Валентин Катасонов - О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. «Денежная цивилизация» и современный кризис
А что думают о нормах обязательных резервов сами банки? Они постоянно стонут и жалуются на «невыносимое бремя» отчислений на формирование обязательных резервов. Пожалуй, эта одна из самых популярных «банковских» тем в нашей прессе. Банкиры отстаивают свои «шкурные» интересы. У ростовщиков повелся обычай называть отчисления в резервы «налогом» на банкиров, естественно, ухудшающим их конкурентоспособность. Нередко банкиры даже шантажируют власти, говоря, что они вынуждены компенсировать падение своих доходов из-за этого «налога» путем повышения процентных ставок по выдаваемым кредитам.
Чтобы избегать уплаты этого «налога», банкиры идут на хитрости. Банки, например, создают «дружественные» подконтрольные структуры, не имеющие статуса банка. Поступающие в виде вкладов средства банки переводят на балансы подконтрольных структур. Нередко такие структуры вообще регистрируются в оффшорах, что делает их недосягаемыми для надзорных организаций.
Банкирам в данном вопросе всячески стараются помочь «профессиональные экономисты». Они «научно обосновывают», что обязательные резервирование в размере нескольких процентов от общей суммы обязательств банков становится «непреодолимым тормозом» для развития банковского сектора. Далеко за примерами ходить не надо. Вот, например, сенатор, профессор, доктор экономических наук Г. Г. Фетисов пишет:
«Необходимо осуществить в России поэтапное снижение обязательного резервирования до уровня 2 %, принятого в ЕВЭС (Европейском валютном и экономическом союзе – В. К.) с вычетами, подобными применяемым в США. Такая мера будет стимулировать расширение вложений кредитных организаций в реальный сектор. Ныне действующие нормативы обязательного резервирования в 3,5 % уже не соответствуют реальной экономической конъюнктуре и искусственно сдерживают развитие операций кредитных организаций. Более того, они значительно снижают конкурентоспособность российских банков по сравнению с иностранными банками…»[109].
А потом титулованные «борцы» с «высокими» нормами обязательного резервирования и «искусственным сдерживанием развития операций кредитных организаций» удивляются: откуда на нашу голову сваливаются банковские и экономические кризисы?
Соломинки для утопающихЗавершая тему обязательного резервирования, отметим: отчисления коммерческих банков в виде обязательного резервирования сегодня направляются в центральный банк и формируют фонд обязательного резервирования. Некоторые профессиональные банкиры называют его «общаком». Использование лексики криминального мира в данном случае вполне уместно. В мафиозных группировках «общаки» («общие кассы») создаются, прежде всего, для того, чтобы решать чрезвычайные вопросы, касающиеся всей группировки или отдельных её членов (например, для дачи взяток прокурорам, судьям и иным чиновникам, для оплаты разного рода деликатных «заказов» вплоть до убийств, для лоббирования нужных законов и т. п.). «Общак» под названием «фонд обязательного резервирования» нужен для того, чтобы спасать отдельных членов мафиозной группировки, которая сегодня легализовалась под вывеской «банковская система».
Центральные банки уделяют большое внимание такому средству поддержания устойчивости банковского сектора, как межбанковский рынок кредитов (МБРК). Создатели данного «инструмента» считают, что банки, у которых возникают проблемы с ликвидностью, могут «закрыть» эти проблемы с помощью кредитов, полученных от банков с «избыточной» ликвидностью. Задача центральных банков – создать МБРК и «дирижировать» им, прежде всего, регулируя уровень процента на этом рынке. Вот что пишет по поводу МБРК Дмитрий Голубовский:
«Если приток депозитов и выдача кредитов являются точно сбалансированными процессами, в банке в принципе не может возникнуть ситуации, когда могут потребоваться резервы, – он становится посредником между людьми, накопившими обязательства банка и людьми, стремящимися занять эти обязательства. Регулировать этот баланс можно, манипулируя процентными ставками: при некоторой оптимальной ставке желающих занять деньги будет примерно столько же, сколько желающих вложить. Под несколько меньшую ставку можно принимать депозиты, под несколько большую – выдавать кредиты, а разницу в процентах банкир может класть себе в карман. Для того чтобы по мере усложнения финансовых операций поддерживать этот баланс спроса на деньги и предложения денег во всё более тонком равновесии, которое гарантировало бы минимизирование резервов и, следовательно, давало бы большие возможности создавать деньги, банки создали межбанковский рынок кредитования. Когда какой-то банк сталкивался с избытком спроса на кредиты, – он мог взять деньги в долг у другого банка, в котором был приток депозитов»[110].
В теории всё выглядит очень красиво. А в случае даже самой лёгкой паники межбанковский рынок кредитования перестаёт работать. «Профессиональные экономисты» называют это «кризисом взаимного доверия банкиров». Яркий пример такого «кризиса доверия» – события лета 2004 года, когда МБРК в России был полностью «парализован», причём для этого оказалось достаточно лишь «вброса» в СМИ негативной информации о нескольких российских банках.
Ещё один «способ», который современные ростовщики «изобрели» для того, чтобы убедить клиентов в «надёжности» системы «частичного резервирования», – страхование депозитов. К началу 1930-х годов банковская система США, базировавшаяся на «частичном резервировании», в результате массовых банкротств банков, превратилась в руины. Одним из первых деяний нового президента США Ф. Рузвельта в рамках «нового курса» было создание Федеральной корпорации страхования депозитов (ФКСД) для того, чтобы повысить доверие вкладчиков к банкам. Однако, серьёзные исследователи оценивают, что данная мера имела в основном «психотерапевтический эффект», т. к. активы ФКСД составляли лишь 1–2 процента от объёма депозитов.
У обывателя, который слышит о «страховании вкладов», рождаются ассоциации, что речь идёт о таком же страховании, как, скажем страхование: строительных рисков, возникающих у компаний-подрядчиков; экологических рисков, с которыми сталкиваются химические корпорации; коммерческих рисков, которые присущи компаниям, выходящим на рынок с новым продуктом, и т. п. Страховые компании, берущие на себя эти и подобные риски, имеют дело со страховыми случаями, возникающими время от времени с отдельными компаниями соответствующей отрасли. Применительно к «традиционным» страховым случаям действуют законы больших чисел.
Но «страхование вкладов» – совсем другое. Уж если начинаются крахи банков, то они, как правило, захватывают весь банковский сектор. Для покрытия таких рисков не только у частных страховых компаний, но даже у государства такого громадного количества денег просто нет. Именно поэтому М. Ротбардт государственное «страхование вкладов» квалифицировал как откровенное «жульничество». В качестве примера он приводит крах в конце 1980-х гг. ссудо-сберегательных учреждений США, которые якобы были «надёжно застрахованы» Федеральной корпорацией страхования сбережений и займов (новое название ФКСД).
Не знаю, каким словом квалифицировать созданную не так давно систему страхования вкладов в нашей стране (был принят Федеральный закон «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации» и учреждено Агентство по страхованию вкладов – АСВ). Открываем официальный сайт АСВ и узнаём следующее:
По состоянию на 09.10.2009 размер фонда обязательного страхования вкладов (которым управляет указанное агентство) составляет 86,3 млрд руб. Это много или мало? Ответ находим на том же сайте: «Отношение размера фонда к страховой ответственности Агентства (показатель достаточности фонда) составляет 1,8 %. Согласно оценкам, минимальный уровень достаточности фонда с учётом текущей экономической ситуации составляет 6–7 % размера страховой ответственности».
Т.е. сегодня «показатель достаточности» в России находится примерно на том же уровне, что в США в 1930-е годы (уровень, который М. Ротбардт оценил как «жульничество»). Смешно и грустно читать, что нормой «показателя достаточности» является кем-то оцененный уровень в 6–7 %. Это «с учётом текущей экономической ситуации». А ситуация может измениться буквально за одну ночь. Интересно, где Агентство добудет недостающие деньги (в абсолютном выражении это 4,5 триллиона рублей – даже по отношению к так называемой «норме»)? Вот и решайте, каким словом назвать российскую «систему страхования вкладов». Впрочем, эти системы страхования вкладов во всем мире построены на основе примерно одних и тех же принципов.
Кто расплачивается за банковские кризисы?Раньше, когда не было центральных банков, от частичного резервирования могли страдать лишь отдельные граждане – клиенты тех банков, которые терпели банкротства. Сегодня в случае начала массовых банковских банкротств к «спасательным работам» подключаются центральные банки, которые начинают «заливать пожар» банковского кризиса ликвидностью, выдавая разного рода «спасательные» кредиты коммерческим банкам. Начинается «денежный потоп»: деньги рано или поздно из банковского сектора перетекают во все сектора и на все рынки. Такие «вливания» раскручивают маховик инфляции, от чего страдают все люди, в том числе те, которые не являются клиентами банков.
