Яков Паппэ - Российский крупный бизнес: первые 15 лет. Экономические хроники 1993-2008 гг.
Кризисная и посткризисная динамика (1998–1999 гг.)
Конец 1997 г. был, по нашему мнению, для российского крупного бизнеса периодом максимального экономического и политического могущества (если мерить его не абсолютными показателями, а влиятельностью). И кризис для него начался отнюдь не в августе и даже не летом 1998 г., а с первых месяцев года. Его макроэкономические причины – начавшееся с весны резкое падение мировых цен на нефть, а также эхо азиатского кризиса – общеизвестны. Однако не меньшую роль сыграли и специфические причины микро– и мезо-уровня, наиболее важными из которых являются:
? ограниченность управленческого ресурса многих ИБГ. Их центральные элементы оказались не в состоянии ни отслеживать действия старого менеджмента купленных предприятий, ни быстро его сменить. А новые назначения часто оказывались неадекватными в силу дефицита кадров. Наиболее известный масштабный пример – нефтяная компания «Сиданко» (ныне – часть ТНК-ВР), с управлением которой не справился ни «Интеррос», ни последовательно приглашенные им команды З. Бажаева (создателя ныне вполне успешной группы «Альянс») и Б. Йордана (очень известного в 1990-е гг. предпринимателя американского происхождения, в то время владельца компании «Ренессанс Капитал», а ныне – инвестиционного фонда «Спутник»);
? участившиеся конфликты ведущих ИБГ и компаний с властью, особенно на уровне субъектов Федерации. Резко усилившиеся к этому времени региональные элиты пытались противостоять экспансии «московского» бизнеса и даже изгнать недружественные ИБГ из своих регионов. Вместе с тем федеральные власти, недовольные проявившимися к началу 1998 г. политическими претензиями крупного бизнеса, пожалуй, впервые перешли в ряде случаев к тактике его жесткого сдерживания.
В первой половине 1998 г. основным проявлением кризиса была потеря многими ИБГ и компаниями федерального уровня контроля над рядом своих промышленных предприятий. Так, например, Группа Инкомбанка была вынуждена продать контрольный пакет акций Самарской металлургической компании «Самеко», Группа банка «Российский кредит» – Лебединского ГОКа, ИБГ «Интеррос – ОНЭКСИМ» – ОАО «Балтийский завод» [12] . А с предприятий, где под контролем «москвичей» осуществлялась процедура банкротства, удалялись лояльные им внешние управляющие. Например, консорциум «Альфа-Групп» таким образом был вытеснен с ЗападноСибирского металлургического комбината. Среди явных потерь крупнейших ИБГ в банковской сфере в первой половине 1998 г. в тот момент можно было уверенно указать лишь на гибель банка «Империал», входившего в ИБГ «ЛУКойла».
После 17 августа 1998 г. основные кризисные процессы переместились, как известно, в банковскую сферу. В частности, погибли банки, бывшие центрами формирования наиболее известных ИБГ, – Инкомбанк, ОНЭКСИМбанк, «Менатеп», «Российский кредит», «СБС-Агро». При этом гибель каждого из них происходила по индивидуальному сценарию.
Из этого ряда сохранился и усилил свои позиции лишь Альфа-банк. Он был спасен хозяевами, которые на свой страх и риск перевели в него как собственные средства, так и финансовые потоки входящих в ИБГ компаний реального сектора. Основную роль здесь сыграли, конечно, деньги недавно приобретенной Тюменской нефтяной компании (ТНК). То же самое произошло с Газпромбанком и с лукойловским банком «Петрокоммерц». Но они играли в своих ИБГ явно подчиненную роль, и финансовая мощь их «патронов» априори была более чем достаточной для того, чтобы избавить эти банки от любых проблем.
Владельцы «Менатепа», ОНЭКСИМбанка и банка «Российский кредит», вероятно, могли бы спасти или, по крайней мере, попытаться спасти эти банки, поддержав деньгами контролируемых ими сырьевых гигантов – ЮКОСа, «Норильского никеля» и металлургических ГОКов соответственно, но не стали этого делать, по-видимому, мысленно похоронив их еще до августа 1998 г. Однако хозяевам удалось сохранить контроль над ситуацией, и основные усилия были направлены на создание бридж-банков. Такими банками стали «Доверительный и Инвестиционный банк» и «Менатеп Санкт-Петербург» – для «Менатепа», Росбанк и Балтонэксимбанк – для ОНЭКСИМбанка, Импэксбанк – для «Российского кредита» [13] . Все перечисленные банки с самого начала стали крупными и успешными, а «Доверительный и Инвестиционный банк» и Росбанк быстро вошли в число лидеров российского банковского сообщества.
Что же касается стратегий ликвидации исходных банков, то они оказались принципиально различными. «Менатеп» полностью прошел процедуру банкротства под контролем своих хозяев, которые, выкупив долги, стали и его основными кредиторами, и был ликвидирован после конкурсного производства. А для владельцев ОНЭКСИМбанка важнейшей задачей стало сохранение лица перед иностранными кредиторами. Поэтому с ними начались длительные переговоры, приведшие в конце 1999 г. к заключению мирового соглашения, после чего «очищенному» от долгов и от активов ОНЭКСИМбанку была возвращена лицензия и он объединился с Росбанком.
«Российский кредит» после создания бридж-банка много лет занимался практически исключительно урегулированием отношений с кредиторами. Делал он это, находясь под управлением государственного Агентства по реструктурированию кредитных организаций (АРКО) (получившего в собственность 25%, а в управление – еще 50% его акций), основными задачами которого стали удовлетворение претензий частных вкладчиков и разработка мирового соглашения с кредиторами. После завершения этого процесса банк в 2003 г. вернулся к старым хозяевам и функционирует до сих пор, хотя и не слишком активно [14] .
В ИБГ самых крупных из перечисленных банков – «СБС-Агро» и Инкомбанка – не существовало сопоставимых по масштабам компаний и предприятий реального сектора. Инкомбанк никто даже не пытался спасать. Уже осенью 1998 г. по инициативе Центрального банка РФ у него была отозвана лицензия. Очень скоро началась процедура банкротства, проходившая с большими конфликтами и завершившаяся лишь через несколько лет. Причем ни собственники, ни менеджеры Инкомбанка к участию в ней допущены не были.
События вокруг «СБС-Агро» развивались гораздо сложнее и драматичнее. Причины этого заключаются в его роли основного «распределителя» государственных кредитов сельскому хозяйству (в том числе через аффилированный Агропромбанк), а также в наличии у него более чем миллиона частных вкладчиков. «СБС-Агро» получил и максимальные стабилизационные кредиты от Центрального банка РФ (по данным СМИ, всего около 6 млрд руб., при этом фактически без обеспечения), и политическую поддержку от его руководства, а также от Государственной думы. Однако владельцы банка в течение года вывели из него все сколько-нибудь ценное. В результате АРКО осенью 1999 г. было вынуждено за 1 руб. выкупить опустошенный, но сохранивший большую часть своих долгов «СБС-Агро» и в течение ряда лет заниматься удовлетворением требований вкладчиков – физических лиц.
