Кирилл Гопиус - Сила убеждения. 101 совет по сторителлингу
Началось все так: «Я никогда не вел мастер-классов, поэтому заранее прошу простить, если то, что вы услышите, будет скучно, грустно и неинтересно». Сказано это было действительно очень извиняющимся голосом и сопровождалось рассеянной улыбкой. В «Реальном мире» это называется бутафоркой – на врага вы идете не со злобным лицом и напряженными мышцами, а именно расслабленным, заискивая, улыбаясь или изображая испуг и подчинение.
Продолжение фразы было таким: «И если кому-то станет скучно, он может тихо выйти, никому ничего не говоря. А если будете сидеть тихо и спокойно, очень меня этим обяжете». Ну и про мобильные телефоны было сказано: мол, не то что выключите, а не играйте во время выступления.
А это уже незаметный переход от бутафорки к схватке (и вы чуть позже поймете почему) – от внешней вялости к концентрации на атаке.
Дальше уже совсем завершающие вступление несколько слов по теме доклада в том же благостном, если не сказать заискивающем, тоне.
И вдруг: «Молодой человек!!! Вам неинтересно?!»
Голос и лицо меняются в считаные секунды – тон злобный, выражение строгое. Слова перемежаются паузами, которые усиливают дискомфорт аудитории.
«Мы с вами договаривались! Вам неприемлемы эти условия?» – вот они, незаметно навязанные правила, которые аудитория нарушила, поведясь на первоначальное впечатление от выступающего.
«Выйдите отсюда!!! – голос не слишком громкий, но стальной. – Что непонятно? Вон отсюда пошел!»
Парень и аудитория были раздавлены (надо признаться, и я в этот момент чувствовал себя некомфортно).
А дальше парень был «помилован», но за это сидящие в зале должны была принять новые правила.
Очень скоро всю аудиторию превратили в невесту. И это не только фигура речи. Начав с опроса женской ее половины, Василий Григорьевич предложил присутствующим представить себя невестой, выбирающей мужа. А в качестве кандидатов «под венец» выступали, естественно, лидеры партий. Общение пошло в основном через собравшихся девушек. Да, были юмор, улыбки, но они уже не имели ничего общего с теми, что мы видели поначалу. И голос был вполне уверенный.
В общем, из последующего выступления очень логично выходило (и аудитория не очень этому оппонировала), что единственный достойный муж – это… (догадайтесь сами).
Ради слав Гандапас в своей книге «Камасутра для оратора» очень верно сравнил публичное выступление с занятиями сексом. Лучшей иллюстрации для этой книжки и подобрать сложно!
Все были удовлетворены…
Ритуал. Сила тишины…
То, на что они указывают и о чем молчат, важнее того, что в них говорится.
Экхарт Толе. Тишина говоритСогласитесь, довольно странно сторителлеру говорить о тишине. Вообще, говорить о тишине – это что-то из «Алисы в Зазеркалье».
……………..(Эти точки обозначают именно ее, тишину.)
(А вот это свободное от букв место – еще и пустоту.)
Как-то в Москву приезжал удивительный сказочник Борис Драгилев.
Мы с ним познакомились еще в Ленинграде. И вот он в Москве, выступает в «Клубе» на Чистых прудах. Мне хотелось с ним поболтать о том о сем (кроме нашей единственной встречи тогда, мы не виделись больше, да и виртуально почти не общались). А встретились и обнялись, как старые друзья. Такое бывает.
Но главное, он предложил мне выступить – воспользоваться случаем и выступить (у него в представлении отведено специальное место для гостей, в котором уже было забронировано пару мест).
Сторителлера выступить уговаривать не надо.
(Вы не забыли, что эти точки означают тишину? Я должен про нее рассказать, и я это помню.)
Я, естественно, не готовился. Да это бы полбеды, но люди пришли послушать Борю, а мы с ним даже внешне несколько различаемся.
Какую историю представить??? Схватился за самое близкое – маму.
……………………………………………………………
И вот Боря объявил меня. Я вышел.
……………………………………………………………
Я начал с того, что спросил: «Есть ли в этом зале мамы?» Несколько женщин подняли руки. Тогда я продолжил: «Есть ли здесь папы?» Тоже были руки. Я выбрал из аудитории двоих – мужчину и женщину.
«А теперь представьте, что я ваш сын и очень вас люблю», – сказал я им.
Я обнял женщину. И обнял мужчину.
………………………………………………………………..
Тут я поделюсь своими ощущениями: женщина обняла тепло, мужчина – несколько настороженно. Когда я спросил у них: «Что вы чувствовали?» – ответы были соответствующими. Мужчина был огорчен тем, что «его сын такой хулиган» (ну, в общем, если бы у меня был такой сын…).
А дальше я стал рассказывать историю о том, как мы с мамой в детстве (только переехав в новую квартиру) катались на автобусе по Ясенево. Я это подробно описал в своей книге «Здравствуй, мама! Здравствуй, папа!», зрителям же обрисовал схематично.
Подведя их к кульминационному моменту: «Когда мы проезжали мимо нашего дома, мама обратила мое внимание на него и произнесла: "Вот на этом доме через какое-то время появится мемориальная доска, на которой будет написано: здесь жил и творил… (тут я затаил дыхание, потому что очень интересно было узнать, с какой знаменитостью нам повезло жить в одном доме) Кирилл Павлович Гопиус!" Она именно так и сказала: Кирилл Павлович».
Тут надо было бы опять «тишину пустить», но я впал в ступор. Я не понимал, что нужно говорить дальше. Возникла пауза, но слова не появлялись. И тут…
То ли от волнения, то ли от куража, то ли от того и от д…р…у…г…о…го… я…в..д..р..у..г… ре…ш…и. л…про….д…
лить…… па………у………..зу……….как…………
мож……………………..но………………………….дольше…
И она выглядела вот так…
……………………………………………………………….
……………………………………………………………….
……………………………………………………………….
……………………………………………………………….
Стоп. Теперь коротко о сути.
В течение паузы мое состояние от волнения, граничащего с паникой, перешло в наслаждение тишиной.
И более того, я чувствовал, как слушателям было неуютно, а от меня, получалось, зависело, когда этот уют вернется. Но мне хотелось еще продлить паузу – не для того, чтобы поиздеваться над зрителями, но чтобы подтянуть их (чуть-чуть) к моему состоянию блаженства.
Не знаю, насколько это получилось.
………………………………………………………………
Дальше я повторил последние три слова и продолжил историю, резюмировав тем, что только мы, родители, можем дать нашим детям силу веры.
………………………………………………………………
