Уильям Саймон - Призрак в Сети. Мемуары величайшего хакера
Когда мы поели и собрались уходить, Эрик спросил: «Ребята, если вы на машине, может, подбросите меня? Здесь недалеко». «Конечно, – сказал я. – Почему бы и нет?»
Он стал по-свойски рассказывать о том, как однажды ехал на мотоцикле по бульвару Сансет и вдруг ему наперерез внезапно вырулил какой-то автомобиль. От удара Эрик перелетел через машину и грохнулся об асфальт так, что сломал ногу примерно посередине между коленом и лодыжкой. Кость ниже перелома вывихнулась назад практически под прямым углом. Различные врачи и терапевты боролись за его ногу пять месяцев, пока не сказали Эрику, что ее придется ампутировать. Однако протез был так хорош, что, пройдя курс физиотерапии в реабилитационном отделении, Эрик стал ходить, почти не прихрамывая.
Возможно, эта история должна была вызвать во мне сочувствие. Однако здесь Эрик сменил пластинку и заявил: «Правда, сделали вы меня, парни. В SAS влезли! Вы всего четыре недели знаете о системе, а информации нарыли больше, чем я».
Я просто не смог его не подколоть: «А мы, Эрик, знаем гораздо больше, чем ты думаешь».
Бдительности я не терял, поэтому просто сказал ему: «Мы с Льюисом хакингом не занимаемся, только хотим информацией обменяться».
Эрик вышел из машины и направился в один из джаз-клубов, которыми усеян бульвар Сансет. Я же для себя решил, что наш новый знакомый обладает острым умом и быстро соображает. Несмотря на все подозрения, я все еще считал, что рано или поздно нам с Льюисом удастся узнать у него что-то, что нам было бы интересно.
Глава 16 Непрошеный визит на личную вечеринку Эрика
Kwth qzrva rbq lcq rxw Svtg vxcz zm vzs lbfieerl nsem rmh dg ac oef’l cwamu? [83]
С тех самых пор, как мы с Льюисом встретились с Эриком, меня не покидали мысли о том ключе, который, по его словам, открывал двери на любую центральную станцию Pacific Bell. Я осмелился попросить у него этот ключ на время. Конечно, я не собирался рассказывать, зачем мне нужен ключ, но сам планировал попасть на центральную станцию в Калабасасе, получить доступ к компьютеру COSMOS, точно узнать, ведется ли прослушивание телефонных линий моего отца, а также была ли в COSMOS специальная запись о том, что не следует выдавать никакой информации или сразу обращаться в отдел безопасности, если кто-то заинтересуется линиями.
Оказавшись на центральной станции, я мог бы посмотреть, какие устройства подключены к линиям моего отца, и узнать номера перехватчиков, которые использовались для дозвона до этих устройств. Если бы у меня были эти номера, я мог бы проверить их в COSMOS, определить дату их активации и, соответственно, узнать, когда началось прослушивание.
Как-то февральским вечером около 22:00 мы с Льюисом поехали по адресу, где, судя по всему, жил Эрик. Как я уже рассказывал, его адрес я добыл в Pacific Bell с помощью уловки с автоматическим определителем номера. Здание, прямо скажем, впечатляло: весьма престижные, выдержанные в консервативном стиле апартаменты для людей такого склада, как Эрик. Это был широко раскинувшийся двухэтажный мраморный жилой комплекс с закрытым входом и гаражом, где ворота с дистанционным управлением. Мы дождались, пока кто-то выехал из гаража, и вошли. Даже не входя туда, я уже мог описать, что увижу внутри: фойе с коврами, теннисные корты, бассейн с джакузи, пальмы и комната для отдыха с огромным телевизором.
Что хакер из ночного клуба мог делать в комплексе, выстроенном для менеджеров из категории ломовых лошадей, которые живут в таких местах на щедрые командировочные, что заработали в Лос-Анджелесе в краткосрочных деловых поездках?
...Мы с Льюисом по очереди приложились ухом к двери, надеясь уловить голоса и предположить, кто мог там быть.
Вход в квартиру 107В был примерно посередине длинного холла. Мы с Льюисом по очереди приложились ухом к двери, надеясь уловить голоса и предположить, кто мог там быть. Однако мы ничего не услышали.
Мы прошли в рекреационный центр и позвонили с таксофона Эрику в квартиру. Пока Льюис набирал его номер, я заинтригованно улыбался, так как любой хороший хакер должен знать все номера таксофонов, которые установлены в его доме. Если Эрик действительно был таким крутым, каким хотел казаться, он обязательно поставил бы себе на линию автоматический определитель номера и понял бы, что мы с Льюисом звоним ему прямо из его собственного жилого комплекса.
Бедняга. Он разозлился от того, что у меня, оказывается, есть его телефонный номер, и еще сильнее от того, что мы звонили ему с расстояния всего нескольких метров. Мы сказали Эрику, что хотим поговорить. Он ответил: «Никогда не приглашаю в гости хакеров». Однако в конце концов попросил дать ему несколько минут и сказал, что спустится к нам в рекреационную.
Меня вновь поразило его сходство с рок-музыкантом: его худощавость, длинные светлые волосы до плеч, сапоги и джинсы, сорочка. Он уставился на нас и не мог поверить, что это действительно мы. «Требую уважать мое личное пространство! – прошипел он. – Как вы меня нашли?» Он говорил нервно, как будто подозревал, что мы могли прихватить с собой пушки.
Я колко ответил: «Если я что-то умею, то очень хорошо это делаю», – и расплылся в улыбке до ушей.
Эрик снова высказал свою основную претензию, что мы якобы вламываемся на его территорию.
Я сказал: «Мы пришли не вторгаться в твое личное пространство, а попросить у тебя помощи. Нам кажется, что телефоны одного моего друга прослушиваются компанией Pacific Bell. Ты говорил, у тебя есть ключ от всех центральных станций. Вот мне и нужна твоя помощь, чтобы разобраться с этим делом».
Другом, разумеется, был я сам, но ничто на это не указывало.
«Какая станция?» – спросил он.
Я не хотел раскрывать ему детали. «Это дополнительный центр электронной системы коммутации, – сказал я, добавив название типа коммутатора. – Ночью там никого не бывает».
«Ключ не у меня, – ответил Эрик. – Не хочу, чтобы меня случайно схватили прямо с ним».
«А ты бы не одолжил мне его на время?»
Нет, ему это явно не нравилось.
Тогда я решил ему довериться. «Понимаешь, на самом деле речь не о друге. Я обнаружил, что идет прослушивание всех линий моего отца. Мне не по себе, потому что не знаю, что известно тем, кто это прослушивание заказал. Не знаю, кто это и с каких пор это длится».
Он спросил, как я узнал о прослушивании, и я рассказал, как с помощью социальной инженерии выведал эту информацию у техника с коммутатора в Калабасасе. Я пытался убедить Эрика, что мне можно доверять. Я уговаривал его и пытался объяснить, что дело очень срочное и откладывать было некуда. На самом деле я только и ждал, что он сходит за ключом для меня, пока я побуду здесь.
«Эрик, – сказал я, – если я обнаружу, что они раскопали достаточно, чтобы опять упечь меня за решетку, то исчезну». Потом мы немного поговорили о том, какие страны не выдают преступников в Соединенные Штаты.
Я снова и снова давил на него, говоря о проникновении, но Эрик осторожничал и ничего не обещал. Сказал, что подумает и сообщит мне о своем решении. Мы достаточно долго говорили о том, как телефонные компании прослушивают абонентов. Он даже признался, что сам пробирался на центральную станцию каждую неделю, чтобы убедиться, что к его собственному телефону не подключен регистратор вызываемых телефонных номеров.
Эрик так и не хотел давать мне ключ, но сказал, что с удовольствием прогулялся бы на центральную станцию вместе со мной. Поскольку я не мог полностью ему доверять, то назвал только один прослушиваемый номер и никак не дал понять, что мне известны и оба остальных. Это была своего рода проверка того, насколько надежен Эрик.
Наконец мы с Льюисом пожелали ему спокойной ночи и ушли.
Кто бы ни заказал в Pacific Bell все это прослушивание, у него уже могло быть достаточно улик, чтобы вновь засадить меня за решетку. Пока я не знал, что именно удалось прослушать этим людям, страх не давал мне покоя, эта неизвестность постоянно трепала мне нервы. Иногда я боялся спать дома и ездил ночевать в дешевый мотель, чтобы хоть как-то снять напряжение.
Мы собирались идти на это дело вместе, но в течение нескольких следующих дней Эрик постоянно находил отговорки о том, почему не может пойти сегодня, не может пойти завтра, что в выходные ему придется поработать. Мои подозрения росли не по дням, а по часам. Его поведение мне не нравилось; для меня все явственнее становился риск этого предприятия. Я сказал Эрику: «Могу даже не заходить внутрь, а просто постою на стреме». Наконец мы назначили дату. Выход опять был намечен на следующую ночь.
На утро он позвонил и сказал: «Знаешь, этой ночью я там был». Он назвал мне номера, которые прослушивались. Они были правильные. Эрик сказал, что посмотрел их в системе COSMOS. Номера появились 27 января, то есть прослушивание началось не ранее этой даты.
Я спросил Эрика, как он снял висячий замок с ворот. Он ответил, что ночью никакого замка не было. Однако каждое утро, когда ехал из квартиры отца, я проезжал мимо этой центральной станции – замок висел там изо дня в день. Это был более чем тревожный звоночек. Я нервничал. Почему этот парень пытался лгать мне о таких вещах, ведь он знал, насколько они для меня важны?
