Валентин Катасонов - Хозяева денег. 100-летняя история ФРС
В законах и даже конституциях многих стран нередко можно встретить правильные слова о том, что центральные банки подотчетны парламентам. Но это лишь красивые слова. Вся отчетность обычно сводится к тому, что раз в год руководитель центрального банка выступает перед «народными избранниками» и отвечает на их вопросы. Конечно, могут возникать какие-то внеплановые запросы и вопросы. Вот, например, нынешнему руководителю ФРС Б. Бернанке депутаты Конгресса США задали вопрос о 16 трлн. долларов, которые Федеральный резерв тайно выдал крупнейшим американским и иностранным банкам во время последнего финансового кризиса. Внятного ответа они до сих пор не получили. А реальных рычагов заставить Бернанке давать необходимые показания у них, как выяснилось, нет.
В дополнение к подобного рода устным «отчетам» и «ответам» на запросы центральные банки готовят годовые отчеты о своей деятельности. Главным достоинством этих отчетов является прекрасная бумага, глянцевые обложки, красивые фотографии. Кстати, согласно неофициальным рейтингам, самым «независимым» считается Немецкий федеральный банк (Бундесбанк). Примечательно, что он создавался после Второй мировой войны сразу же как государственный банк. Но в германском законодательстве нет даже формального положения о том, что Бундесбанк должен отчитываться перед парламентом страны.
Теперь о России. В нашей стране Центральный банк, который официально назывался «Государственным банком Российской империи», был государственным с самого начала своего существования (1860 год). Хотя известно, что в России были лоббисты западного банковского капитала, которые хотели, чтобы он был создан в виде частного акционерного общества. Находился в системе Министерства финансов, но при министре финансов С.Ю. Витте в начале XX века приобрел достаточную независимость от Министерства финансов и стал похож на центральные банки западных стран. После революции 1917 года Государственный банк формально не надо было национализировать, но его независимость от правительства была ликвидирована. Фактически он стал подразделением Народного комиссариата финансов и отвечал за выпуск и организацию денежного обращения в стране. Деятельность Государственного банка СССР строилась исключительно на годовых и пятилетних планах развития народного хозяйства (социально-экономического развития страны), объемы и структура денежной эмиссии определялись на основе материальных и финансово-денежных балансов. Стратегические решения, связанные с денежно-кредитной политикой принимались даже не на уровне Министерства финансов, а Советом министров и Госпланом СССР. После Второй мировой войны в странах Восточной Европы также были созданы денежно-кредитные системы, в которых центральные банки стали составной частью исполнительной власти, перешли в прямое подчинение министерств финансов.
Под влиянием и при поддержке СССР и других государств социалистического лагеря во многих странах «третьего мира», особенно вставших на путь некапиталистического развития, также были проведены реформы денежно-кредитных систем. В том числе вместо так называемых «валютных управлений» (колониальных квази-центробанков) были созданы полноценные государственные эмиссионные институты, приступившие к выпуску национальных денежных единиц. Эти реформы снизили зависимость развивающихся стран от мировой валютной системы, контролировавшейся финансовой олигархией. Второй период завершился такими событиями, как окончание «холодной войны», развал СССР и социалистического лагеря, демонтаж в побежденных странах ранее существовавших денежно-кредитных систем и создание новых систем в соответствии с рецептами экономического либерализма и догматами так называемого «вашингтонского консенсуса». Вслед за этими событиями, как мы знаем, началось формирование нового мирового порядка, в том числе в сфере международных финансов.
Третий период. Попытки обуздания всевластия ЦБ
Сегодня мировые ростовщики («финансовый интернационал») завершают строительство глобальной финансовой системы, важнейшим элементом которой являются центральные банки разных стран мира. Все они вписываются в иерархически выстроенную сеть. На вершине этой сети находятся такие управляющие структуры, как Федеральная резервная система США (ФРС) и Банк международных расчетов (БМР) в Базеле (этот банк называют еще «клубом центральных банков», «мировым центральным банком», «центральным банком последней инстанции» и т. п.). Немного ниже находится Европейский центральный банк (ЕЦБ), контролирующий центральные банки стран, входящих в зону евро. В том числе он активно участвовал и участвует в создании «правильных» центральных банков в бывших социалистических странах Восточной Европы. Немалую роль в создании «независимых» центральных банков в бывших социалистических странах и государствах, созданных на развалинах СССР, играет Международный валютный фонд. Например, в 2010 году Украина вела переговоры об очередном займе МВФ. В ходе этих переговоров украинская сторона согласилась на рекомендации Фонда о внесении поправок в законодательство страны с целью повышения «независимости» Национального банка Украины [100].
За пределами обрисованной выше мировой иерархической сети остается очень немного центральных банков. А именно: это центральные банки, которые имеют четко обозначенный государственный статус, входят в состав правительства, чаше всего находятся в ведении министерств финансов. Отсутствие пресловутой «независимости» не позволяет мировым банкстерам манипулировать этими центральными банками, а через них управлять всей экономической, социальной и культурной жизнью соответствующих стран. Самый крупный из таких центральных банков — Народный банк Китая. В этот список можно также включить центральные банки Венесуэлы, Ирана, КНДР, Республики Беларусь. Пожалуй, именно реальный (а не номинальный) государственный статус центральных банков особенно раздражает мировых банкстеров и становится главным поводом для объявления соответствующих стран государствами-изгоями.
Сегодня уже сказано и написано немало о том, что Центральный банк Российской Федерации, имеющий также официальное название «Банк России», занимает достаточно скромное место в мировой иерархии центральных банков. Его без натяжки можно назвать институтом «валютного управления», жестко завязанным на Федеральную резервную систему. Т. е. это филиал ФРС, обслуживающий интересы мировой финансовой олигархии, прежде всего, главных акционеров Федерального резерва.
Несмотря на столь безрадостную картину современного мира, мы видим множество примеров того, как политики и народы разных стран пытаются давать отпор банкстерам (так сейчас стали называть банкиров, имея в виду, что они — бандиты, мало отличающиеся от гангстеров). Полагаю необходимым изучать этот опыт для того, чтобы в России попытаться поставить под народный контроль собственный Центральный банк. Т. е., образно выражаясь, провести национализацию Банка России, сделать его важным элементом государственного управления, заставить работать на укрепление национальной экономики.
Следует иметь в виду, что иногда под видом борьбы общества с банкстерами происходят «разборки» между отдельными группами финансовой олигархии с использованием общественных активистов. Например, в 2011 году в США было инициировано движение «Захвати Уолл-стрит», в которое постепенно были втянуты тысячи активистов в разных городах страны. Затем движение вышло за границы США и распространилось на другие страны. Есть сильное подозрение, что движение было профинансировано Джорджем Соросом, который, как известно, является агентом Ротшильдов. За этим движением, как полагают некоторые эксперты, скрывалось стремление Ротшильдов потеснить в мире финансов Рокфеллеров — другую крупнейшую олигархическую группировку [101]. Нас подобного рода «оранжевые» и «болотные» движения мало интересуют: они могут приводить лишь к изменению роли отдельных банкстеров в управлении центральными банками. Постараемся выявить в сегодняшнем мире реальные, а не «театральные» попытки ограничить всевластие банкстеров и их генеральных штабов — центральных банков.
Хроника современной борьбы с мировой империей ФРС
Более трех лет назад президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер предприняла попытку поставить под свой контроль центральный банк страны и использовать его в интересах национального экономического развития [102]. Конкретно Киршнер решила воспользоваться валютными резервами ЦБ для выплат по внешнему долгу страны. На начало 2010 года ее внешний государственный долг составлял около 13 млрд. долларов. А международные резервы ЦБ — 48 млрд. долларов. Столь большой объем валютных резервов объясняется тем, что Аргентине еще в 90-е годы прошлого века Международным валютным фондом, действующим, как известно, в интересах финансового интернационала, была навязана модель денежной эмиссии, называемая «валютным управлением» (currency board).
