Андрей Аникин - Юность науки. Жизнь и идеи мыслителей-экономистов до Маркса
Заслуга автора «Наблюдений» заключается в том, что он сделал первые робкие попытки подойти к важнейшему принципу статистики: при достаточно большой статистической совокупности разрозненные явления, каждое из которых случайно, подчиняются в целом весьма строгим и регулярным закономерностям. Рождение и смерть каждого отдельного человека — случайность, но смертность или рождаемость в данной стране (или даже в большом городе, области) — удивительно определенная и медленно меняющаяся величина. Сами ее изменения могут быть обычно научно объяснены и даже иногда предсказаны. Строгие математические основы статистики были заложены в следующем, XVIII столетии. Но некоторые исходные идеи содержались в книжке безвестного лондонского лавочника.
Джон Граунт имел галантерейную лавку в Сити, был самоучкой и занимался научными изысканиями «в свободное от работы время». Петти подружился с ним еще в конце 40-х годов, и в то время Граунт даже покровительствовал ему. В 60-х годах роли переменились, но это не омрачило их дружбу. Граунт был в это время ближайшим другом Петти, его доверенным лицом в Лондоне и посредником между ним и Королевским обществом.
Когда книжка Граунта привлекла к себе интерес, в лондонских ученых кругах возникли разговоры, что ее подлинный автор — сэр Уильям Петти, который по каким-то причинам предпочел укрыться за никому не известным именем. Эти разговоры усилились после смерти Граунта. В сочинениях и письмах самого Петти можно найти места, в известной мере подкрепляющие эту версию. С другой стороны, он совершенно ясно писал о «книге нашего друга Граунта».
В XIX в. вопрос об авторстве «Наблюдений» вызвал в английской литературе довольно большую дискуссию. В настоящее время «проблему Петти — Граунт» можно считать решенной. Главным автором книги и ее основных статистических идей и методов был все же Джон Граунт. Но по своим социально-экономическим взглядам он находился под явным влиянием Петти, который, возможно, написал предисловие и заключение, где эти взгляды выражаются. Весьма вероятно, что Петти принадлежит общий замысел работы, но ее исполнение — несомненно дело Граунта.
Здесь невозможно приводить сложную и искусную аргументацию в пользу этого вывода и тем более аргументацию его противников. Можно лишь присоединиться к следующему замечанию советского ученого М. В. Птухи, автора исследования по истории статистики. Главный аргумент «партии Петти» состоял в том, что Граунт, человек простого происхождения, без систематического образования и ничем другим не замечательный, просто «не мог» написать такую книгу. Как замечает Птуха, этот аргумент напоминает доводы тех, кто отрицает авторство Шекспира и считает, что его творения написаны не то графом Оксфордом, не то сэром Френсисом Бэконом, не то еще кем-то из знатных современников.[36] Роль Уильяма Петти в истории науки очень велика, он вовсе не нуждается в том, чтобы ему приписывали чужие заслуги.
Граунт был разорен «великим лондонским пожаром» 1666 г. Вскоре после этого он перешел в католическую веру, что подорвало и его общественное положение. Возможно, все это ускорило его смерть. Как пишет Джон Обри, друг и первый биограф Петти, на похоронах Граунта «со слезами на глазах был искусный и великий virtuoso сэр Уильям Петти, его старый и близкий друг».[37]
С этим пожаром, который уничтожил половину средневекового Лондона и расчистил место для строительства нового города, связана одна из самых смелых в исторической перспективе идей Петти. После пожара неутомимый прожектер представил правительству план расчистки и перестройки города. Заголовок гласил, что план составлен исходя из предположения, что «вся земля и развалины принадлежат кому-то одному, имеющему достаточно средств для выполнения работы, а также обладающему законодательной властью, чтобы разрубать все узлы».[38] Иначе говоря, он, очевидно, исходил из идеи государственной или муниципальной собственности на землю и здания в противоположность существующей частной собственности, уже тогда мешавшей здоровому развитию города.
Достаточно вспомнить, какие проблемы и трудности породила и порождает частнокапиталистическая собственность для роста Лондона и Парижа, Нью-Йорка и Токио, чтобы по достоинству оценить эту мысль, высказанную более 300 лет назад.
Эпоха и человек
Меркантилисты не видели в экономических процессах объективной закономерности. Они полагали, что государство может по своей воле управлять экономическими процессами. Им было свойственно то, что мы теперь называем волюнтаризмом в экономике.
Петти одним из первых выразил идею о наличии в экономике объективных, познаваемых закономерностей, которые он сравнивал с законами природы и потому называл естественными законами. Это был большой шаг вперед в развитии политической экономии: она получала научную базу.
Сама идея экономического закона могла возникнуть лишь тогда, когда основные экономические процессы — производство, распределение, обмен и обращение — приняли регулярный, массовый вид, когда отношения людей приобрели преимущественно товарно-денежный характер. Купля и продажа товаров, наем рабочей силы, аренда земли, денежное обращение, — лишь при более или менее полном развитии таких отношений люди могли подойти к мысли, что во всем этом есть какой-то стихийный порядок.
Меркантилисты занимались по преимуществу одной сферой экономической деятельности — внешней торговлей. Но элементы не подлежащего оценке риска, спекуляции, неэквивалентного обмена, внеэкономического обогащения (или, наоборот, потерь) были слишком велики в этой сфере, чтобы из ее описания и зачаточного анализа можно было вывести надежные закономерности.
Напротив, Петти менее всего занимается внешней торговлей. Его интересуют повторяющиеся, закономерные процессы. Он ставит вопрос о законах, которые естественным образом определяют заработную плату, ренту и даже, скажем, налоговое обложение.
К концу XVII в. Англия уже становится самой развитой буржуазной страной. Это была в основном мануфактурная стадия капиталистического производства, когда его рост достигается еще не столько путем внедрения машин и новых методов, сколько путем расширения капиталистического разделения труда на базе старой техники: рабочий, который специализируется на какой-либо одной операции, достигает в ней большого искусства, в результате чего повышается производительность труда. Прославление разделения труда начинается в политической экономии с отдельных замечаний Петти, показывающего его эффективность на примере изготовления часов, и завершается Адамом Смитом, который кладет его в основу своей системы.
