Дмитрий Медведев - Эффективный Черчилль
Далее начинался следующий этап. В дневные часы Черчилль внимательно изучал представленные факты, задавая по ходу вопросы и уточняя многочисленные подробности. Словно губка, он впитывал в себя информацию, которая начинала выстраиваться в его голове в сюжетную линию.
Вечером, после интенсивной подготовительной работы, наступало время третьего, самого ответственного этапа. Отобедав, политик поднимался в свой кабинет и приступал к диктовке. Он ходил по комнате, дымил сигарой, поцеживал хорошо разбавленный виски [474] и, словно вулкан, извергал отточенные фразы. По воспоминаниям его секретаря, мисс Грейс Хэмблин, «Уинстон говорил очень медленно, обычно взвешивая каждое слово. Он бормотал слова себе под нос до тех пор, пока они не начинали ему нравиться, тогда он произносил их громко, с большим оживлением» [475] .
Все это действо, длившееся, как правило, до двух-трех часов ночи, обычно проходило в присутствии одного из историков, сразу же вносившего необходимые поправки.
Делегируя историческую часть проекта своим помощникам, Черчилль полностью доверял им в академических вопросах. По словам одного из приглашенных историков, Джона Уэлдона, «Уинстон принимал замечания очень кротко и смиренно. Каждый из нас мог сказать то, что действительно думал. Частично это объяснялось тем, что Уинстон постоянно отдавал себе отчет в отсутствии академического образования. Он хотел, чтобы его помощники не стеснялись в критических замечаниях» [476] .
...ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Уинстон принимал замечания очень кротко и смиренно. Каждый из нас мог сказать то, что действительно думал. Он хотел, чтобы его помощники не стеснялись в критических замечаниях».
Джон Уэлдон
Утром стенограмма расшифровывалась и преподносилась Черчиллю для редактуры. Лежа в постели, он просматривал текст и делал соответствующие исправления.
Одной из отличительных особенностей Черчилля-писателя было использование гранок при редактировании. Это весьма странная привычка стоила издателям немалых сумм, но, по признанию самого Черчилля, только увидев печатный текст, он способен был составить общее представление о том, в каком направлении двигаться дальше [477] .
Другой особенностью автора «Мальборо» был его не менее странный скептицизм в отношении работы за столом. По большей части правка рукописей велась либо лежа, либо стоя, для чего Черчилль даже приобрел в свой кабинет в Чартвелле конторку легендарного премьер-министра Великобритании второй половины XIX столетия Бенджамина Дизраэли.
«Мальборо»
Первым научным консультантом, которого Черчилль пригласил в 1929 году для работы с огромным архивом Бленхеймского дворца – резиденции герцогов Мальборо и по счастливой случайности места рождения нашего героя, – стал двадцатидвухлетний выпускник Нового колледжа Оксфордского университета, историк Морис Перси Эшли. «В общих чертах основная идея моего произведения состоит не в том, чтобы „защитить“ или как-то „оправдать“ объект исследования, – поделился с ним Черчилль. – Я собираюсь в строгом соответствии с хронологией рассказать читателю историю в таком ключе, в таком стиле и с таким акцентом, чтобы перед ним предстал образ Мальборо. В первую очередь я хочу визуализировать эту выдающуюся личность» [478] .
Черчилль предложил Эшли приличное по тем временам жалованье – 300 фунтов стерлингов в год [479] . Еще студентом Морис придерживался социалистических взглядов и к предложению Черчилля поработать на него первоначально отнесся скептически. Их отношения складывались по формуле, которую Памела Плоуден высказала еще в далеком 1905 году первому секретарю Черчилля Эдварду Маршу, когда тот устраивался к будущему премьер-министру на работу: «Первый раз, когда вы встречаете Уинстона, вы видите все его недостатки, и только в течение всей оставшейся жизни вы начинаете открывать его достоинства» [480] . Впоследствии между Морисом и хозяином Чартвелла сложатся теплые дружеские отношения. Что же касается Эшли-историка, то за свою долгую жизнь – восемьдесят семь лет – он опубликует свыше тридцати исторических сочинений, в числе которых работы по истории династии Стюартов и биография лорда-протектора Соединенного Королевства Оливера Кромвеля.
...ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Первый раз, когда вы встречаете Уинстона, вы видите все его недостатки, и только в течение всей оставшейся жизни вы начинаете открывать его достоинства».
Памела Плоуден
Летом 1932 года, когда часть материала была уже готова, Черчилль пригласил в свое загородное поместье историка Кейта Фейлинга. Кейт был преподавателем в Оксфорде у сына Черчилля – Рандольфа. Это именно он, Фейлинг, порекомендовал для работы Мориса Эшли.
Фейлинг должен был просмотреть уже написанные главы и снять имевшиеся вопросы. Спустя сорок два года он вспоминал:
«В начале нашего обсуждения я решил говорить с Уинстоном простым языком, но, увидев, как он все быстро схватывает, стал беседовать с ним на равных. После одного или двух дней обсуждений Черчилль пригласил стенографистку и попросил ее отметить моменты, которые он хочет переписать» [481] .
Одновременно с переписыванием отдельных кусков, после бесед с Фейлингом, Черчилль добавил большую главу о Европе эпохи Карла II.
Во время работы над «Мальборо» Черчилль также обращался за помощью к профессиональным военным. Например, для освещения вопросов, связанных с флотом, он пригласил лейтенанта-коммандера ВМС Джона Оуэна и только что вышедшего в отставку контрадмирала Кеннета Дево, а для описания сухопутных кампаний и составления карт – подполковника Ридли Пэкенхэма-Уэлша.
В феврале 1934 года для проведения дополнительных исследований Черчилль пригласил еще одного молодого оксфордского историка – Джона Уэлдона.
– Я думаю, он будет очень полезен, – заметил политик Морису Эшли. – Я очень доволен теми его работами, которые мне довелось увидеть [482] .
Уэлдон оправдает ожидания и удачно впишется в формируемую Черчиллем команду.
Первый том «Мальборо: его жизнь и время» вышел в 1933 году. За последующие пять лет – в 1934, 1936 и 1938 годах – увидели свет остальные три тома. Новый труд Черчилля был по достоинству оценен специалистами и до сих пор продолжает получать благожелательные отклики исследователей. Для британского политика и историка Роя Дженкинса, который, по его же собственным словам, «никогда не читал этой книги, пока не взялся за работу над биографией Черчилля», «Мальборо» стал самым настоящим «откровением». Дженкинс отнес этот труд к тем книгам, которые требуют «обязательного прочтения» [483] .
