Вирджиния Линн - Непокорная пленница
Обзор книги Вирджиния Линн - Непокорная пленница
Но, как известно, желания имеют скверное свойство сбываться… и вот уже Уитни — пленница одного из опаснейших людей Аризоны, черноволосого Каттера, мужчины, упорно видящего в писательнице всего лишь прекрасную, желанную женщину, любви которой он готов добиться любыми средствами…
Вирджиния Линн
Непокорная пленница
Посвящается Джоан Хардинг — соседке, закадычной подруге и вдохновительнице. Надеюсь, ты понимаешь, как много значит для меня наша дружба…
Глава 1
Тумстон, территория Аризоны
28 апреля 1881 года
Когда Джей Уитни Брэдфорд вышла из отеля «Космополитен» и ступила на грязный деревянный тротуар, она быстро заметила, что большинство прохожих оборачиваются на нее. Уитни постаралась не обращать на них внимания, говоря себе, что должна бы уже к этому привыкнуть. Она становилась объектом внимания буквально каждого, с кем сталкивалась по эту сторону Миссисипи, на неприрученном Западе.
Уитни знала, что привлекает всеобщее внимание не как писательница, чьи любовные романы жадно раскупает охочий до сказок Дикий Запад, и не как единственная дочь известного нью-йоркского редактора Моргана Брэдфорда. Нет, все эти взгляды были обращены к ней как к женщине, одетой по последней парижской моде — в платье с короткими пышными рукавами и узкой юбкой, что оказалось прискорбно неуместным в Аризоне, где женщины даже в палящий зной носят скромные закрытые хлопковые платья.
Уитни старалась не подавать виду, что чувствует себя не в своей тарелке. Она решительно шла к «Расс-Хаусу», одаривая взглядом своих по-кошачьи янтарных глаз каждого мужчину, имевшего дерзость свистнуть или окликнуть ее. Дойдя до отеля, она без досады признала тот факт, что западные головорезы не оценили ее аристократический облик. У себя дома, в Нью-Йорке, Уитни была вхожа в лучшее общество, многие достойные мужчины домогались ее руки, но выдающийся папаша выдал ее замуж, когда ей было восемнадцать лет, и брак окончился крахом — через два года она уже была вдовой и вернула себе девичью фамилию, как будто никогда и не существовало миссис Натан Трусдейл. Она поклялась больше никогда .не выходить замуж и в свои двадцать четыре года все еще твердо держала слово.
Вот и хорошо, что больше не вышла замуж, думала Уитни, шагая по грязноватому вестибюлю, потому что никакой муж не позволил бы жене разъезжать по дикой Аризоне в сопровождении одной-единственной горничной и тем более без эскорта пойти на интервью к полуапачи, изменнику, человеку вне закона.
Тщетно Морган Брэдфорд уговаривал дочь, которую в одиночестве растил после смерти жены, отложить поездку на несколько месяцев, когда он сможет ее сопровождать. Отца не убеждал довод, что ей нужно подать историю Каттера в газету прежде, чем тот угодит в очередную перестрелку, потому что он — прототип героя книги, которая вознесет ее над уровнем бульварных романов — а их у нее уже четырнадцать — до эпических шедевров, сравнимых с Фенимором Купером в кожаном переплете.
За щедрое вознаграждение в тысячу долларов Каттер телеграммой согласился встретиться с ней; ее не остановило ни бурчание отца, ни сомнения горничной Мэр и Уолтон, которой она велела остаться в отеле, а сама пошла за три квартала, чтобы встретиться с бандитом один на один. Единственной мерой предосторожности был выбран маленький пистолет, который она положила в ридикюль, хотя очень сомневалась, что у нее будет возможность при необходимости им воспользоваться.
— Значит, вы… компания… Каттер вас ждет? — спросил клерк, когда она объяснила ему, что у нее назначена встреча с мистером Каттером, и спросила, в каком он номере. — Номер двести три, наверх и все время налево… Значит, теперь они перешли на любительниц, — пробормотал клерк. Уитни удивилась, но не стала задерживаться, чтобы выяснить, что он имел в виду.
Поднимаясь по лестнице, она приподняла юбку, чтобы не мести ею грязный пол. На втором этаже лежал потертый ковер; она пересекла холл, тускло освещенный колеблющимся светом газового рожка, и на миг у нее возникло неприятное ощущение, но она его подавила, напомнив себе, что она — писательница, вознамерившаяся потрясти мир новой темой.
Уитни остановилась перед дверью с цифрами 2 и 0.
Последняя цифра отсутствовала. Но на соседней двери стояло 201, значит, перед ней нужная комната. Уитни коротко постучала затянутой в перчатку рукой. Дверь распахнулась, кто-то решительно втащил ее в комнату, и дверь захлопнулась.
Уитни не сразу сообразила, что ее бесцеремонно втащил в комнату совершенно незнакомый человек. Возмущенно вскинув голову, она уставилась на мужчину, который все еще держал ее за плечо. У нее мелькнула мысль, что у него Чрезвычайно красивое лицо: четкие, мужественные черты и иссиня-черные волосы; чувственные глаза с полуопущенными веками бесстыдно разглядывали ее. Ленивым низким голосом он сказал:
— Ты опоздала, и вода остыла.
Первым импульсом Уитни было возмутиться, но она не могла выговорить ни слова, ноги у нее подкосились.
Мужчина, насмешливо смотревший на нее, был голый. Полностью. Абсолютно, восхитительно голый.
Она сглотнула и придушенно всхлипнула. Попыталась заговорить — получился какой-то невразумительный звук. Мужчина склонил набок черную голову и с прищуром воззрился на нее, так, будто не он, а она стоит голая.
Конечно, она ошиблась номером… но Уитни словно приросла к полу, загипнотизированная зрелищем.
Она смутно различала высокую кадку в углу, от которой к двери шли мокрые следы, что объясняло наготу мужчины. Можно было обернуться полотенцем, мелькнула мысль, но он этого не сделал. Наоборот, он как будто с гордостью демонстрировал свою языческую наготу, пугающую и одновременно чарующую. Кажется, ему совсем безразлично, одет он или раздет. К тому же он хмурился, как будто это она нарушила социальные приличия!
Словно притянутый мощным магнитом, ее взор опустился. Уитни с ужасом обнаружила, что зачарованно смотрит на привлекательные плоскости широкой грудной клетки и твердые мускулы живота. Кожа у него была темная, с медным отливом, как будто он много времени проводит на солнце. И совершенно того не желая, она рассматривала, как множество рельефных мускулов худощавого тела плавно переходят в уникальное сочетание сухожилий и костей, производя устрашающее впечатление, хоть он не был похож на Геркулеса. К тому же у него длинные ноги прекрасной формы, без единого узелка…
Против воли взгляд неумолимо тянулся к интригующему запретному месту. В груди что-то разгоралось и жгло, легкие у Уитни расширились, лицо пылало огнем, но глаза задержались на половом органе.
— Нравится? — Насмешливый тягучий голос мгновенно вернул ее к действительности.
До Уитни дошло, что она таращится на интимную часть могучего мужского тела; она вскинула глаза — безупречный цвет лица сменился краской смущения.
