Люк Брабандер - Забытая сторона перемен. Как творческий подход изменяет реальность
Это похоже на ситуацию, где издатель книг о Гарри Поттере захотел бы, начиная с сегодняшнего дня, запретить всем остальным писать повести, в которых главный герой – начинающий волшебник. Чрезмерная активность в области авторского права (копирайт) может вызвать только противодействие со стороны авторского лева (копилефт). Ричард Столлман, возможно, истинный создатель «открытого источника», практически неизвестный солдат в войне против монополий и наставник Линуса Торвальда, не устоял против этого каламбура.
Защитники копилефта оспорили одну особо широко распространенную идею. Будь то книги, компактные диски или видео, существующий стереотип утверждает, что пиратская копия не продается. Все совсем не так, говорят сторонники авторского лева. Пиратское копирование по крайней мере приводит к легальной продаже дополнительной копии!
Это правда, что купить официально изданный экземпляр в магазине проще, быстрее и надежнее, чем приобрести низкокачественную копию без выходных данных. Станет ли этичным воровство идей? В издательском мире, чем больше шума возникает вокруг произведения, тем лучше оно продается.
Как вписывается в эту картину Адам Смит? Его закон спроса и предложения, кажется, не особенно применим в данном случае. Во время бума на фондовом рынке, чем больше повышаются цены на акции начинающих компаний, тем больше людей их скупает, что противоречит основному принципу этого закона. Более того, никогда раньше не было речи о стольких бесплатных вещах: о бесплатных газетах, бесплатном транспорте, бесплатной музыке, телефонной связи, программном обеспечении. Конечно, ничего совершенно бесплатным не бывает. Это просто превратилось в фигуру речи, общепринятую манеру выражаться.
Традиционно, экономика и коммерция строились на одном критерии, который присущ любому продаваемому предмету: на его редкости. Следовательно, первый шаг в понимании экономики идей – музыки, изображений, текстов, рекомендаций, информации, товарных марок – основывается на предположении, что существует необходимость создать дефицит там, где его нет.
Мультинациональные компании постоянно борются с контрафакторами, фальсификаторами и пиратами; это бесконечная битва из-за незаконно скопированных программ, незапатентованных лекарств, скачанной в Интернете музыки. Что нужно, чтобы новый фильм оказался в сети раньше, чем его покажут в кинотеатрах? Всего-навсего желание техника или монтажера его там разместить.
Кодировка, секретные пароли, закон о торговых марках, судебные дела – испробовано уже, кажется, все. И все понапрасну? Неужели концепция прибыли изжила себя? Безусловно, сегодня зарождаются новые формы мотивации. В любом случае отсутствие юридической защиты интеллектуальной собственности не остановило работу и творчество Евклида, Святого Августина, Микеланджело или Баха.
Если бы актеры вернулись на сцену, если бы певцы чаще и больше выступали для публики (предпочтительно без фонограммы), если бы философы читали больше лекций, потеряли бы мы что-нибудь? А если бы создание новой версии компьютерной программы автоматически означало бесплатный доступ к ее предыдущей версии? Консультанты похожи на артистов. Они продают то, что у них невозможно украсть: свой взгляд на вещи, свою энергию и свой талант.
Возможно, в основе Старой Экономики лежали умение хранить тайну и неразглашение информации, в то время как электронную экономику, е-экономику, нам еще только предстоит открыть. Просто сложить электронику с экономикой недостаточно. Вероятно, мы обнаружим, что е-экономика состоит из микрорынков, где нет фиксированных цен, а есть возврат к этике, налогообложению и новый критический взгляд на механизмы контроля. Плюс, конечно же, некоторые неожиданные математические уравнения и раздолье для новых идей, новых подходов и новых концепций.
Отправные точки для перемен
Если вы хотите увидеть изменения, вам необходима некая фиксированная точка (всего их существует четыре), от которой можно начать отсчет. Давайте оттолкнемся от них и зададим несколько очень старых вопросов, на которые мы привыкли давать очень легкие ответы.
• Где это находится?
• Когда это происходит?
• Почему это происходит?
• Что истинно, а что ложно?
Ответить на эти четыре вопроса все сложнее и сложнее.
Пространство
Пространство было когда-то простым понятием. Очень долго оно имело три измерения и определялось границами с каждой стороны. Сегодня вдруг все встало с ног на голову. Пространство оказалось глобальным и лишилось пределов. Оно даже сделалось виртуальным.
Экология демонстрирует нам, что понятия «в другом месте» больше не существует. В экономике концепция «каждый в своем доме» сменилась идеей «каждый – везде». Технология позволяет частице информации находиться где угодно, что, как ни парадоксально, означает и – нигде. С помощью авиации мы беспрерывно перелетаем на другую сторону планеты только затем, чтобы позвонить домой и узнать новости о стране, которую мы только что покинули. Мы больше не знаем, где находимся.
Во что превращаются транспортные расходы, когда человек работает на домашнем телефоне? Может ли он указывать в отчете о расходах стоимость модема, а не наезженные километры? Каково это – взимать налоги с виртуальной компании или платить за небольшое рекламное объявление в евро на квадратный сантиметр?
Даже рубеж между интра– и Интернетом неопределен, а то и просто неопределим. Можем ли мы на самом деле войти в виртуальное пространство, если оно повсюду? Чем является на сегодняшний день юридический адрес? Что значит изменить положение на рынке, если выбор места становится все менее и менее важным? Не суждено ли всем нам со временем превратиться в людей без фиксированного местопребывания? И не оказались ли правы такие компании, как Visa: мы не знаем где это, но мы видим это повсюду?
Время
Время когда-то тоже представлялось несложным: оно было однородно и универсально, поддавалось измерению и измерялось, покорно текло в своем собственном ритме. Сегодня маятник не знает как себя вести. Как раскачиваться в обществе, которое функционирует в «реальном времени»? Более того, каким было время до того, как оно стало «реальным», в те дни, когда вы могли иногда сказать, что у вас нет «физического» времени на что-то. Банкомат позволяет проверить свой баланс и получить, в реальном времени, информацию обо всех транзакциях, датированную (самое позднее) вчерашним днем. Многие ежедневные газеты стали предоставлять свои архивы для использования в реальном времени.
Время перестало быть одинаковым для всех; оно статично для одних, динамично для других. Уже нельзя более сослаться на «долгое время», определенное французским историком Фернандом Броделем. Никакого «после» более не существует, так же как не существует «в другом месте».
Время – деньги! Но так ли это? Сегодня богатство больше зависит от скорости. Что в действительности проверяют часы, отмечающие время прихода на работу? Если бы долгожданное вдохновение зависело от минут! Вовремя – но вовремя для чего? Движемся ли мы к тому, что наши карьеры станут похожи на карьеры спортсменов, которые уходят на пенсию в 35 лет? Для некоторых это не имеет большого значения, включая те 17 % американцев, которые считают (согласно опросу Newsweek, проведенному в 2004 году), что конец света наступит еще при их жизни.
Будет ли возможно в будущем «потерять» время или потратить чье-то время? К примеру, смотря круглосуточный канал новостей CNN, мы перестаем ориентироваться во времени.
CNN насмехается над временными зонами, как муха над воздушными ямами. Часы CNN имеют только одну стрелку – минутную. Правильное время – это время новостей, остальное не имеет значения. Дикторы, читающие новости, не говорят «доброе утро», потому что утра не существует, и не говорят «добрый вечер» – вечера тоже нет. Вместо этого они объясняют: «В Америке сейчас ночь, на Среднем Востоке – полдень, в Европе – утро». Или что-то в этом роде. Они говорят «добро пожаловать» двадцать четыре часа в сутки, и не произносят «до свидания», а только – «до скорой встречи». На CNN время существует не менее иллюзорно, чем пространство. Но где же находятся все эти утренние и вечерние дикторы? В Соединенных Штатах, в «дуплексе», выполняют специальную миссию или они застряли во времени? CNN – это информационный вечный двигатель. У часов только одна стрелка.
Время и пространство не являются более надежными измерительными инструментами. Достаточно спросить, что об этом думают таксист и его пассажир, застрявшие в автомобильной пробке. И если скорость в свое время определялась как пространство, поделенное на время, то любопытно посмотреть, что получится, если виртуальное пространство разделить на реальное время, и что при этом останется от бухгалтерских или профессиональных планов!
