Маргарет Мэллори - Страж моего сердца
Обзор книги Маргарет Мэллори - Страж моего сердца
Но как выясняется, супруга не готова его принять. Зачем красавице Шилес мужчина, взявший ее в дом без любви, а потом бросивший на пять лет ради ратной забавы?
Да будь лэрд хоть трижды хорош собой и отважен — он не завоюет ее сердца!
Однако время разлуки не прошло для Макдональда даром. Он многое понял — стал мягче и мудрее. И, кажется, научился по-настоящему любить.
Маргарет Мэллори
Страж моего сердца
Пролог
Остров Скай, Шотландия
1500 год
Тирлаг Макдональд — старейшая представительница клана, слывшая настоящей прорицательницей, разглядывала своим единственным глазом стоявших на пороге мальчишек. Не часто в ее домик на самом краю моря наведывались гости.
— Зачем, ребятки, вы пожаловали ко мне в такую ненастную ночь?
— Мы хотим узнать, что нас ждет, — отозвался юный Коннор. — Можешь рассказать, что ты видишь в нашем будущем?
Говоривший был младшим сыном вождя — крепким двенадцатилетним подростком с черными как смоль волосами, как у матери.
— Вы на самом деле хотите это узнать? Я ведь и погибель могу накликать. И вам об этом известно.
Четверо юных посетителей обменялись взглядами, но никто из них не отступил. Храбрые ребята, не по возрасту! И все же она никак не могла взять в толк, что заставило их набиться к ней в дом, оставляя лужи на полу, именно этой ночью.
— Боитесь, что умру и не успею предсказать вам судьбу, я права?
Ее единственный глаз остановился на младшем из них, на десятилетнем мальчишке с черными волосами, как у его двоюродного брата Коннора, и с синими, как летнее небо, глазами. Паренек вспыхнул, подтверждая ее подозрения.
— Имей в виду, я умру не так скоро, как ты думаешь, Йен Макдональд.
У Йена брови полезли на лоб.
— Ты меня знаешь, Тирлаг?
— Конечно, знаю. Ведь вы трое, — она ткнула пальцем в Йена и его кузенов Алекса и Коннора, — мои кровные родственники.
Новость о том, что одноглазая горбатая старуха приходится им родней, не слишком их обрадовала. Хмыкнув себе под нос, Тирлаг развернулась и подошла к очагу, чтобы бросить в огонь пригоршню сушеных трав. Огонь вспыхнул и затрещал, над ним поднялись завитки дыма. Она нагнулась вперед и вдохнула резкий аромат. Видения не приходили по желанию, но иногда травы помогали ей открыть завесу.
Уже когда ребята входили в домик, вместе с запахами псины, мокрой шерсти и моря, Тирлаг увидела над их головами яркое оранжевое свечение — верный признак приближавшегося видения. Увидеть свечение, озарявшее сразу четверых, было явлением необычным даже для нее. Она предположила, что такое возможно из-за того, что все эти мальчишки крепко связаны между собой, как воры в одной шайке. Повода сомневаться в своем даре у нее не было.
— Ты первый.
Она скрюченным пальцем ткнула в Йена.
У паренька округлились глаза. Но когда один из приятелей подтолкнул его, обошел стол и встал рядом с ней.
Старуха тут же сунула в его приоткрытый рот маленький гладкий камешек. Оживить видения это не помогало. Зато добавляло таинственности всей церемонии, а главное — теперь малыш будет стоять молча.
— Смотри, не проглоти камень, мальчуган, — предупредила она. — Не то умрешь.
Взгляд широко открытых глаз Йена метнулся на двоюродного брата Коннора, который ободряюще кивнул ему. Положив руку на голову мальчишки, старуха закрыла глаза. Видение, которое начало формироваться в тот момент, как только он переступил ее порог, обрело явственные очертания.
— Ты женишься дважды, — заговорила Тирлаг. — Один раз в злобе, другой раз — в любви.
— Две жены! — громко расхохотался Алекс, тот, что с белокурыми волосами, явно унаследованными от предков викингов. — Придется тебе покрутиться как белке в колесе.
Йен выплюнул камень на ладонь.
— Я не это хотел узнать, Тирлаг. Расскажи что-нибудь интересное. К примеру, в скольких сражениях я поучаствую? Может, я умру в море?
— Видению не прикажешь, парень. Если ему хочется рассказать о любви и женщинах, значит, так тому и быть. — Она посмотрела на остальных. — Теперь вы.
Те скривились, как будто отведали ее горьких снадобий.
Захихикав, она стукнула ладонью по столу.
— Куда только храбрость ушла, а, ребятки?
— Это не честно. Вы узнали про моих двух жен, — возмутился Йен, — а я про ваших — нет!
С кривой усмешкой Алекс поменялся местом с Йеном.
— Я и без видений знаю, что ты родился на горе девушкам. — Старуха покачала головой. Все четверо мальчишек обещали вырасти в настоящих красавцев, но именно у этого горел дьявольский огонек в глазах. — Позор! Но тут уж ничего не поделаешь.
Алекс ухмыльнулся.
— Звучит просто здорово!
— О-хо-хо!
Старуха взяла с тарелки еще один камешек, сунула в его рот и положила ему руку на голову. Хорошо хоть, что этим утром догадалась набрать камней на берегу. Она поцокала языком.
— Ужас, да и только! В один прекрасный день ты приглянешься женщине такой красивой, что глаз не отвести. Она будет сидеть на скале в море. — Тирлаг открыла глаза и стукнула Алекса в грудь. — Но берегись ее, ибо она окажется селки,[1] принявшей вид женщины, чтобы залюбить тебя до смерти.
— Лучше бы мне досталась селки, чем две жены, — проворчал Йен с другой стороны стола.
Для Макдональдов дать отставку одной жене, чтобы взять другую, считалось само собой разумеющимся. Казалось, это вошло у них в привычку — разбивать сердца женщинам, которые любили их.
Тирлаг снова закрыла глаза. Ее вдруг начал душить смех. Потом она расхохоталась до слез. Ах, какой сюрприз!
— Алекс, я вижу, что ты ухлестываешь за девицей страшной и рябой. — Старуха вытерла глаза уголком шали. — Мне кажется, она вдобавок еще и здоровая. Я не имею в виду, что она пухленькая и все такое, как ты мог бы подумать.
Ребята покатились со смеху. Лица у них раскраснелись.
— Ты, наверное, шутишь, — искоса глянул на нее Алекс. — Я пока не собираюсь жениться. Но когда соберусь, моя девушка будет самой красивой.
— Я вижу то, что вижу.
Она оттолкнула Алекса и двинулась к Дункану. Это был крупный рыжеволосый юноша, чья мать ходила в няньках у Коннора.
— В жилах вот у этого течет кровь морской ведьмы Маккиннон и кельтской королевы-воительницы Скатах, поэтому позаботьтесь, чтобы он всегда был на вашей стороне. — Старуха погрозила пальцем трем оставшимся и повернулась к Дункану. — Так вот, оказывается, откуда у тебя свирепость и такой характер.
Дункан стоял молча, с серьезным выражением лица, когда она, вложив камешек ему в рот, опустила руку на его голову.
И ею тут же овладело чувство горя и потери, которое просто пригнуло ее к земле. Старуха отдернула руку, поскольку была слишком стара, чтобы долго выносить такую тяжесть.
— Ты уверен, что захочешь услышать то, что я скажу тебе, мальчик? — мягко спросила она.
Дункан спокойно посмотрел на нее и кивнул.
