«Адам Смит» - Биржа — Игра на деньги
Фундаменталисты утверждают, что цены акций следуют за состоянием дел в компании: уровнем продаж, валовой выручкой, чистой прибылью и еще Бог знает чем. Чартисты утверждают, что на все эти факторы поправка уже сделана: все они уже заложены в цене акции. А то, на что не сделана поправка, и проявится в движении курса акции.
Взглянем еще раз на идею поддержки и сопротивления. Скажем, график показывает, что акции «Диджитал Дейташмяк» какое-то время раскачивались между 19 и 21. Потом одним мощным рывком они взлетели до 36–38, побарахтались там и снова сползли вниз. Чартисты в данном случае скажут, что на уровне 20 располагается поддержка. Здесь предполагается, что они захотят покупать акции, если их цена вернется на этот уровень. Или что на бирже есть люди, пристально наблюдающие за акциями, которые от них «удирают». Они не хотят гнаться за ними на уровне высоких цен, но с удовольствием купят их, если они спустятся до привлекательного для этих покупателей уровня. И наоборот, есть люди, которые при цене 38 продавали. Если теперь акции снова разворачиваются вверх, то прежние продавцы предположительно снова захотят продавать при цене 38, а, кроме того, люди, не успевшие продать в первый раз, могут захотеть продавать при уровне в 38 пунктов.
Если же «Диджитал Дейташмяк» сначала опускается, а затем взмывает вверх, пролетая цифру 38, то старая точка сопротивления становится новой точкой поддержки, и весь процесс повторяется снова.
Как видите, в чартизме существует фундаментальная посылка: то, что было верно вчера, будет верно и завтра. Время как фактор — за исключением прошедшего времени — в расчет не принимается. Если есть какие-то новые факторы, которые должны найти отражение в будущем, они проявятся, когда «Диджитал Дейташмяк» прорвется либо через уровень сопротивления, либо через уровень поддержки — и тогда, как гласит теория, вы и увидите, что что-то происходит.
По большому счету, чартисты всегда испытывали больше неудобств, чем фундаменталисты. Фундаменталист способен представить в своем отчете новости компании вкупе с обобщениями, что позволяет ему выкрутиться не без изящества. Фундаменталист может сказать, например, следующее:
«Нынешняя слабость акций компании «Шиш Консолидейтед» вызвала вполне обоснованные вопросы инвесторов. Производственные сложности с упаковкой новых собачьих консервов на филиале «Шиш Дог Фуд» привели к расходам, превысившим бюджетные нормы. Несмотря на увеличение уровня продаж на 4 процента, доходы сократились на 7 процентов, а чистая прибыль филиала вполне вероятно упадет на 10 процентов. Уровень продаж в остальных филиалах «Шиш Консолидейтед» отражает общую вялость экономики. В результате сальдо может оказаться не намного лучше, чем в прошлом году. Понимая, что краткосрочные соображения инвесторов могут повлиять на текущее движение цен, мы тем не менее продолжаем считать, что «Шиш Консолидейтед» в длительной перспективе представляет интерес для терпеливого инвестора».
Иными словами, аналитик сообщил о том, что произошло, когда акции уже рухнули, но если вы терпеливы, то в длительной перспективе все может быть в порядке. Ключевая фраза здесь «длительная перспектива». Ее применяют к акциям, пожалуй, 80 процентов компаний, которые еще не начали заполнять бумаги на банкротство. И никого не волнует то, что долгосрочная перспектива состоит из серии краткосрочных перспектив, или то, что в долгосрочной перспективе мы все покойники. Фразы типа «терпеливый инвестор» и «долгосрочное повышение стоимости актива» звучат в унисон с капиталистической моралью. В представлении уолл-стритских авторов отчетов их аудитория в основном состоит из миллионеров, разъезжающих в собственных вагонах из Саратоги в Палм-Спрингз под аккомпанемент тихих шагов безмолвной прислуги и тикание настенных часов. И все, что им нужно, это быть в компании других миллионеров. Они настоящие терпеливые долгосрочные инвесторы, а денег у них столько, что о деньгах они больше и думать не хотят.
Конечно, люди из аналитического отдела на самом деле, если вы их прихватите дома, не думают, что все, читающие отчет, это летающие на собственных самолетах миллионеры. Но язык, которым они пользуются, и заключения, которые они делают, неизбежно приводят вас к именно такому выводу — такова уж оборотная сторона привычки выкручиваться. Намного легче сказать: «В то время как краткосрочные прогнозы неясны, в долгосрочной перспективе акции трогать не следует», чем отрезать: «Сплавляйте их, и чем быстрее, тем лучше».
У чартиста гораздо меньше материала для отчетов, а кроме того, у него нет никаких «свободных зон» или «долгосрочных перспектив», за которыми он мог бы спрятаться. Его тезис заключается в том, что прошлые тенденции говорят нам о будущих тенденциях Поэтому он вынужден сказать, собирается ли рынок (сумма курсов акций) или отдельно взятая акция идти вверх или вниз, а такое его предсказание очень легко проверить. И тогда ему приходится говорить нечто, похожее вот на это:
«Мы не предполагаем бурного роста, если только рынок не окажется способным прорваться через установившуюся ранее точку сопротивления на уровне 920. Нынешняя слабость акций нефтяной индустрии и сила активов аэрокосмических компаний указывают на смену лидеров. Точка поддержки установилась на уровне 885, и при условии, что она не будет пробита, мы предполагаем, что в ближайшее время движения вниз не произойдет. Таким образом, диапазон торгов указан выше».
Иными словами, рынок не пойдет вверх, если, конечно, он не пойдет вверх. Он не пойдет вниз — если, конечно, не пойдет вниз. И он останется на том же уровне, если, конечно, не произойдет первое или второе.
Но все это может и не быть столь бесполезным, как кажется на первый взгляд. Безусловно, и покров тайны, и шаманские заклинания нередко смешны, особенно когда другие чартисты публикуют совершенно другие выводы, основанные на тех же самых графиках. Но если график может показать вам то, что происходило, а все это резко отличается от того, что, как вы думали, должно было происходить, — вам, видимо, надо еще раз обдумать все сначала, даже если будущее и не просматривается в выложенных на блюдце чайных листьях. Наличие графика предполагает, что вам следует обратить на него внимание, потому что люди, которые уже подключались к игре, — а, стало быть, создали этот график — умнее вас, или знают что-то, чего вы не знаете. Вы можете данное предположение оставить без внимания, но это неплохой способ перепровериться.
Так можно ли по следам движения цен действительно предсказать будущее?
Если бы это всюду и для всех было действительно возможно, то очень скоро снова стало бы невозможным. Когда любой и каждый что-то знает, тогда никто не знает ничего. Рынок стал бы слишком «эффективным» — разрыв между настоящими и будущими ценами был бы замкнут точными прогнозами. А чартист, как и дельфийский оракул, должен быть постоянно готов выдать на гора свои туманные предсказания, вокруг которых выстраивается религия со всеми обрядами и песнопениями.
Значит ли это, что графики можно игнорировать? Думается, что графики все-таки могут быть полезным инструментом, даже не обладая прогностическими качествами. Диаграмма может дать вам мгновенный портрет характера акции: идет ли она в ритме менуэта, танцует ли вальс, твист или рок-н-ролл. Диаграмма также может в какой-то степени показать, как менялся характер самого танцора. И, кстати, появилась даже математическая поддержка тезиса о том, что тенденция движения сохраняется. Недавно был опубликован реферат докторской диссертации Роберта Леви, названный «Концепция относительной силы прогнозов цен обычных акций», который занимается именно этой темой. Первые шестьдесят страниц книги являются, пожалуй, самым точным описанием того, что такое «технический» анализ рынка. В остальном книга представляет собой блестящее и неожиданное исследование последовательностей в ценовых характеристиках — но поскольку это исследование пользуется обильной компьютерной статистикой и высшей математикой, оно вряд ли имеет отношение к перепачканным тушью чартистам, хотя в ряде тезисов и поддерживает то, что они делают.
И наконец, хотя графики, может, и не делают того, что им приписывают чартисты и продавцы диаграмм, но этапы накопления и распределения, которые они пробуют описывать — пусть и не слишком точно — стали частью уолл — стритского лексикона. А лексикон этот распространен настолько, что нередко используется применительно к самым разным вещам. Я вспоминаю, как при обсуждении за обедом межчеловеческих отношений один джентльмен сказал: «Формирование шипа на графике брака — вещь неприятная», а кто-то добавил: «В браке всегда есть и будут и «острова», и «развороты». При этом никто из присутствующих никакой неловкости не испытал. В лексиконе чартизма один из самых волнующих моментов — это момент, когда акция делает внезапное резкое движение после долгого пребывания на «базе» одного и того же ценового уровня. Однажды мы обедали с другом в ресторане, где в другом конце зала заметили нашего общего знакомого — раскрасневшегося, сияющего и счастливого. «Нет, биржа тут не при чем, — сказал мой друг. — У него новая зазноба, и вчера они впервые признались друг другу в любви. Тебе знакомо это поразительное чувство, когда наконец отрываешься от базы?»
