Бертрис Смолл - Обрести любимого
— Ты очень любила его, кузина? — спросил он тихо. Она колебалась только долю секунды, потом совершенно чистосердечно сказала:
— Патрик, мне стыдно говорить вам об этом, но я вообще не любила его. — У него был такой растерянный вид, что она пояснила:
— У мамы была глупая мысль, что, пока я не выйду замуж, не выйдет замуж ни одна из моих сестер, — начала она. — Я никогда никого не могла выбрать. Когда прошлой весной мне исполнилось двадцать лет, я поняла, что нужно скорей выходить замуж. Лорд Бэрроуз показался мне самым хорошим человеком из всех моих поклонников, поэтому я приняла его предложение. Думаю, что он был почти так же, как и я, удивлен, когда решение было принято. За всю свою жизнь я не любила ни одного мужчину. Я не понимаю, что это такое, хотя мама говорит, что женщины в нашей семье отличаются страстным темпераментом. Я, однако, не такая. Поскольку деньги Неда позволяют мне самой распоряжаться своей судьбой, не думаю, что я снова выйду замуж. Выйти замуж просто для того, чтобы выйти замуж, вещь не очень приятная. Женщина должна любить мужчину, за которого выходит замуж, и она должна выбрать мужа, руководствуясь только любовью и ничем больше, и не важно, что при этом говорят другие, чтобы убедить ее.
— Ты самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо знал, Валентина Сен-Мишель, — пылко признался Патрик. — Ты можешь завоевать любого мужчину, какого захочешь! Даже принца королевской крови!
«Господи, — думал он. — Я говорю как слезливый школьник». Казалось, это его последнее заявление не взволновало ее, и через мгновение он понял, что страсти в его голосе она просто не заметила.
Валентина легко рассмеялась.
— Увы, Патрик Бурк, у нас в Англии нет принцев, которые ищут себе жену, как их нет и в Ирландии. Ах, кузен, у вас всегда находится способ развеселить меня и прогнать скверное настроение. Спасибо за такой изящный комплимент, но думаю, что самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо видела, это ваша мать.
— В ее поколении, вероятно, — решительно признал он, — но в нашем — это ты. Вал.
— Как насчет ваших сестер, вы, вероломный негодник? — поддразнила она.
— Виллоу слишком желтая, Дейдра слишком бледная, а нос Велвет слишком длинен, — ответил он небрежно.
— Негодяй! Я расскажу вашим сестрам, как вы отзываетесь о них! Если бы любой из моих братьев так язвительно говорил обо мне, я отомстила бы ему точно так же, как ваши сестры отомстят вам за себя, милорд Бурк!
— Не выйдет, мадам, до тех пор пока у меня есть десять пальцев, чтобы щекотать тебя. — Он поднял руку и пошевелил пальцами в воздухе. — Эти пальцы являются моим тайным оружием, и они заставят тебя молчать и слушаться меня, Валентина Сен-Мишель, — объявил он.
— Ха! Вам сначала предстоит поймать меня, мой прекрасный лорд, — ответила ему Валентина. Она со всех ног помчалась по саду, а кузен побежал следом.
Она повернула к знаменитому самшитовому лабиринту, пытаясь укрыться в его зелени.
— Нечестно! Нечестно! — крикнул он, останавливаясь перед препятствием. — Проклятье, Вал, ты же знаешь, я никогда не мог найти выход из этого дурацкого лабиринта. Выходи сейчас же, скверная девчонка!
Она исчезла в лабиринте, и ее победный смех доносился из-за густых зарослей. Тихонько выругавшись, Патрик нырнул в лабиринт в поисках Валентины. Та, услышав, как он мечется в зарослях, похихикала над ним и, когда точно поняла, что он совершенно потерялся в путанице зеленых поворотов и перекрестков, легко нашла выход, поспешив к дому. До него вскоре дойдет, что ее больше там нет. Ему предстоит попотеть, пока он найдет выход из лабиринта. От удовольствия она рассмеялась.
Если она была любимой кузиной Патрика, то уж он-то наверняка был ее любимым кузеном. Хотя он на одиннадцать лет старше, они всегда были близкими друзьями. Еще маленькой девочкой она всегда тянулась к Патрику Бурку.
В молодости он много времени провел при дворе, служа пажом в семье графа Линкольна, жена которого приходилась кузиной Эйден Сен-Мишель. Когда он вырос и не мог уже быть пажом, мать послала его в Оксфорд. Он проучился там два года, затем провел год на море вместе со своим старшим братом, Мурроу. Года оказалось достаточно, чтобы он понял: море, как и покойного отца, Найла Бурка, совершенно не привлекает его. С тех пор он делил свое время между заботами о своих поместьях и двором, выполняя поручения королевы, требующие особой деликатности. Он принял участие в экспедиции графа Эссекса на Кадис в 1596 году, когда англичане захватили и разграбили этот испанский город.
Валентина встречалась со своим кузеном всякий раз, когда семья собиралась вместе. Сейчас она недоумевала, почему она никогда не обсуждала с Патриком свои проблемы с замужеством. Он всегда помогал ей найти ответы на трудные вопросы. Более того, Патрик, как и она сама, казалось, не смог найти истинную любовь.
— Валентина? — окликнула ее мать, когда она подошла к террасе. — Нашел ли тебя Патрик? Он приехал сегодня специально для того, чтобы повидаться с тобой.
— Лучше бы тебе послать кого-то, мама, чтобы ему помогли выбраться из лабиринта. Кажется, лорд Бурк снова заблудился, — рассмеялась Валентина.
— Валентина! Неужели ты никогда не повзрослеешь? — пожурила ее Эйден, но не смогла не засмеяться. Она была рада, что Валентина не растеряла жизненные силы со смертью лорда Бэрроуза. — Джемми, — окликнула она своего младшего сына, — пойди и выведи твоего бедного кузена Патрика из лабиринта.
Мальчишка с радостными воплями помчался со всех ног выполнять поручение. Неспособность их кузена найти разгадку лабиринта Перрок-Ройяла стала давнишней семейной шуткой. Все дети Сен-Мишелей, как и их кузены, к тому времени, когда им исполнялось четыре года, легко разгадывали загадку пересекающихся тропинок, за исключением Патрика.
Для него, к его разочарованию, лабиринт по-прежнему оставался головоломкой.
— Зачем, Бога ради, ты завлекла своего кузена в лабиринт, Валентина? — требовательно спросила мать.
— Я не завлекала его, мама. Я была вынуждена спасаться от него бегством. Он щекотал меня, а ты знаешь, как я боюсь щекотки. Я знала, что, если мне удастся завлечь его в лабиринт, я смогу легко спастись; просто убежать от него я, конечно, не могла. Кроме того, разве прилично для недавно овдовевшей леди в глубоком трауре бегать на виду у всех от своего преследователя по лужайке? Думаю, мне надо с большей осмотрительностью относиться к своей репутации, мама.
— Я рада, что ты заботишься о приличиях, моя дорогая, хотя твои методы несколько необычны, — пробормотала Эйден.
— Надеюсь, что ты защитишь меня, мама, когда Джемми поможет выбраться моему кузену из заточения, — озорно сказала Валентина.
