Энтони Роббинс - Деньги. Мастер игры
ТР: Ого!
КБ: Моя теория состоит в том (и я не устаю говорить об этом инвесторам), что если что-то способно вырасти в цене на 200 базисных пунктов, то может продолжать расти и до 1500.
ТР: Правильно.
КБ: Либо все останется как прежде, либо разлетится на куски.
ТР: Это только подтверждает вашу идею «хвостов риска». Расскажите что это такое, поскольку данное понятие известно лишь немногим инвесторам.
КБ: Если вы заметили, то на Японию я трачу только 3–4 базисных пункта в год. Это не более 0,4 процента. Если я правильно оцениваю бинарную природу потенциального дохода в этой ситуации, то облигации принесут доход в размере 20 процентов годовых или даже выше. Итак, в течение 10 лет я плачу 0,4 процента за опцион, который потенциально принесет 2000 процентов. Тони, более выгодного опциона не существовало в мировой истории. Правда, это всего лишь мое мнение. Я могу и ошибаться. Кстати, пока ничего и не происходит.
ТР: Возможно, вы ошиблись в тайминге.
КБ: Я могу ошибиться на 10 лет, но и через 10 лет сохранится стопроцентный шанс на то, что это когда-нибудь случится. Люди говорят мне «Как ты можешь делать ставку на то, чего еще никогда не было?» А я отвечаю: «А как же можно не воспользоваться предложенным мною сценарием? Забудьте на минутку о том, прав я или не прав. Если взглянуть на соотношение риска и выгоды, то разве позволительно упускать такой шанс? Если ваш дом стоит в пожароопасной местности и 200 лет назад большой пожар опустошил здесь все дотла, то глупо было бы отказываться от страховки».
ТР: Я понял. Это здорово. А теперь хочу задать еще один вопрос: считаете ли вы себя рисковым человеком?
КБ: Нет.
ТР: Я так и думал, поэтому и спросил. Почему вы считаете, что не способны пойти на большой риск?
КБ: Большой риск — это возможность потерять все, а я никогда не подставляюсь под удар, который может отправить меня в нокаут.
ТР: Если бы у вас не было возможности завещать детям деньги и вы могли бы передать им только набор правил по формированию инвестиционного портфеля, то что вы им порекомендовали бы?
КБ: Я дал бы им пару сотен миллионов долларов, чтобы они накупили на них пятицентовых монет. В этом случае им никогда в жизни не придется о чем-то волноваться.
ТР: Они так и сделали. Их портфель сформирован. Боже, что за сумасшедшая идея! Что доставляет вам самую большую радость в жизни?
КБ: Мои дети.
ТР: Это прекрасно!
КБ: Полностью с вами согласен.
ТР: Кайл, спасибо за беседу. Было очень интересно. Я узнал много нового!
Глава 6.10
Марк Фабер: миллиардер по прозвищу Мистер Апокалипсис
То, что инвестиционный бюллетень Марка Фабера носит название «Gloom, Boom & Doom»[18], уже позволяет составить себе некоторое представление о его взглядах на рынок! Но этот швейцарский миллиардер — не просто биржевой делец. Марк, которого я уже давно называю своим другом, считается в кругах инвесторов белой вороной и действует вопреки всем тенденциям рынка. Он явно следует советам инвестора XVIII века барона Ротшильда: «Лучшее время для покупок наступает тогда, когда по улицам текут потоки крови». Как и Джон Темплтон, он охотится за сделками, от которых все стараются держаться подальше. Именно поэтому в условиях, когда большинство инвесторов нацелено на американский фондовый рынок, Марк Фабер смотрит почти исключительно в сторону Азии. Кроме того, он яростно критикует все центральные банки, особенно Федеральный резерв США, обвиняя его в том, что он наводняет рынок триллионами ничем не обеспеченных долларов и тем самым дестабилизирует мировую экономику.
Свое прозвище Мистер Апокалипсис Марк заслужил благодаря тому, что регулярно предсказывает крах самых популярных активов, которые считает переоцененными. Лондонская «Sunday Times» пишет: «Марк Фабер говорит вещи, которых никто не хочет слушать». И все же он зачастую оказывается прав. В частности, так было в 1987 году, когда Марк заработал огромные деньги, предугадав обвал американского фондового рынка.
Отец Фабера был хирургом-ортопедом, а мать происходила из семьи швейцарского владельца отеля. Марк получил степень доктора экономики в Цюрихском университете и начал свою финансовую карьеру в инвестиционной фирме «White Weld & Company». В 1973 году он перебрался б Азию и с тех пор не собирается возвращаться назад. Сидя в своем офисе в Гонконге или на вилле в Таиланде, он имеет возможность непосредственно наблюдать невероятную трансформацию Китая из коммунистического захолустья в локомотив, тянущий за собой экономику целого региона. Фабер считается одним из ведущих экспертов по азиатским рынкам.
Марк славится своей эксцентричностью. Он охотно соглашается с тем, что его называют знатоком мирового закулисья, часто выступает на различных финансовых форумах и дает интервью на телевидении. Он является постоянным членом престижного круглого стола журнала «Barron’s», и его рекомендации, по данным независимых наблюдателей, уже на протяжении 12 лет подряд позволяют добиваться чрезвычайно высокой доходности — почти 23 процента годовых. Перу Марка принадлежит несколько книг об Азии. Он возглавляет «Marc Faber Limited» — консультационную и инвестиционную фирму, работающую в Гонконге. Марк говорит по-английски с сильным швейцарским акцентом и никогда не воспринимает самого себя всерьез. Ниже я привожу выдержки из интервью, которое брал у него в 2014 году прямо на сцене во время экономической конференции в Сан-Вэлли.
ТР: Назовите, пожалуйста, три самых распространенных инвестиционных мифа.
МФ: Я все считаю мифом! Послушайте, на самом деле все просто. Я встречал много честных и порядочных людей, но, к сожалению, чаще всего вам попадаются финансовые консультанты, которые, по сути, являются продавцами. Могу сказать вам из собственного опыта: все и всегда хотят всучить вам какие-то сказочные инвестиции. Я вхожу в правление многих инвестиционных фондов и вижу, что обычно клиенты зарабатывают очень немного. Зато менеджеры и брокеры получают кучу денег. Все без исключения.
ТР: Что же делать инвестору?
МФ: В мире инвестиций бытует множество теорий. Кто-то проповедует теорию эффективного рынка и говорит, что рынок сам все отрегулирует. Другими словами, лучше всего вкладывать деньги в индексы, а подбор конкретных активов в принципе бесполезен. Однако могу сказать, что знаю многих менеджеров фондов, которые на протяжении длительного времени действительно переигрывают рынок, причем существенно. Я считаю, что либо у них хорошие бухгалтеры, либо они действительно обладают способностью анализировать состояние компаний.
ТР: Что вы думаете о рынках в настоящее время?
МФ: Я считаю, что рынки развивающихся стран все еще таят в себе определенный риск. Покупать их валюту и акции пока слишком рано, а вот приобретать американские акции слишком поздно. У меня нет желания приобретать индекс S&P после того, как он достигнет отметки 1800 пунктов. В этом уже нет никакого смысла. Поэтому надо все бросить и идти пить и танцевать! Вы понимаете? Знаменитый трейдер XX века Джесс Ливермор говорил: «Больше всего можно заработать, ничего не делая. Просто сиди и жди». Но это возможно лишь тогда, когда у вас много денег.
В жизни самое главное — не терять деньги. Если вы не видите по-настоящему хороших возможностей, то зачем рисковать? Отличные возможности появляются один раз в три, четыре или пять лет. Вот тогда и надо делать деньги. В конце 2011 года сложилась великолепная возможность на американском рынке жилья. Я тогда приехал в Атланту и Финикс, чтобы присмотреть себе недвижимость. Я не собирался там жить, но обстановка была очень благоприятной. Однако она очень быстро изменилась, а индивидуальные инвесторы не успели ею воспользоваться, поскольку хедж-фонды вышли на рынок с большими деньгами и скупили тысячи домов.
ТР: Как вы считаете, что нас ждет: дефляция или инфляция?
МФ: На мой взгляд, дискуссии об инфляции и дефляции бесполезны. Инфляцию можно определить как увеличение денежной массы. Если количество денег в обороте растет, то увеличивается количество кредитов. Это и есть монетарная инфляция. Подчеркиваю: именно монетарная. Потом начинают проявляться симптомы. Они могут быть самыми разными. Например, повышение потребительских цен, повышение зарплат, но, опять-таки, все не так просто, потому что в США во многих секторах экономики на протяжении последних 20–30 лет происходит реальное снижение зарплаты, если учитывать инфляцию. А что происходит с зарплатами во Вьетнаме и Китае? В Китае и других развивающихся странах они растут на 20–25 процентов в год.
Поэтому, отвечая на ваш вопрос, могу сказать, что в рамках общей мировой системы у нас может быть где-то дефляция, которая затрагивает активы, цены на товары и даже услуги, а где-то — инфляция. Очень редко бывает так, чтобы весь мир двигался в одном направлении и чтобы рост или падение цен происходили везде с одинаковой скоростью. Обычно, особенно если мы имеем дело с административной монетарной системой, которая может напечатать столько денег, сколько требуется, деньги никогда не заканчиваются А вот кредиты могут исчезнуть. Поэтому уровень цен может в целом снизиться.
