Роберт Киосаки - Богатый папа... Бедный папа...
«Ладно, 2 доллара в час». Мой маленький девятилетний мозг и сердце чуть не взорвались. Это же был 1956 год, а плата в 2 доллара в час превратила бы меня в самого богатого ребенка в мире. Я не мог себе представить, что можно столько зарабатывать. Я хотел сказать «Да». Я готов был ударить по рукам. Мне представлялись новый велосипед, новые бейсбольные перчатки, поклонение моих друзей, которые увидели бы столько денег в моих руках. Да и Джимми со своими богатенькими друзьями никогда не смог бы снова назвать меня бедным. Но все-таки мой рот оставался закрытым.
Может быть, мой мозг перегрелся и задул бикфордов шнур. Я молчал, хотя мне в глубине души страшно хотелось получить 2 доллара в час.
Мороженное растаяло, и стекало по моей руке. Палочка из-под мороженого была пуста, а подо мной была липкая ванильно-шоколадная лужа, от которой муравьи были в восторге. Богатый отец смотрел на двух мальчишек, уставившихся на него, с широко раскрытыми глазами и опустошенными мозгами. Он знал, что испытывает, искушает нас, знал, что часть нашего естества рвется заключить сделку. Он знал, что каждое человеческое существо имеет слабину в душе, через которую человека можно купить. И он знал, что каждое человеческое существо имело силу в своей душе, участочек в ней, где таится мужество, которое нельзя было купить ни за какие деньги. Вопрос был в том, что возьмет верх: «Слабина или сила?» Тысячи душ прошли через этот вопрос. Этот вопрос проверял души на крепость, когда речь шла о работе.
«Ладно, 5 долларов в час» — сказал богатый отец.
Внезапно я ощутил гулкую пустоту внутри, что-то изменилось. Предложение было слишком щедрым и звучало нелепо. Не слишком много взрослых в 1956 году зарабатывали более 5 долларов в час. Соблазн исчез и воцарился покой. Медленно я повернулся налево, чтобы посмотреть на Майка. Он глазел на меня в свою очередь. Часть моей души, где притаилась слабина, безмолвствовала. Сила в моей душе взяла верх, взяла верх та часть души, которая не продавалась. Теперь я чувствовал себя спокойно и уверенно. Я знал, что и Майк тоже.
«Хорошо» — мягко сказал богатый отец. «У многих людей есть своя цена. Есть потому, что в них (в этих людях) живут страх и жадность. Сначала страх остаться без денег мотивирует нас усердно трудиться, но однажды, получив деньги, мы попадаем в сети жадности и желания, которые заставляют нас думать обо всех тех великолепных вещах, которые можно купить за деньги. Возникает жизненный шаблон».
«Какой шаблон?» — спросил я.
«Шаблон — встать, пойти на работу, оплатить счета, встать, пойти на работу, оплатить счета. Жизни людей с этим шаблоном пожизненно управляются страхом и жадностью. Предложи им больше денег, и они продолжат свой цикл, лишь увеличив расходы. Это то, что я называю крысиными бегами».
«А есть ли другой путь» — спросил Майк.
«Есть» — медленно сказал богатый отец. «Но очень немногие находят его».
«И что ж это за путь?» — спросил Майк.
«Тот, который я надеюсь, ребята, вы узнаете, если станете работать и учиться у меня. Вот почему я отбросил всякую оплату».
«Может быть, хоть намекнешь?» — спросил Майк. «Мы несколько подустали вкалывать за бесплатно».
«Ну. Первый шаг — это говорить правду» — сказал богатый отец. «А мы и не врем» — сказал я. «Я и не говорил, что вы врете. Я сказал говорить правду».
«Правду о чем» — спросил я. «О том, что вы чувствуете» — сказал он. «Вы не должны говорить об этом кому-то еще. Только себе».
«Вы хотите сказать, что люди в этом парке, люди. Которые работают на вас, миссис Мартин — они не делают этого» — спросил я.
«Я сомневаюсь, что делают» — сказал богатый отец. «Вместо этого, они ощущают страх, что у них не будет денег. Вместо борьбы со страхом они поддаются ему, эмоции у них перевешивают мышление. Эмоции заменяют им пользование головой» — сказал богатый отец, постукивая нам по головам. «Люди получают несколько баксов в руки и эмоции радости, желания и жадности берут верх над разумным мышлением».
«То есть их эмоции формируют их неразумное мышление?» — спросил Майк.
«Совершенно верно» — сказал богатый отец. «Вместо того чтобы сказать себе правду, что же они чувствуют на самом деле, они уступают эмоциям и способности думать. Они ощущают страх, они идут на работу, надеясь, что деньги приглушат их страх, но нет. Этот старый страх преследует их, и они снова возвращаются на работу, снова надеясь, что деньги разгонят их страх и снова ничего не происходит. Страх держит людей в этом капкане работы, зарабатывания денег; в надежде, что страх пройдет, люди снова идут работать и зарабатывать деньги. Но каждый день встают они, и вместе с ними просыпается старый страх. Миллионы людей этот старинный страх часто держит в напряженном состоянии всю ночь, и ночь оборачивается волнениями и хаосом в мыслях. И люди поднимаются, и идут на работу, надеясь, что денежный чек убьет этот страх, терзающий их души. Деньги управляют их жизнями, а люди отказываются признаться себе в этом. Деньги контролируют их эмоции, желания, а значит и их души».
Богатый отец сидел тихо. Давая своим словам впитаться в наш разум. Майк и я слышали, что он сказал, но не полностью поняли, о чем он говорил. Я только знал, что часто мне было любопытно, почему взрослые так поспешно отправлялись на работу. Это не было особенно смешно, они никогда не выглядели при этом счастливыми, но что-то заставляло их спешить на работу,
Поняв, что мы вобрали столько, сколько смогли из сказанного им, богатый отец сказал: «Я хочу, ребята, чтоб вы избежали этой ловушки. Вот чему действительно я хочу вас научить, а не научить, как просто быть богатым, так как быть богатым — не решает проблемы».
«Не решает?» — удивленно спросил я.
«Нет, не решает. Давайте разберемся с тем, что такое желание. Некоторые называют желание зарабатывать жадностью, я так не думаю. Совершенно нормально желать чего-то лучшего, более красивого, более веселого или возбуждающего. И так люди, чтобы удовлетворять свои желания, идут зарабатывать деньги. Они желают иметь деньги ради той радости, которую на них можно купить. Но радость, приносимая деньгами, часто мала, и людям нужно еще больше денег для большей радости, больших удовольствий, большего комфорта, большей безопасности. И люди работают и работают, считая, что деньги успокоят их души, терзаемые и разрываемые страхом и желанием. Но деньги не могут сделать этого».
«Даже у богатых людей?» — спросил Майк. «Включая богатых людей», — сказал богатый отец. «На самом деле, причина, почему богатые — богаты не в желании, а в страхе. Богатые действительно думают, что деньги могут стереть страх неимения денег, страх быть бедным, они накапливают тонны денег, но только для того, чтобы обнаружить, что страх усиливается. Богатые боятся потерять все. У меня есть друзья, которые продолжают работать, хотя денег у них куры не клюют. Я знаю людей, у которых миллионы, и которые сейчас боятся больше, чем тогда, когда были бедны. Им страшно потерять все свои деньги. Страхи, приведшие их к богатству, лишь усилились. Слабая, нуждающаяся часть их души теперь вопит еще громче. Они не хотят терять свои большие дома, машины, состоятельную жизнь, т. е. то, что принесли им деньги. Их беспокоит, а что скажут их друзья, если они потеряют все свои деньги. Многие из богатых находятся на грани эмоционального отчаяния и нервного срыва, хотя внешне все в порядке и денег хватает».
