Лилия Кох - 100 дней между жизнью и смертью
Не было ни сил, ни желания доказывать, что я не претендую на звание «истинной арийки». Давно уже для себя решила, что доказывать что-либо – дело неблагодарное, да и ненужное. Поэтому я просто промолчала. Ничуть не смутившись отсутствием ответа, она торжественно всучила мне пару таблеток, чтобы я могла хорошенько «выспаться и отдохнуть», и захлопнула за собой дверь.
А спать не хочется. Вернее, я очень сонная, но не хочется засыпать. Осталось совсем немножко, и хочется посмаковать последние минутки. Мне всегда удавалось в любых ситуациях находить поводы для счастья и радости, буду стараться сохранить эту способность навсегда. Когда вспоминаю обо всем, что со мной уже происходило, то приобретаю еще большую уверенность в том, что обязательно выдержу и это испытание. С такой потерей веса физически сильной меня, может, и не назовешь, но зато внутренних сил – хоть отбавляй! Я справлюсь!
За окном так темно, хоть глаз выколи, я погасила свет, зарылась под одеяло и слушаю песню, которая всегда напоминает о тебе…
День второй
Время пришло
Вчера я не заметила, как уснула. Снотворное оказалось довольно сильным, сон был таким глубоким, что после пробуждения не сразу поняла, что происходит и где я. Как только открыла глаза и увидела белый потолок, внутри снова что-то затрепетало от осознания того, что время пришло…
Какие-то люди уже заходили, чтобы забрать меня с собой. Жду. Стараюсь быстрей записать последние мысли, мне страшно, кажется, сердце сейчас выпрыгнет. Меня позвали, надо идти. Очень надеюсь, что снова увижу тех, кого люблю. Еще минута, чтобы сказать: «Я люблю тебя… до скорого…»
День третий
Снова здесь
Целый день и ночь после операции уже позади. Только сейчас я немного пришла в себя и собралась с мыслями. Как я себя чувствую, сказать еще сложно, знаю только, что операция сделана. Ощущаю острую боль где-то в спине, но пока не знаю точно отчего. Левая рука сама по себе, вне моего контроля, зато есть положительный момент – не болит, я ее вообще не чувствую. Тем не менее могу облегченно вздохнуть, я снова здесь!
Не помню ничего. Волнение захлестнуло настолько, что все вокруг происходило в каком-то ускоренном темпе, словно быстро прокручивалась кинолента. В то же время мое тело становилось ватным и тяжелым. Казалось, я не в состоянии повернуть головой. Лежа на кровати, на которой медсестра спешно везла меня в операционную, я неподвижно смотрела в потолок, замерев от страха. Обратно в чувство меня привел новый страх!
Операционная сестра приготовила толстенную иглу для катетера в запястье. Тут я вмиг очнулась и не удержалась от вопроса: «А это обязательно?»
Даже не верится, что пролетело уже двадцать четыре часа, а я и не знаю, что со мной творилось. После возвращения в палату время от времени приходила в себя, но была абсолютно бессильна пошевелиться или поднять голову, тут же погружалась в глубокий сон. Что делали врачи со мной и почему так долго, я обязательно спрошу, но позже. Пока и на это не нахожу сил. Первое, что я сделала, – это взяла свой мобильный, который заранее припрятала под подушку. Там СМС от тебя. «Я с тобой…» Несколько раз прочла эти несколько полных любви и беспокойства слов… которые в тот же миг подняли мне настроение и помогли почувствовать себя гораздо лучше.
Полностью придя в сознание, я наконец заметила, что не являюсь больше «орлом» в одиночестве! В палате на крайней койке у двери появилась еще одна пациентка. Я слышала, как медсестра обратилась к ней «фрау Аннет Шток». Шток по-немецки «палка», но на палку моя новая соседка совсем не похожа. Она лет сорока пяти, среднего роста, правда, веса выше среднего. Когда я проснулась и повернула к ней голову, мне показалось, что она непрерывно смотрела на меня, в надежде на мое скорейшее пробуждение. Во взгляде было столько страха, что я почувствовала, что от меня ждут, что я немедленно развею все ее беспокойства. Не успела я сообразить, на каком языке поздороваться, как она что-то очень быстро выпалила на немецком, из чего я успела уловить что-то типа: «Как себя чувствуешь?»
«Гут!» – сообразила я, после чего она что-то начала мне рассказывать взахлеб, бурно жестикулируя, что вообще-то не особо характерно для немок.
Как выяснилось, на утро следующего дня ей была назначена маленькая операция, ничего страшного. Но ее страх был настолько велик, что даже я начала не на шутку за нее переживать. Я стала объяснять ей, что нельзя так бояться, дабы не притянуть предмет своих страхов в реальность.
– Да, до завтра мне есть чему у тебя поучиться! – сказала Аннет.
– Через пару дней мы вместе будем смеяться, вспоминая наши разговоры! – ответила я.
Потом врач целый час сидел рядом с ней, объясняя, что операция плановая и не несет в себе опасных последствий, но она все равно не верила, только плакала и причитала еще больше.
Я слушала их и думала: а вот мне опять ничего не страшно, да и чего бояться? Каждый человек, получающий испытания, может их выдержать, уже по той простой причине, что ничего не дается человеку выше его сил. Значит, мое испытание мне тоже под силу!
А еще я заметила, что хорошее настроение прекрасно отвлекает от боли, жаль только, что я не могу пока ни двигаться, ни даже немного приподняться, чтобы хоть чуть-чуть удобнее было писать. Совсем ничего не делать я тоже не могу, ведь тогда мне придется непрерывно слушать жалобы Аннет. Но деваться некуда, пытаюсь отвлечь ее, рассказывая о своих недавних переживаниях, хотя, похоже, ее забыли наделить способностью слушать. Насколько же все-таки люди разные, насколько по-разному реагируют в похожих ситуациях! Именно поэтому, наверное, не стоит ожидать от всех одинакового состояния и реакций.
Несмотря на беспокойную Аннет, я очень счастлива, что в комнате теперь не одна…
День четвертый
Кто со мной?
Ночью очень плохо спала. Кроме постоянной боли, чувствую непонятную тревогу. И то и другое не дает расслабиться, как будто в подсознании время от времени все еще всплывает что-то пугающее и неизвестное. Но всю ночь было ощущение чьего-то присутствия. Да, я точно помню: это не сон, кто-то постоянно измерял мне давление и температуру. Наверное, кто-то из медсестер, кого я еще не знаю. Так здорово, что даже здесь, в больнице, появился человек, от которого исходит чувство защищенности! Жалко, я не знаю ее имени, а может, это был он, медбрат например. Я ведь даже не помню, как этот человек выглядит. Ну ничего, как только мне станет лучше и я смогу передвигаться, сразу выясню это, обязательно!
