Джулия Бэрн - Невеста Рейвенсдена
Обзор книги Джулия Бэрн - Невеста Рейвенсдена
Джулия Бэрн
Невеста Рейвенсдена
Глава первая
Он жил как на осадном положении. Иначе и не скажешь. Но в Комберфорде никто, казалось, об этом не подозревал.
Николас Эверард Дэлтон, пятый граф Рейвенсден, смотрел, как старый дворецкий его покойного деда закрывал за собой двери. Уже в третий раз за эти дни граф втолковывал ему, что ни под каким видом нельзя пускать в дом неизвестных особ женского пола, какие бы горестные, душераздирающие истории те ни рассказывали – будь это любимый щенок, проскочивший в ворота замка, преследование ужасных разбойников, которых, однако, нигде поблизости не было видно, или, как только что, лодыжка, подвернувшаяся как раз у самых ворот.
Дело шло к тому, что скоро нельзя будет пройти через ворота, не столкнувшись с какой-нибудь девицей.
– Ник, дружище, хмуриться бесполезно, – проговорил, тыча в сторону приятеля вилкой, его сотрапезник, светловолосый джентльмен, с удовольствием уплетавший завтрак, достойный Гаргантюа. – Не вина старика Винвика, что он так доверчив. Ему просто не приходилось сталкиваться с женским коварством. Сомневаюсь, что на твоего деда охотились столь же рьяно.
Ник перевел взгляд на приятеля.
– Прекрати, Дев.
Его давнишний друг, виконт Девенхэм, усмехнувшись, проигнорировал эту краткую реплику.
– Как ты думаешь, мисс Смисби, или как там ее зовут, смирится с поражением и ретируется?
– Мне совершенно безразлично, воспользуется ли она предложенной каретой или отправится прочь пешком.
– И чего только не приходится терпеть человеку, когда он внезапно становится сиятельным, – с притворным состраданием заметил Девенхэм.
– Я умел давать от ворот поворот и до того, как получил титул, – сухо возразил Ник, но, не удержавшись, улыбнулся: – К тому же я не более завидный жених, чем ты.
Виконт покачал головой.
– Никакого сравнения. Если верить моим сестрам, внешность у меня тоже вполне презентабельная, зато в тебе ко всему прочему есть нечто таинственное и опасное. – Будто для усиления своих слов, он снова взмахнул вилкой. – Фатальное для женщин.
Фатальное для моего расследования, если не положить этому предел, мрачно подумал Ник. Замечание Дева дало другое направление его мыслям. Он взглянул в веселые голубые глаза приятеля, и улыбка исчезла с его губ.
Они оба прошли через войну, но Дев, казалось, совсем не изменился. Он дрался с врагом в открытых сражениях, тогда как война Ника проходила в мире мрачных тайн шпионажа. В мире, где молча наблюдаешь за потухающими глазами умирающего противника. В мире, где тебе надо быть хладнокровнее и быстрее врага, если хочешь выжить. В мире, где иногда просто невозможно провести границу между добром и злом.
Перед глазами возникло гордое лицо молодого лейтенанта, покидавшего Англию около двенадцати лет назад с прелестной невестой и мечтами о подвигах и славе. Усталое лицо, смотревшее на него из зеркала по утрам, когда он брился, было совсем другим. Не осталось и следа мечтательности в холодных зеленых глазах под вечно нахмуренными черными бровями, мягкости в суровой, неулыбчивой линии рта, и, в который раз за последние месяцы, он задумался – каким же он стал и как ему жить дальше.
– Конечно, основная проблема в твоей матушке, – продолжал Девенхэм, не заметив перемены настроения приятеля. С видом человека, срочно нуждающегося в подкреплении, он потянулся за кофейником и налил себе еще чашечку. – Знаю, тебе надоел беспорядок, оставленный в Рейвенсдене твоим братцем, но пригласить миледи сопровождать нас в Комберфорд было весьма опрометчиво. Теперь, сняв траур, она таскает нас на приемы чуть ли не каждый день, и в результате охотящиеся за мужьями гарпии атакуют тебя, даже не дождавшись, пока мы как следует позавтракаем.
Несмотря на раздражение от утреннего происшествия, Ник не выдержал и рассмеялся:
– Перспектива чудовищная, это уж точно. Но я вовсе не приглашал мою дорогую матушку, она сама себя пригласила. Возможно, следовало ей отказать.
Виконт возмутился:
– Бог мой, как можно? Это же дом ее детства. Думаю, она не бывала здесь много лет. – Он на минуту замолчал, а потом добавил как бы между прочим: – Я не знал, что твоя мать сама захотела сопровождать нас. Полагал, ты таскаешься за ней, просто потому, что решил снова жениться.
На секунду сузившиеся глаза друга предупредили Девенхэма, что тому неприятны его слова. – Совершенно разумное предположение, – пробормотал он извиняющимся тоном. – Знаю, насколько смерть Мэриан выбила тебя из седла, но теперь, когда ты унаследовал титул… Долг главы семьи и все такое… А поскольку ты совершенно добровольно сопровождал миледи на все приемы, устраиваемые в Сассексе, она, возможно, думает, что ты охотишься за невестой.
В воздухе повисла напряженная тишина. Ник вытянул свои длинные ноги, скрестил их и стал нарочито внимательно рассматривать носок начищенного до блеска сапога.
– Не совсем так, – произнес он наконец. – Мне действительно представлялось, что присутствие матери поможет мне. Видишь ли, Дев, я действительно охочусь… – он пристально посмотрел в глаза приятеля, – за парой предателей.
Виконт чуть не поперхнулся кофе.
– Черт возьми, Ник, – прохрипел он, с трудом отдышавшись. – Будь поаккуратнее со словами. Охотишься за парой предателей? Здесь?
– Один здесь, другой в городе.
– Господи Боже мой! – Девенхэм уставился на друга, забыв о завтраке. – Так ты не шутишь. Кто?.. Каким образом?..
– Каким образом – ответ простой: последние несколько лет секреты министерства иностранных дел передаются на континент именно из этой части Сассекса. Два года назад, когда была обнаружена утечка информации, один из агентов почти докопался до того, где и как информация передается во Францию. След привел на побережье в нескольких милях отсюда, более точно выяснить не удалось.
– А потом?
– Потом ничего. В прошлом году, когда Наполеон отрекся от престола и был сослан на Эльбу, эти идиоты отозвали своего человека.
Девенхэм застонал:
– Можешь не продолжать. Зверь снова на свободе, и они в панике. Скверная история, Ник. Тут ли еще этот тип или нет – неизвестно, но игнорировать такую возможность нельзя. Лягушатники отдадут все что угодно, лишь бы узнать о планах Веллингтона.
– Может, это нам и на руку. Хотя, конечно, человек, столько времени ускользавший от разоблачения, может и сейчас обойти расставленные мною западни.
– Так ты приехал сюда расставлять западни? Ты подозреваешь кого-нибудь?
Ник пожал плечами.
– Меня заинтересовал сэр Джаспер Линлей, хотя он и не единственный ушедший в отставку джентльмен, сохранивший большие связи в Лондоне.
– В этих Линлеях действительно есть что-то немного странное, – согласно кивнул виконт. – Не знаю, как насчет сэра Джаспера, но стоит кому-нибудь упомянуть имя мисс Линлей, как все тут же замолкают. Хотя единственное ее увлечение – благотворительность и тому подобные стародевические штучки – совершенно безобидно.
– Похоже на то, но хотелось бы знать точнее. К несчастью, у сэра Джаспера как раз перед нашим приездом возникла срочная необходимость уехать.
– Думаешь, что-то заподозрил? – с сомнением спросил Девенхэм. – Но ты ведь получил в наследство Комберфорд уже несколько лет назад – вполне естественная причина, чтобы приехать сюда, особенно раз встал вопрос о продаже и… – Увидев предостерегающий жест Ника, виконт оборвал себя на полуслове.
Через секунду лакей распахнул дверь, и в комнату вплыла вдовствующая леди Рейвенсден.
– Напомни мне потом спросить, как тебе удалось развить слух до такой степени, – тихо пробормотал Девенхэм, – твоя мать всегда появляется бесшумно.
Замечание абсолютно точное.
Гермиона, графиня Рейвенсден, была эфирным созданием, чья утонченная красота покорила многих во времена ее молодости. Хотя в дивных локонах, покрытых брюссельскими кружевами, сейчас сверкало больше серебра, чем золота, все еще прекрасные голубые глаза в сочетании с тонким станом и мягким голосом лучше всяких слов свидетельствовали о былой привлекательности. То, что она сумела подарить мужу четырех сыновей, унаследовавших высокую крепкую фигуру, черные волосы и зеленые глаза – характерные черты мужчин рода Дэлтон, – было, по мнению всех, из разряда чудес. Только наиболее проницательные чувствовали, что под волнами тонких, пастельных цветов шелков и кружев, в которые ее сиятельство драпировала свои изящные формы, скрываются стальные нервы.
Ее сын безусловно знал это. Ник взглянул на мать и пододвинул стул.
– Доброе утро, матушка. Вы что-то поднялись сегодня необычайно рано. Позавтракаете с нами?
Миледи изящно повела плечами.
– Как можно, Николас? Ты же знаешь, до полудня я выпиваю только чашечку слабого чая. Доброе утро, Барни. – Взгляд ее упал на тарелку, где все еще лежал недоеденный кусок ветчины. Она на мгновение закрыла глаза и бессильно опустилась на пододвинутый сыном стул.
