Сергей Молотов - Сталинские методы управления. Как стать вождем своей компании
Личностный рост
Жуков, который после войны находился в опале, фактически был ссыльным маршалом, приставленным командовать малозначительным округом, писал о Сталине (1969): «Невысокого роста и непримечательный с виду, Сталин производил сильное впечатление. Лишенный позерства, он подкупал собеседника простотой общения. Свободная манера разговора, способность четко формулировать мысль, природный аналитический ум, большая эрудиция и редкая память даже очень искушенных и значительных людей заставляли во время беседы со Сталиным внутренне собраться и быть начеку… Взгляд у него был ясный, пронизывающий. Он говорил тихо, четко отделяя одну фразу от другой, почти не жестикулируя… Сталин смеялся редко… Но юмор понимал и умел ценить остроумие и шутку»[48]. Это описание истинного вождя, человека, которого слушали и слушались.
Троцкий, который, мягко говоря, Сталина не любил, писал о нем так (1930): «Сталин одарен практическим смыслом, выдержкой и настойчивостью в преследовании поставленных целей. Политический его кругозор крайне узок. Теоретический уровень совершенно примитивен… Незнакомство с иностранными языками вынуждает его следить за политической жизнью других стран с чужих слов. По складу ума он упорный эмпирик, лишенный творческого воображения»[49]. С одной стороны, Троцкий описывает человека ограниченного, лишенного образования, но с другой – человека, обладающего практическим смыслом, выдержкой и настойчивостью. Если бы Троцкий мог изучить современную психологию, то сразу бы обнаружил: чтобы стать вождем (а не довольствоваться вторыми-третьими ролями, как было задумано партийным руководством тех времен для Сталина), вовсе не обязательно знание иностранных языков и наличие творческого воображения. Нужно лишь обладать повышенной целеустремленностью, отдать все силы для достижения поставленной цели и, естественно, создать определенный образ – что и сделал Сталин. Сравните описания Жукова и Троцкого, и вы обнаружите, что Троцкий писал о Coco Джугашвили, в то время как Жуков описывал Товарища Сталина. Между этими описаниями почти сорок лет, и отчетливо видно, как прогрессировал создаваемый Сталиным образ: от обычного человека – к Вождю, Отцу народов.
Подобное можно рекомендовать любому руководителю. Создание образа вождя так же важно, как и наличие способности руководить. Без Товарища Сталина был лишь Coco Джугашвили, не знающий иностранных языков, упорный эмпирик с примитивным теоретическим уровнем. Но вот появился Товарищ Сталин: простой в обращении, с пронизывающим, всепроникающим и всезнающим взглядом, обладатель аналитического ума и широкой эрудиции, а также редкой памяти – и это уже был не человек, но Вождь.
Такт
Сталин никогда не говорил: «Я живу в особняке, а вы – в подвале, но потерпите, мы построим коммунизм, и тогда всем будет хорошо, у вас тоже появится собственный особняк». Ничего подобного. Он поддерживал имидж человека, полностью погруженного в свою работу, облеченного властью и сознающего ответственность, человека, который несет на своих плечах весь мир, Атланта, который держит небо. Но ни словом не упоминал об особняке, даже если сочувствовал тому, кто живет в подвале. После беседы со Сталиным «подвальный житель» начинал думать, что вождю приходится куда как более несладко, его труд гораздо тяжелее, его жизнь заполнена напряжением и лишена отдыха, – и это являлось стимулом для дальнейшего труда без всякого обещания особняков в ближайшем будущем.
ПРИМЕЧАНИЕ
Мне как-то пришлось наблюдать за директором одной фирмы, который изо всех сил старался понравиться своим сотрудникам. Для этого он выбрал образ «рубахи-парня», «своего в доску». Его основная идея: «Пожалейте меня, у меня тоже есть проблемы». Сотрудники называли это «богатые тоже плачут», причем с изрядной долей скепсиса и неприязни. Находясь в образе «своего в доску» и воплощая мысль «пожалейте меня», этот директор начал рассказывать одному из сотрудников о своей проблеме: к нему в гости приехала теща, которую он решительно не любит и которая испытывает к нему неприязнь, а в квартире мало места, пять комнат на троих и так недостаточно, а тут еще и теща… С учетом того что тот сотрудник проживал на окраине города, в трех часах езды от рабочего места, в однокомнатной квартире с женой, двумя детьми и тещей (!), можете представить, каким образом он отреагировал на откровения своего начальника. Эсрфект оказался прямо противоположным тому, чего добивался директор, что вполне естественно.
… И как это работает
Сталин наверняка был хорошим цензором, он точно знал, что благоприятствует его культу…
Л. Белади, Т. Краус. СталинСталинские концепции управления продолжают быть актуальными, ведь образ строгого, но справедливого Отца, созданный Сталиным, сохранился почти в неприкосновенности и по сей день, вопреки всем отрицаниям сталинской политики и осуждению его методов. В книге Вильяма Похлебкина «Великий псевдоним» описывается эпизод, который наглядно доказывает, насколько успешно работал на Сталина его имидж. Отрывок этот, безусловно, заслуживает того, чтобы привести его полностью.
«Как известно, у Сталина было несколько переводчиков, для каждого языка – свой специалист. Переводчиком с немецкого и на немецкий был Бережков, переводчиком с английским языком – Павлов. Бережков стал работать в МИДе еще до войны, участвовал в переговорах с Гитлером и Риббентропом, „удостоился“ особого внимания Гитлера, который с трудом поверил, что Бережков русский, и, по-видимому, так и остался убежденным, что перед ним – немец, столь тонко чувствовал этот переводчик иностранный язык.
Как-то случайно Сталин узнал, хотя Бережков об этом прежде не упоминал, что тот знает, помимо немецкого, и английский язык. Однако никакого влияния этот факт в положение Бережкова не внес и, казалось, вообще не был принят Сталиным во внимание, ибо Бережков был твердо закреплен как переводчик № 1 по немецкому языку, и даже если бы он и знал другой язык, то трудно было бы предположить, что он знал его лучше немецкого, ибо то был язык его детства.
И вот как-то спустя два или три года всего за 5-Ю минут до начала ответственных переговоров с американцами Сталину сообщают, что Павлов не сможет присутствовать, так как неожиданно заболел.
Американцы, уже прибывшие в Кремль, узнав об этом, заволновались: будут отложены или сорваны переговоры? Советник посольства США в Москве Чарльз Болен с тревогой спрашивает у Сталина:
– Что же делать?
Но Сталин невозмутим. Он единственный из всех присутствующих, кто совершенно спокойно воспринимает сложившуюся ситуацию.
