Ф. Ландберг - 60 семейств Америки
В послевоенные годы грабительского разгула республиканцев — годы, которые, как следует помнить, были логическим продолжением второго четырехлетия Вильсона на посту президента, — высшая правительственная политика была настолько пронизана коррупцией, что этому патологическому явлению следует посвятить особую главу. Белый дом превратился в 1920—1932 гг. попросту в политический притон.
Даже по самым внешним признакам последующие республиканские правительства вызывали подозрение. Они отличались друг от друга только именами обитателей Белого дома. Уоррен Г. Гардинг был пьяницей, оставившим столь скандальную славу, что простой намек на нее оскорбителен для хорошего вкуса; Кальвин Кулидж просто выполнял то, что ему предписывали Эндрью У. Меллон и Дуайт У. Морроу, его опекун в политических делах; Герберт Гувер, бывший прежде продавцом и посредником при продаже сомнительных акций горнорудных компаний, получил перед войной порицание от английского суда за участие в одной афере.
"Гардинг,— сказала Алиса Лонгуорт, дочь Теодора Рузвельта, резюме которой может считаться научно точным,— не был плохим человеком. Он просто был слюнтяем" [1 A. Longworth, Crowded Hours, р. 325.]. Кулидж, по характеристике сенатора Медила Маккормика, совладельца неистовой республиканской газеты "Трибюн" (Чикаго), был обыкновенным "простофилей" 2 D. Gitfcnd, The Rise of St. Calvin, p. 124.. В бытность свою вице-президентом он был настолько непопулярен, что, став президентом, назначил государственным секретарем сенатора Фрэнка Б. Келлога, единственного человека в Вашингтоне, который к нему хорошо относился. Третьим республиканским послевоенным президентом был "жирный Кулидж", как его презрительно назвал X. Л. Менкен. Кулидж безропотно подчинялся владычеству Томаса У. Ламонта из банкирского дома Моргана, с которым он неизменно советовался по междугородному телефону, прежде чем объявить о каком-нибудь важном решении. Невежество Кулиджа в самых простых вопросах уступало только невежеству Гардинга: покойный Клинтом У. Джилберт, в течение многих лет работавший вашингтонским корреспондентом нью-йоркской газеты "Ивнинг пост", рассказывал, что, став президентом, Кулидж привел в смущение своих советчиков, сообщив им о своей уверенности, что в международной торговле товары оплачиваются золотыми слитками из расчета столько-то золота за такое-то количество товаров.
Исключительно низкий уровень умственных способностей Кулиджа ярче всего проявился в 1921 г., когда он, будучи вице-президентом, написал для женского журнала серию статей под заглавием: "Враги республики. Угрожают ли красные нашим студенткам?". Инфантильный интеллект, обнаруженный в этих писаниях, служит достаточно ярким комментарием к деятельности интриганов, заботливо пестовавших политическую карьеру Кулиджа.
При президентах 1896—1920 гг. правительство мало делало для народа и много — для финансистов. Но при трех послевоенных президентах правительство стало явно антинародной силой, гибельной, наглой и безответственной, открыто выступавшей против интересов общества.
Для послевоенных республиканских президентов характерно, что они были ставленниками банковского капитала, который в 1920 г. укреплял свои позиции. Они были теми "чистыми листами бумаги", о которых страстно мечтал в 1916 г. Дэвисон. И если они лично не участвовали в грабеже, то были виновны в том, что грабеж происходил с их ведома, причем за сотрудничество им было разрешено занимать самое высокое положение, какое только мог предоставить им американский народ.
На ранних этапах борьбы за утверждение кандидатуры на пост президента от республиканской партии богатейшие семейства поддерживали, главным образом через свои банки, генерала Леонарда Вуда, который подвизался на Кубе и Филиппинах в качестве первого суверенного проконсула американской империи. Несвоевременное разоблачение грязных источников его финансовых фондов прекратило в самую последнюю минуту раздутую вокруг Вуда шумиху; после этих разоблачений он не смог бы собрать голосов. Тогда сторонники Вуда переметнулись к Гардингу.
После победы республиканцев в конгрессе в 1918 г. стало очевидным не только то, что демократы имели мало шансов сохранить народную поддержку, но и то, что вильсоновское "медное правительство", над которым господствовал "Нэйшнл сиги бэнк", должно было уступить место "нефтяному правительству", независимо от того, какой бы манекен ни украшал собой Белый дом. Во время войны приоритет нефти был явно заслонен быстрым развитием автомобильной промышленности. Феноменальный успех Генри Форда с его общедоступными автомобилями свидетельствовал, что автопромышленников ожидает широкий рынок, и издания вроде "Уолл-стрит джорнал" предсказывали автомобильный бум.
Во время правления Вильсона автопромышленники заставили правительство прислушаться к своим требованиям, добившись принятия закона о федеральной помощи дорожному строительству; согласно этому закону, под предлогом помощи фермерам на постройку дорог было отпущено 240 млн. долл, государственных средств. Соединенным Штатам предстояло вскоре стать страной, пересеченной самой тщательно разработанной сетью дорог в мире, сооруженных на государственный счет и представляющих миллиардную ценность для нарождающейся автомобильной промышленности.
Наряду с нефтяными ресурсами и случайно награбленным добром на карту был поставлен также основной политический курс. Для того чтобы удержать господство, завоеванное во время войны, финансовому капиталу требовалась особая правительственная политика по ряду вопросов — политика, которая обеспечивала бы отказ от судебного преследования лиц, нажившихся на войне, снижение подоходного налога военного времени, угрожавшего возвращением в государственную казну частных средств, просочившихся в карманы частных лиц, управление кредитным механизмом посредством федеральной резервной системы с тем, чтобы облегчить спекуляцию и приток избыточного капитала в расширявшуюся тяжелую промышленность, прекращение государственного регулирования финансов и промышленности и бесплодное* но внушительное бряцание оружием в вопросах, касавшихся интересов фермеров, рабочих и потребителей.
Мероприятия по первым двум вопросам были быстро намечены; оставались побочные вопросы. Поскольку снижение налогов на крупные доходы сделало финансовое положение в стране весьма непрочным, между тем как устойчивость финансов в стране является неотъемлемым условием . благополучия частного капитала, необходимо было укрепить их таким способом, который бы не представлял неудобств для крупных состояний.
