Пол Кругман - Выход из кризиса есть!
Кстати, если вам нужна иллюстрация утверждения Милтона Фридмана, что намного легче снизить зарплаты и цены, просто девальвировав валюту, посмотрите на Исландию. Крошечное островное государство прославилось масштабами финансовой катастрофы, и можно ожидать, что дела там обстоят хуже, чем в Ирландии. Однако Исландия отказалась отвечать по долгам безответственных банкиров. Кроме того, у страны было преимущество собственной валюты, что очень помогло восстановлению конкурентоспособности: правительство просто позволило кроне обесцениться, и цены в евро снизились на 25 %.
У Испании собственной валюты нет. Это значит, что для сокращения издержек ей и другим странам придется пережить продолжительный период очень высокой безработицы, достаточно высокой, чтобы зарплаты медленно уменьшались. И это еще не все. До начала кризиса в странах, которые сейчас вынуждены сокращать расходы, отмечался самый высокий уровень долга частных лиц. Теперь эти государства столкнулись с дефляцией, увеличивающей реальное долговое бремя.
А как же финансовый кризис и растущие ставки по государственным долгам в Южной Европе? В значительной степени этот финансовый кризис является побочным эффектом лопнувших мыльных пузырей и чрезмерных расходов. После начала кризиса дефицит бюджета увеличился, а когда власти стали оказывать экстренную помощь банковской системе, долг внезапно вырос. Средства, к которым обычно прибегают государства, чтобы справиться с чрезмерной долговой нагрузкой, – сочетание инфляции и экономического роста, уменьшающее соотношение долга и ВВП, – для стран зоны евро, обреченных на годы дефляции и стагнации, не годились. Неудивительно, что инвесторы сомневаются, захотят и смогут ли государства Южной Европы полностью выплачивать долги.
И это опять же не все. В кризисе зоны евро присутствует некий элемент, еще один недостаток общей валюты, оказавшийся неожиданным для многих людей, в том числе для меня. Выяснилось, что страны, не имеющие собственной валюты, чрезвычайно уязвимы перед самосбывающейся паникой, когда усилия инвесторов избежать потерь в случае дефолта и становятся причиной дефолта, которого они так боялись.
Впервые эту мысль высказал бельгийский экономист Пауль де Грауве, отметивший, что процентные ставки по долгу Великобритании намного ниже ставок по испанскому долгу – 2 и 5 % соответственно, несмотря на то, что у Великобритании долг и дефицит бюджета выше, а финансовая ситуация, по всей видимости, хуже, даже с учетом испанской дефляции. Но, как указал де Грауве, в отличие от Великобритании, Испании угрожает опасность замораживания ликвидности.
Он имел в виду следующее. Сегодня почти у каждого государства есть долги, причем не все они размещены в виде 30-летних облигаций. Имеется большой объем «быстрого» долга со сроком погашения всего несколько месяцев, а также двух-, трех– и пятилетние облигации, срок выплаты по которым истекает в каждом текущем году. Правительства, чье существование зависит от способности продлить срок выплаты этих долгов, по существу продают новые облигации, чтобы платить по старым. Если по какой-то причине инвесторы откажутся покупать новые ценные бумаги, даже в целом кредитоспособное государство будет вынуждено объявить дефолт.
Возможно ли такое в Соединенных Штатах Америки? Как это ни странно, нет. Федеральная резервная система может вмешаться и обязательно вмешается – выкупит федеральный долг, фактически напечатав деньги для покупки государственных облигаций. То же самое относится к Великобритании, Японии и любой другой стране, которая делает заимствования в своей валюте и имеет собственный центральный банк. Но этот сценарий возможен в странах зоны евро, которые не могут рассчитывать на экстренную помощь Европейского центрального банка. Если государство, входящее в зону евро, будет вынуждено объявить дефолт из-за недостатка наличных средств, существует опасность, что оно никогда полностью не выплатит внешний долг.
В результате тут же возникает опасность кризиса, обусловленного самосбывающейся паникой, когда боязнь дефолта, вызванного нехваткой наличных денег, заставляет инвесторов избавляться от государственных облигаций, эту самую нехватку и провоцируя. Этот кризис еще не разразился, но уже видно, как существующее беспокойство относительно его вероятности может заставить инвесторов потребовать повышения процентных ставок по долгам тех стран, которые потенциально подвержены самосбывающейся панике.
Конечно, с начала 2011 года наблюдается явное неравенство: страны, сделавшие своей валютой евро, столкнулись с более высокой стоимостью заимствований по сравнению с государствами, где экономическая и финансовая ситуация аналогичны, но сохранилась собственная валюта. Это не только Великобритания и Испания. Мой любимый пример – три страны на севере Европы (Финляндия, Швеция и Дания), каждая из которых считалась в высшей степени кредитоспособной. Тем не менее Финляндия, входящая в зону евро, столкнулась с более высокой стоимостью заимствований, чем Швеция, сохранившая собственную, свободно меняющуюся валюту, и даже Дания, установившая фиксированный обменный курс к евро, но все-таки имеющая свою валюту, и значит, возможность самостоятельно справиться с дефицитом наличных денег.
Спасение евро
Похоже, если принять во внимание трудности, которые в настоящее время переживает евро, евроскептики, предупреждавшие, что их континент не очень подходит для введения единой валюты, были правы. Более того, страны, не перешедшие на евро (Великобритания, Швеция), сталкиваются с меньшими проблемами, чем их соседи, его использующие. Следует ли из этого, что попавшие в затруднительное положение государства должны просто сменить курс и вернуться к независимым валютам?
Не обязательно. Даже такие предсказатели сумерек евро, как я, понимают, что в нынешних условиях отказ от общей валюты будет иметь очень серьезные последствия. Прежде всего, любая страна, изъявившая желание покинуть зону евро, тут же столкнется с массовым наплывом требований к банкам, поскольку вкладчики бросятся переводить свои средства в более надежные страны зоны евро. Возвращение драхмы или песеты создаст громадные юридические проблемы, поскольку все попытаются определить сумму долга или контракта, деноминированного в евро.
Более того, отказ от евро станет серьезным политическим ударом по более широкому европейскому проекту – достижению единства и демократии через экономическую интеграцию, а, как я отмечал в самом начале главы, этот проект очень важен не только для Европы, но и для всего мира.
Каков же оптимальный путь к спасению евро? И как достигнуть этой цели?
