Андрей Аникин - Юность науки
Неверно искать причину кризисов только в бедности основной массы населения, неспособной предъявлять платежеспособный спрос на потребительские товары. И теория и исторический опыт показывают, что производство может значительно расти и при крайне низком уровне жизни народных масс. Это особенно очевидно, когда к производственному спросу в хозяйстве добавляется еще значительный военный спрос. Можно, наконец, напомнить, что до эпохи развитого капитализма кризисов не было, хотя народная нищета была, во всяком случае, не меньше, чем в XIX в.
Противоречие между производством и потреблением свойственно капитализму и играет важную роль в экономических кризисах, но, вопреки Сисмонди, к этому дело не сводится. Как показал Маркс, оно есть проявление более общего противоречия — противоречия между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения. Смысл этого противоречия заключается в том, что производство в капиталистическом хозяйстве обобществлено, т. е. ведется в основном крупными специализированными предприятиями, работающими на обширный рынок. Но подчинено это производство не целям и интересам общества, а прибыли капиталистов, владеющих предприятиями. Крупное общественное производство развивается по своим собственным законам, ему безразлично, что капиталисты видят в нем вовсе не цель, а лишь средство наживы. Этот конфликт и разрешается в кризисах.
Каждый капиталист стремится наращивать производство на своем предприятии, удерживая в то же время заработную плату рабочих на возможно низком уровне. С другой стороны, каждый капиталист наращивает производство своего товара, не считаясь с общим положением в данной отрасли и в других отраслях. В результате и товары производятся в относительно избыточном количестве (по сравнению с платежеспособным спросом), и необходимые для развития экономики пропорции нарушаются. С увеличением в промышленности роли основного капитала особое значение приобретает то, что решения о капиталовложениях в капиталистическом хозяйстве принимаются частными предпринимателями несогласованно и произвольно. Нет никакой уверенности в том, что они будут осуществлять капиталовложения, достаточные для использования всех ресурсов, ищущих приложения.
Кризис является естественной и неизбежной формой движения капиталистического хозяйства, формой перехода от одного временного состояния равновесия к другому. Говоря языком кибернетики, капиталистическое хозяйство есть самонастраивающаяся система с очень сложными обратными связями и без центрального регулирования. Настраивание этой системы на режим оптимального (для данного момента) функционирования происходит путем проб и ошибок. Кризисы и представляют собой эти, мягко говоря, «пробы и ошибки», а цена их для общества в экономическом и социальном плане очень высока.
Исторические судьбы сисмондизма
В 90-х годах XIX в. имя и идеи Сисмонди оказались в центре борьбы, которую вели русские революционные марксисты во главе с В. И. Лениным против либеральных народников. Эта борьба сыграла важную роль в формировании русской революционной социал-демократии. Народники утверждали, что капитализм в России не имеет оснований для развития, поскольку он не сможет разрешить проблему реализации: народ слишком беден, чтобы покупать те массы товаров, которые способна производить крупная капиталистическая промышленность. В отличие от других стран, ранее вступивших на путь капиталистического развития, Россия не может рассчитывать и на внешние рынки, которые давно уже захвачены. Народники выступали за «особый» путь развития для России: минуя капитализм, к общинно-крестьянскому «социализму». Эта мелкобуржуазная утопия опиралась, как показывал В. И. Ленин, на теоретические взгляды, весьма близкие к взглядам Сисмонди, который тоже пророчил крах капитализма от «недопотребления» и возлагал надежды на кустарей и крестьян.
В начале XX в. важнейшей теоретической проблемой для марксизма стали закономерности монополистической стадии капитализма. В рамках этой проблемы встали вопросы о новых формах и тенденциях накопления капитала, о противоречиях этого процесса в условиях империализма. В 1913 г. появилась книга одного из лидеров германской социал-демократии — Розы Люксембург «Накопление капитала». Поскольку Сисмонди был первым мыслителем, рассмотревшим возможности и пределы капиталистического производства и накопления, анализ его идей занял важное место в этой книге. Р. Люксембург показала сильные стороны Сисмонди в его спорах со школой Рикардо и с Сэем.
Однако в своей теоретической концепции Р. Люксембург фактически приняла тезис Сисмонди о невозможности накопления капитала и поступательного развития производства в «чисто капиталистическом» обществе. Подобно Сисмонди, Р. Люксембург, по существу, утверждала, что поступательное движение капитализма возможно лишь за счет разложения докапиталистических форм хозяйства. Завершение этого процесса грозит капитализму «удушьем». Отсюда вытекала, в частности, ее неверная трактовка империализма. Р. Люксембург фактически сводила империализм к политике захвата колоний, считая, что эта политика диктуется лишь сужением внутренних рынков сбыта для стран капитала и обострением проблемы реализации.
После второй мировой войны марксистская мысль оказалась перед задачей дать оценку возможностей и перспектив экономического роста капитализма. Правильная оценка такого рода очень важна для стратегии и тактики антиимпериалистической борьбы.
Как отмечается в коллективном труде советских ученых, «в конце 40-х — начале 50-х годов довольно широкое распространение получили неверные концепции по такому вопросу, как масштабы и возможные темпы развития капиталистической экономики. Авторы таких концепций, по сути дела, игнорировали указание Ленина о том, что для империализма характерно противоборство двух тенденций — к прогрессу и к застою, что наличие второй из этих тенденций отнюдь не исключает более быстрого роста капитализма, чем прежде… Ориентация на «самозакупорку» производительных сил капитализма, на тяжелейшие мировые экономические кризисы, подобные кризису 1929—1933 гг., объективно вела в новой обстановке, которая сложилась к 50-м годам, к неверной оценке состояния классовых сил на мировой арене… Она давала оправдание для известной пассивности, для ожидания каких-то экстраординарных катаклизмов, составляющих будто бы необходимое условие успеха в деле дальнейшего развития мирового революционного процесса»[164].
Представления о «самозакупорке» производительных сил современного капитализма были отвергнуты марксистами, что нашло свое отражение в Программе КПСС, материалах съездов нашей партии, совместных документах коммунистических и рабочих партий. Капитализм исторически обречен не потому, что он вообще не может больше развиваться. Он обречен потому, что это развитие порождает комплекс противоречий, которые закономерно и неизбежно создают материальные и политические предпосылки революционной смены капитализма более высоким общественным строем — социализмом.
Идеи Сисмонди используются современной буржуазной политэкономией. Следы его взглядов, известное сходство «духа», в котором рассматриваются социально-экономические явления, можно видеть у буржуазных авторов, выступавших в конце XIX и начале XX в. против ортодоксальных доктрин буржуазной политэкономии. Одни выступления содержали более или менее острую социальную критику самого буржуазного строя; другие — ограничивались критикой взглядов «неоклассической» школы на экономические кризисы и выдвигали эту проблему на передний план. В некоторых случаях оба эти критических направления сочетались. Важнейшим примером такого сочетания может служить экономическая теория англичанина Дж. Гобсона.
Оставаясь в рамках буржуазного мировоззрения, Гобсон выступил с серьезной критикой капитализма рубежа XIX— XX вв. и официальной политической экономии этой эпохи, прежде всего английской. Подобно Сисмонди, Гобсон отмечает, что капиталистическое производство ни в коей мере не подчинено цели улучшения благосостояния массы населения, а ведет к увеличению богатства, плодами которого эта масса не мажет пользоваться. Он хотел бы, чтобы производство и богатство оценивались с позиций «человеческой полезности». Гобсон выступал с программой социальных реформ, среди которых, наряду с установлением минимума заработной платы и высоких прогрессивных налогов на капиталистов, был жесткий государственный контроль над монополиями. У него встречается такая формулировка: «…для любых схем перестройки общества необходима замена мотива частной прибыли прямым общественным контролем хода процессов производства»[165].
