Торстейн Веблен - Теория праздного класса
Но буржуазия опасна не только своей обременительной для общества праздностью, предостерегает Веблен. Она создает ложную систему ценностей, подчиняет весь строй жизни молоху демонстративного расточения. Именно в демонстративном потреблении, жизни напоказ Веблен видит стержень созданной буржуазией «денежной цивилизации». В рамках этой цивилизации люди не стремятся жить полнее, разумнее, добрее, ярче, нет, они лишь стремятся доказать всем остальным, что у них имеется излишек денег и вещей! — стремятся продемонстрировать этот излишек наиболее наглядным способом. И под флагом всепоглощающего стремления к деньгам и, по существу, совсем не нужным вещам проходит человеческая жизнь, низведенная цивилизацией доллара до уровня бесконечной и бессмысленной погони за денежным фетишем. В этом плане книга Веблена архисовременна: она бьет непосредственно по современной буржуазной культуре, по идеологии общества потребления.
Веблен подчеркивает, и это очень важно, что свои каноны образа жизни буржуазия пытается навязывать всему обществу, всем его слоям. Орудия идеологического воздействия — средства рекламы, массовой информации— принадлежат буржуазии, и буржуазная система ценностей обладает высокой проникающей способностью. Представители средних и низших слоев втягиваются в изнурительную гонку за «престижным» уровнем потребления: самый ритм капитализма в принудительной форме навязывает «маленькому человеку» свой стереотип существования— «денежный стереотип». Этот стереотип полностью подчинен принципу демонстративного потребления, он определяет буржуазные каноны, в соответствии с которыми вехи на жизненном пути — это всего лишь вехи в потреблении все новых и новых товаров. Такой стереотип существования предстает в освещении Веблена как убогий и бессмысленный. «Теория праздного класса» содержит не только объективное осуждение современной Веблену «цивилизации бизнеса» и созданной этой цивилизацией шкалы ценностей, ориентирующей людей лишь на потребление, но и представление об истинной сущности человека, от природы одаренного «инстинктом мастерства» и неодолимой тягой к иным ценностям — знанию и труду. В этом бесспорное достоинство книги Веблена.
Есть еще один аспект, который превращает издание этой книги в дело и важное, и своевременное. Вышедшая за год до начала нашего века и неоднократно переиздававшаяся книга Веблена звучит вполне современно сейчас, через восемьдесят с лишним лет после первого издания. Ненужное и губительное для человечества производство военно-промышленным комплексом средств уничтожения людей ради бизнеса финансовой олигархии достигло астрономических масштабов. Буржуазия хищнически расточает материальные ресурсы Земли, отвлекает их от прямого назначения — удовлетворения насущных и рациональных потребностей людей. Во имя монопольно высокой прибыли крупной буржуазии индустрия нашей маленькой планеты производит мириады вещей, которые представителям вида homo sapiens не только никоим образом не нужны, но опасны и губительны для жизни человечества. В то же время людям на Земле остро не хватает хлеба, медикаментов, книг. Миллионы людей умирают каждый год от голода, погибают от болезней, так и не узнав, что такое медицинская помощь. Даже по данным буржуазной статистики, около одного миллиарда людей в капиталистических странах страдают от хронического недоедания, а свыше 700 млн. человек за всю жизнь так ни разу не смогли побывать на приеме у врача. На этом фоне особенно резко выделяются паразитизм и расточительное потребление крупной буржуазии.
Излюбленной мыслью Веблена была мысль о тупике, в который приводит человечество «денежная цивилизация». Веблен не нашел выхода из этого тупика — на базе своих методологических предпосылок он и не мог указать такого выхода. Но он первым среди буржуазных экономистов выступил с беспощадной критикой финансовой олигархии, ее паразитической сущности и идеологии, и актуальность этой критики не теряется перед лицом современности.
«Праздный» — ключевое слово в названии книги. Реалистическая картина всего комплекса фантастических ненужностей, которые влечет за собой праздность, подводит к пониманию главного: перспектива у человека одна— в развитии «инстинкта мастерства», в его естественной реализации в процессе свободного творческого труда. Надо надеяться, что именно это в первую очередь оценит советский читатель.
Кандидат экономических наук
С. Г. СОРОКИНА
Предисловие
Цель данного исследования — выяснить место и значение праздного класса как экономического фактора в жизни современного общества. Однако практически оказалось невозможным сузить рассмотрение этого вопроса, строго придерживаясь таким образом намеченных границ: какое-то внимание по необходимости уделяется происхождению и истории развития института праздного класса, а также тем характерным чертам общественной жизни, которые обычно не причисляются к чертам экономическим.
Некоторые моменты изложения развиваются на основе тех данных экономической теории или обобщенных фактов этнологии, которые могут оказаться в какой-то степени незнакомыми читателю. Вводная глава в общих чертах раскрывает природу этих теоретических предпосылок — достаточно, как мы надеемся, для того, чтобы избежать неясности изложения. Принятая нами теоретическая позиция в более явном виде излагается в ряде статей, опубликованных в четвертом томе «Америкэн джорнэл оф социолоджи» под рубриками «Инстинкт мастерства и изнурительность труда», «Истоки собственности» и «Статус женщин в эпоху варварства» (American Journal of Sociology, «The Instinct of Workmanship and the Irksomeness of Labour», «The Beginnings of Ownership», and «The Barbarian Status of Women»). Однако содержание книги не основывается лишь на этих — отчасти непривычных — выводах таким образом, чтобы она совсем утратила свою возможную ценность как часть экономической теории в том случае, если бы эти непривычные выводы оказались в представлении читателя недостаточно обоснованными или недостаточно авторитетными.
Отчасти из соображений удобства, отчасти в силу того, что не столь велика возможность неправильного понимания тех явлений, которые знакомы всем людям, для иллюстрации или для подкрепления теоретических выводов взяты непосредственно наблюдаемые или общеизвестные факты преимущественно из повседневной жизни, а не из малоизвестных и более далеких источников. Надо надеяться, что ни у кого из читателей не возникнет ощущения неуместности с литературной или научной точки зрения такого обращения к обыденным фактам или того вольного, как может казаться временами, оперирования примитивными явлениями или явлениями, которые в силу их сокровенного места в жизни людей нередко оказывались недоступными для рассмотрения с экономической точки зрения.
