Александр Соловьев - Выбор профессии
– Ну конечно, если их артиллерия по нашим войскам бьет, а наши войска уже на их территории – понятно, что дома будут разрушены. У войск наших был приказ идти в Грузию – Грузия начала агрессию против Осетии. Со стороны ее кто-то направлял, я думаю.
– И вы считаете правильным, что войска пошли в глубь Грузии, а не стали, к примеру, на границе Южной Осетии и Грузии?
– Это тогда было самое правильное решение. Как говорит наш премьер-министр, который раньше был президентом, превентивные меры очень важны, чтобы довести задачу до логического завершения. Если на границе обмениваться ударами все время, получится накладно. И людей потеряем много.
– Но ведь если следовать этой мысли, то логическое завершение должно было быть другим – дойти до Тбилиси. То есть в итоге не получилось и логического завершения.
– Нам главное – приказ. Сказали – на этом участке проводить операцию, мы проводим. Сказали – отойти назад, отошли.
– Вот вы говорите, что соседям надо помогать и что вы помогли Южной Осетии. Но ведь Грузия тоже сосед. И получается, что с этим соседом отношения испорчены навсегда.
– Да, особенно у осетин и абхазов они испорчены. Ну а что было делать? Все самостоятельные стали, президенты. Принимают решение посылать свою армию на мирных людей. Если бы они этого не сделали, было бы все по-другому. Если долго разговаривать, до чего-то всегда можно договориться. А так, чтобы за несколько дней подставить всю страну под прицел, – ну извините, кто же виноват. Когда наши танки под Тбилиси оказались, я думаю, там гражданское население сделало выводы об адекватности этого правительства. И все ради заокеанских друзей. А я считаю, что лучше дружить с соседями по площадке, чем с ними воевать и каждый день ждать, что к тебе придут с оружием.
– Осетины, соседский народ, попросили у вас помощи, и вы помогли. А если бы чеченцы в свое время попросили помощи у той же Грузии или Турции и они им помогли бы – это тоже было бы правильно?
– Надо знать историю хотя бы с 90-го года. Посмотрите на Чечню. Какой был правитель, такая и история получилась… Арабов там много было, кто им помогал и оружием, и деньгами для ведения боевых действий? На теракты тоже кто-то помогает. Я не думаю, что девушка из деревни, которая работала учительницей, думала-думала и вдруг пошла и взорвала метро вместе с мирными жителями, пассажирами в электричке. Значит, кто-то их направляет. Вот были Дудаев, Масхадов. Что они сделали? Они были отделены практически. Ну жили бы себе, никого не трогали. Но они стали давить своих соседей, Дагестан. А рядом Ингушетия, Ставрополье, куда совершались набеги. И это уже угроза целостности государства.
...«Надо просто делать свою работу хорошо. Чтобы врагу было плохо».
– Вы из тех, кого называют псами войны. Какая война была для вас самой трудной?
– Каждая по-своему трудная. Но смысл везде один – выполнить задачу, нанести урон противнику, не доставить радости врагу.
– Если вспомнить все ваши войны, было что-то, о чем жалеете?
– Жалеешь, что товарищи погибали. Но все равно знаешь – не мы первые, не мы последние. Надо просто делать свою работу хорошо. Чтобы врагу было плохо.
– А вы верующий человек?
– Моя вера в деле.
– То есть в церковь не ходите?
– Нет. Ну, то есть хожу иногда посмотреть – красиво.
– Вам 47. Сколько вы еще намерены оставаться на службе?
– Пока не выгонят. Время такое. Я думаю, командировки мои пока не закончились…
Но они закончились. Не волей Анатолия Лебедя и не потому, что вокруг и внутри России установился прочный мир. Закончил их нелепый несчастный случай, трагедия из категории, что отдельно печально, обыденных. Анатолий Лебедь погиб не на поле боя, не с оружием в руках. Не справившись с мотоциклом – гонять на любимом «Кавасаки» было одним из его немногих увлечений, – он попал в аварию. «От полученных травм скончался на месте», – сухо сообщил протокол.
Вечная память русскому воину.
19. Судья
Судья: лицо, входящее в состав суда и осуществляющее правосудие; в современной теории разделения властей – лицо, наделенное судебной властью. В Российской Федерации судья не является должностным лицом.
Сфера деятельности: юриспруденция, отправление правосудия.
Необходимые навыки: высшее юридическое образование, стаж работы не менее пяти лет, независимость, беспристрастность.
Законник
В 2011 году сайт Pravo.ru провел голосование на тему «юрист года». Закрытое, но свободное голосование профессионального сообщества. Почти как состязания цирковых борцов конца XIX – начала ХХ века у Виктора Шкловского – «по гамбургскому счету», без жуликов-антрепренеров, ставок и подтасовок.
Результат голосования ошеломил наблюдателей. Первое место с 5300 голосами получил Алексей Навальный – за защиту миноритариев и «Роспил», а второе (с 2071 голосом) – заслуженный юрист России, председатель Московского городского суда Ольга Егорова «за принципиальность Мосгорсуда в отстаивании собственной позиции в делах по экономическим преступлениям». Комментируя результаты голосования, сайт писал: «в 2011 году Мосгорсуд несколько раз вступал в заочную полемику с Верховным Судом по громким делам – таким, как дело Ходорковского и Лебедева, а его председатель стала одной из знаковых фигур российского правосудия».
Ближайший конкурент Ольги Егоровой – Павел Чиков (председатель Межрегиональной правозащитной ассоциации «АГОРА», номинированный за активную правозащитную деятельность) с 319 голосами отстал от председателя Мосгорсуда почти в 7 раз. Об остальных участниках рейтинга (от Медведева до Лебедева), получивших меньше 300 голосов, можно даже и не задумываться.
Ольга Егорова, безусловно, профессионал высочайшего класса. Ее стаж – более 40 лет. В 1982 году окончила Всесоюзный юридический заочный институт, а карьеру в судебных органах Москвы начала еще в 1971 году. Работала судьей и заместителем председателя суда в Октябрьском (сейчас Гагаринский) и Брежневском (сейчас Черемушкинский) райсудах Москвы. В 1988 году стала судьей Мосгорсуда. В феврале 1999 года назначена заместителем председателя, 29 декабря 2000 года – председателем Мосгорсуда. В сентябре 2001 года ей присвоен высший квалификационный класс судьи.
...«Я судья и умею рассматривать дела. Мне это нравится: рассматривать дела, писать решения, а главное – найти истину. Как по гражданским, так и по уголовным делам. Если мое решение или приговор оставлены в силе, мне это доставляет удовольствие».
В работе – основной смысл ее жизни: «Я судья и умею рассматривать дела. Мне это нравится: рассматривать дела, писать решения, а главное – найти истину. Как по гражданским, так и по уголовным делам. Если мое решение или приговор оставлены в силе, мне это доставляет удовольствие. Могу целыми днями и ночами работать, нравится сам процесс доказывания».
О собственной судебной практике она практически не рассказывает, но это объяснимо – Ольга Егорова не просто судья, а начальник над судьями. «Когда меня, помню, пригласили и сказали: мы тебя забираем, будешь председателем коллегии, то есть администратором, я сказала, не пойду, мне это не надо. Но что значит – не пойду… Все отправились Новый год справлять, а я сидела и рыдала».
Однако позиция «администратора» позволяет видеть не только свой участок работы, а всю систему правосудия в целом. Сопоставлять и сравнивать. Делать выводы. В конце концов, председатель суда отвечает за профессионализм своих подчиненных – значит, точно знает, в чем этот профессионализм заключается…
«Недоверие к судьям есть начало разложения общества». Эти слова Бальзака Ольга Егорова цитирует, когда к ней обращаются недовольные российским правосудием.
А недовольных немало – и становится все больше. Граждане идут со своими проблемами к судье, просят, чтобы разрешил их спор. То есть ищут справедливости – в своем понимании. А задача суда – установить истину. В понимании судьи. А истина и справедливость – не одно и то же.
С точки зрения Ольги Егоровой, то, что в суд обращаются все чаще, хоть и является «проблемой номер два» судейского сообщества (растет нагрузка на судей, а их и так не хватает: «За 9 месяцев 2011 года районные суды рассмотрели 17 тысяч административных материалов, а мировые судьи – 78 тысяч; районные суды рассмотрели более 160 тысяч гражданских исков, мировые судьи – более 166 тысяч»), но свидетельствует о росте доверия граждан России к судебной системе: «С каждым годом исков становится все больше и больше. И судьи рассматривают дела, встают на сторону обиженных, удовлетворяют их требования. Это разве не свидетельствует о доверии? Просто такие люди об этом не кричат, они говорят спасибо – в 2011 году 90 % гражданских исков было удовлетворено (вряд ли при выигрыше истец негодует)». По ее информации, налоговые дела граждане выигрывают у государства в 60 % случаев, административные – в 20 %.
