседом.
Невинных удовольствий поищите,
Невинных удовольствий поищите.
Забавляясь, он многозначительно понизил голос, подчеркивая слова «невинных удовольствий поищите» с такой иронией, что даже Аделаида не смогла удержаться от смеха.
— Довольно, — все еще смеясь, приказала она. — Девушки, не вернуться ли нам в зал?
И она вытолкнула трех девиц из комнаты, успев при этом заметить томный взгляд мисс Изабеллы Ридлфорд в дверях. «Интересно, кому из них он адресован?» — и Аделаида тоже оглянулась.
Александр, старший из близнецов, выпрямившись и слегка нахмурив брови, смотрел им вслед. Их глаза встретились. «Так, — подумала Аделаида, — я очень надеюсь, что Шарлотта пошла в сад с певцом. У этого слишком мрачный вид». У одной из подруг Аделаиды был муж-нытик, предававшийся размышлениям, и Аделаида устала слушать о его горестях.
Она быстро повернулась и повела своих подопечных в бальный зал.
На следующее утро в клубе «Уайте» молодой франт, благородный Питер Медли, говорил, обращаясь к приятелю:
— А самой девушки я не видел.
— Я видел, — ответил его друг Джастин. — Ничего особенного. Никакой живости в отличие от сестры. А ты не слышал, что потом учинили братья Фоукс? Говорят, Алекс буквально сбил с ног полицейского, и они избили троих стражников прежде, чем их отволокли в участок.
Питер посмотрел на него с подозрением: с каких это пор Джастин так близко знаком с будущим графом Шеффилд и Даунз, чтобы называть его Алексом?
— Где ты это слышал? — спросил он.
— От старины Бекли. — Джастин кивнул в сторону.
Сомнений не было: Бекворту Сессили явно не терпелось поделиться горячими новостями; его окружала небольшая группа мужчин, слушавших с откровенным удовольствием, но с примесью осуждения.
Итак, надеждам Аделаиды на бал, даваемый принцем, не суждено было сбыться. Через четыре дня уже все знали, что Вудли Фоукс приказал сыновьям сесть на корабли, отплывавшие в Европу и на Восток. Как и предполагал достопочтенный Сильвестр, «наследник» (Александр) отплывал в Италию, а «запасной» (как в шутку называли Патрика) отправлялся в более экзотическое и даже опасное путешествие в Индию. Их возвращение ожидалось не ранее чем через пару лет.
Прошел год, Шарлотта теперь лишь изредка вспоминала мужчину, встретившегося ей на балу. Когда она думала о пережитом, то считала это событие счастливым случаем, превратившим ее за один вечер в женщину и научившим ее понимать, чего она хочет. Если бы не этот случай, презрительно думала Шарлотта, ее загнали бы, как овцу, в чьи-нибудь объятия уже к концу ее первого сезона. К этому времени она, вероятно, уже была бы беременна, ее муж играл бы на скачках в Аскоте, а она сидела бы одна дома.
