Иосиф Гольман - Российская реклама в лицах
Что вы имеете в виду?
Показываю креативную разработку. На фото – несколько картофелин. Среди них шар с логотипом фирмы. Подпись: «Где должен быть командир в бою?»
И кого ни спрошу, никто не поймет, о чем речь. Кто сейчас смотрит Чапаева? Или – о, ужас! – читает Платонова?
От первого лица…Совершенно уверен, что человек, который занимается рекламным делом, должен знать иностранные языки. Я даже мобильником с русским текстом пользоваться не могу. Я просто не понимаю многих функций из-за неадекватного перевода…
…Мало про Чапаева, не поняли, что за мужик с крылышками на ногах и на шлеме. «Ой, вы говорите, Меркурий? Надо же! Я не узнал». Ну как работать в этой среде? Только с «Калашниковым»…
Диалог вместо эпилога
Ваша лучшая работа года?
Есть лучшие решения. Но практика показывает, что клиент обычно выбирает худшие. Поэтому говорить о лучшем – значит, говорить о не принятом.
Несколько общих соображений…Молодые должны пахать. По десять, двенадцать, четырнадцать часов. Если молодой компьютерщик начинает размышлять, что в Силиконовой долине рабочий день 6 часов и через каждые 45 минут перерыв, – он вызывает во мне подозрение…
…Я знаю, что многое из того, что делаю, тупиково. Никаких иллюзий по поводу будущего рекламы у меня нет. Просто, когда я работаю, у меня нет депрессии…
…К старости нужно себя готовить. Если не работа, не книги, не кино, то что? Нельзя оставлять себя к старости без местечка для души…
Шведско-советский первопечатник Август Борг, или Боже, храни полиграфию!
Андрей Владленович Зарецкий
Давно хотел взять интервью у этого человека. Но все что-то мешало: то чья-то командировка, то бизнес-перегрузки. А то даже активная реклама его компании в журнале «Рекламные технологии». А вот сейчас все сошлось: оба в Москве, о времени договорились заранее. Да и реклама фирмы «Август Борг» в «РТ» уже не выделяется на фоне множества других.
Думаю, многие сразу поняли: сегодня в гостях – Андрей Владленович Зарецкий.
Андрей Зарецкий – физикописателеполиграфистобизнесмен, обитает на востоке столицы, член жюри ММФР, известен трепетным отношением к качеству (и сути) полиграфической продукции.
Обычное советское детство
Андрей, большинство коллег узнали тебя уже взрослым. Но человек формируется в детстве. Может, тебе классе в пятом было видение, что ты наследуешь дело Федорова и Гутенберга?
Ты знаешь, не было никаких видений. И детство у меня было вполне обычное и советское.
Кем были твои родители?
Мама – учительница русского языка. Папа – офицер. А жил я у бабушки.
Почему?
Тоже по самым тривиальным соображениям. Отец служил на границе, часто – в суровых климатических условиях. А у ребенка слабое здоровье. И, чтобы его не угробить, был выбран такой вариант. Так что ничего интересного про детство сказать не могу. Хулиганом не был, активистом тоже. Первое симпатичное дело сделал уже в юности, в конце студенческой жизни.
Рубиновая атака на Черноголовку
И что это было?
Я заканчивал Физтех и работал в Черноголовке. Воттам в 1976 году на базе полукомсомольского молодежного клуба организовал нечто со страшным названием «дискотека».
Вечерами крутил «нехорошие» диски, привозил туда «нехорошие» группы: «Машина времени», «Рубиновая атака».
Короче, подрывал устои.
Нет, нет. Я ни с чем не боролся. И делалось это не ради подрыва чего-либо. Мы просто дышали воздухом.
Потом наш молодежный клуб – но уже не при мне – здорово развился, приобрел широкую известность. Из него, например, вырос «Рок-фестиваль в Черноголовке».
Это было хорошее время?
Конечно. Все силы уходили на два приятных дела: на науку и дискотеку.
Приятное это дело – электропластический эффект
С дискотекой мы слегка разобрались. А что была за наука?
Я занимался физикой твердого тела. Исследовал электропластический эффект в соединениях А2В6.
А что это за вещества такие?
Это пары веществ: например, кадмий и сера или цинк и селен. Откровенно говоря, я почти все забыл. К сожалению, неиспользуемые мозговые клетки отмирают очень быстро.
От первого лица…То, что я когда-то был ученым, помогает мне все время, что я работаю полиграфистом. Не только мне, таких умников много было…
А по совместительству – известный детский писатель
Кстати, в советское время я поучаствовал еще в одном деле, которым горжусь больше всего в жизни.
Каком же?
Мы вместе с моим другом и соавтором Сашей Трухановым стали известными – и богатыми, добавлю – детскими писателями.
Прямо Гарри Поттер какой-то…
Похоже было только по форме. Мы с Сашей тоже написали сказку. Смешные приключения мальчика и зверюшек в компьютерной стране Симплекс. Она и составляла первую часть книжки «А я был в компьютерном городе». Вторая же половина – «Энциклопедия профессора Фортрана» – была этаким веселым «науч-попом», который тем не менее давал детям реальные представления о компьютерной технике. По сюжету «Энциклопедия» была подарком Мальчику из первой части книги. Но издатели быстро поняли ее самоценность, и она выходила отдельно, причем – огромными тиражами. Миллионными.
И вы проснулись знаменитыми?
И ошалевшими. От новых возможностей, от свалившихся на голову колоссальных денег – за первую книжку мы получили столько, что хватало на «Жигули» для каждого. Это для нищих-то физиков! И от колоссальных планов на будущее. Мы уже собирались писать аналогичные книги по математике и физике.
Нет сомнений, что если бы не перестройка, то мы стали бы самыми богатыми советскими писателями.
Редкий случай, когда перестройка подпортила планы ныне преуспевающего бизнесмена.
Тем не менее мы с Сашей не в обиде. Конечно, сегодня мы не самые известные. И не самые богатые. Но мы свободны, чего раньше не было. И это нас устраивает.
От первого лица… Мы попали в струю. Не могу сказать, что случайно – постоянно искали, где бы подзаработать непозорным делом. А тут почуяли: грядет компьютерная революция. И, конечно, она затронет детей. Так, почему бы нам не возглавить ее и не стать детскими писателями?
…Все же главное в жизни – это свобода. А уже как ее использовать – это твой выбор…
Из «взрослой» академии – в «Детскую»
Полагаю, мы подошли к границе 90-х.
