Валентин Катасонов - О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. «Денежная цивилизация» и современный кризис
Кстати, игры бывают разные. Можно играть в футбол, а можно играть в покер или рулетку. Так вот, второй тип относится не к спорту, а к азартным играм. В учебниках по психиатрии это квалифицируется как заболевание, характеризующееся устойчивой зависимостью человека от предмета своего вожделения (что-то наподобие алкоголизма или наркомании). Все это хорошо описано не только в медицинской, но также художественной литературе, например, в «Игроке» Ф. М. Достоевского.
Иногда получение таких «финансовых услуг» сказывается для человека трагически: при потере сбережений или инвестиций «потребитель финансовых услуг» может наложить на себя руки или получить психическое расстройство. «Жажда денег» превращает человека в жестокое животное (на языке «профессиональных экономистов» – «homo economicus»), готовое на всё (воровство, обман, предательство, убийство) ради получения «добычи». Впрочем, «homo economicus» даже хуже животных, потому что в мире животных не принято убивать себе подобных. В обществе «денежной цивилизации» ведется «война всех против всех» (Гоббс), чего не наблюдается ни в одной животной популяции. Говорят, что каннибализм – аномалия человечества, наблюдаемая лишь в некоторых диких племенах Африки. Однако, если посмотреть без розовых очков на современное западное общество, то его можно назвать обществом утонченного, «цивилизованного» каннибализма.
«Жажда денег» привела к серьёзной деформации структуры всей деятельности общества, которую уже некорректно называть «экономической» или «трудовой». Проявлением этого является нынешняя структура валового внутреннего продукта (ВВП) многих стран, особенно относящихся к так называемому «золотому миллиарду» (ЗМ).
Сегодня, например, ВВП США почти на 4/5 состоит из услуг, причём половина из них – финансовые услуги. Кроме того, согласно разным оценкам, от 500 млрд до 1 трлн долл. составляют «юридические услуги»[77].
«Жажда денег» ведёт к тому, что среди товаропроизводителей начинается кровопролитная (иногда в буквальном смысле этого слова) конкуренция за каждый рубль, доллар, франк, тугрик потребителя. В обществе, где возникает дефицит денег и «жажда денег», целью производства является максимизация прибыли, а не удовлетворение потребностей общества в товарах и услугах. Несчастный потребитель оказывается не более чем «средством», причём «средством», которое постоянно обманывают, отравляют (вредными продуктами), умерщвляют (опасными лекарствами), оболванивают (рекламой и средствами массовой информации), развращают (например, разными секс-услугами) и т. п.
«Жажда денег»: «война всех против всех»Следует отметить, что и до «рыночной экономики» («денежной цивилизации») отношения между людьми были достаточно напряжёнными. Однако тотальной «войны всех против всех», тем не менее, не наблюдалось. Да, между отдельными социальными группами людей противоречия были. Раньше, в советское время, их было принято называть «классовыми противоречиями». Так, рабы могли восставать против рабовладельцев, а рабовладельцы усиливать эксплуатацию рабов, продавать их другим хозяевам и т. п. Крестьяне могли враждовать против феодалов и помещиков, а феодалы и помещики усиливать гнёт крестьян, увеличивая барщину, оброк, отбирая землю. Вражда нередко выливалась в бунты и восстания.
Вместе с тем внутри отдельных социальных групп («классов») отношения были сравнительно мирными (по крайней мере, нейтральными); в критические моменты истории члены одной социальной группы нередко проявляли «классовую солидарность».
Сегодня и внутри отдельных классов наблюдается острая борьба. Капиталисты борются между собой за рынки сбыта и «доллар потребителя», используя при этом любые способы вплоть до рейдерства, шантажа, подкупов и убийств. В современных учебниках по экономике это называется «конкуренцией». Наёмные работники борются между собой за рабочие места, соглашаясь на заработную плату, обеспечивающую лишь выживание (на языке «профессиональных экономистов» – «простое воспроизводство рабочей силы»). Это тоже «конкуренция», но такая, которая угрожает жизни и здоровью простых людей.
Таким образом, «война всех против всех» – выражение, которое сегодня надо понимать в буквальном смысле. Современная конкуренция имеет многие атрибуты, присущие настоящей военной деятельности и настоящим боевым действиям.
Например, многие компании имеют разведку, контрразведку, военизированные подразделения. Управляющие разных уровней называются «офицерами». В своей текущей и долгосрочной деятельности компании пользуются такими документами (одобренными акционерами), как «тактика» и «стратегия компании». Даже в открытых документах корпораций и банков нередко фигурируют такие словосочетания, как «агрессивный маркетинг», «поглощение» (как «дружественное», так и «недружественное»), «захват рынка», «присоединение», «нейтрализация конкурента» и т. п. В самих корпорациях устанавливается жёсткий, можно сказать, тоталитарный режим, – такой, который обычно государственные власти вводят лишь в условиях военного времени. Думаю, что современному россиянину не надо объяснять, что это такое. Любое отклонение от жесточайшей корпоративной дисциплины грозит увольнением или, в крайнем случае, – санкциями в виде лишения работника премий, понижения по службе и т. п. Поскольку многие «счастливчики», имеющие работу в таких корпорациях, пребывают на своем рабочем месте больше 1/2 суток, то можно сказать, что такие люди живут в условиях тоталитарного режима (мы сейчас не будем обсуждать, что из себя представляет жизнь человека в течение оставшейся части суток с точки зрения понятий о «демократии»).
На «недемократический» характер «рыночной экономики» обращают внимание многие авторы. Например, Валерий Подгузов пишет: «Если в эпоху рабовладения и феодализма тиранию осуществляли только латифундисты, феодалы и служители религии, а все остальные люди являлись их жертвами и заслуживали сочувствия, тем более, когда боролись против тиранов, то в эпоху монополии рыночной экономики в мировом хозяйстве тиранами по отношению друг к другу становятся все участники рыночных отношений, и даже чернорабочие, поскольку и они превращаются в продавцов своей рабочей силы. Образно говоря, рынок, благодаря всепроникающей конкуренции, это война всех против всех (выделено мной – В. К.)»[78].
На этом основании В. Подгузов делает справедливый вывод: «Следовательно, несмотря на всю демократическую демагогию по поводу неразрывности рынка и свободы, на самом деле либеральный рынок – наиболее тираничное явление в истории мировой экономики»[79].
«Жажда денег» и расточительство «рыночной экономики»В обществе, основывающемся на погоне за деньгами, производство имеет крайне низкую эффективность. Более того, эта эффективность может быть отрицательной, если принять во внимание:
• экологические ущербы от производства из-за стремления капиталистов экономить на природоохранных затратах;
• истощение природных ресурсов;
• медленное умерщвление людей отравленными (сегодня уже наполовину химическими) продуктами, вредными лекарствами и наркотиками;
• астрономические расходы на рекламу;
• безработицу;
• незагруженные производственные мощности;
• сокращающиеся сроки использования многих товаров длительного пользования (постепенно они превращаются в «одноразовые»);
• подкуп корпорациями властей за право не платить налоги и другие многообразные формы коррупции;
• уничтожение в условиях кризисов нереализованных продуктов для того, чтобы не допустить снижения цен;
• непомерные расходы на военные цели и содержание полицейского аппарата (для подавления социальных протестов) и т. п. и т. д.
Разве деятельность компаний и банков в условиях «денежной цивилизации» можно назвать «домостроительством»? Назвать её «экономикой» можно только в порядке шутки или издевательства. Правильнее такую деятельность назвать «доморазрушением».
В «экономике», основывающейся на конкуренции, складывается буквально следующая ситуация: один с «сошкой», а семеро с «ложкой». Некоторые склонны в этом видеть высокую эффективность «рыночной экономики». Однако, наоборот, «рыночная экономика» тормозит развитие производительных сил, способствует росту безработицы, техническому застою, неполной загрузке мощностей. Получается, что в расчёте на одного трудоспособного человека производится гораздо меньше продукции, чем если считать производительность труда в расчёте на одного фактически занятого. Уже не приходится говорить о социальных, политических и морально-нравственных издержках подобной «эффективности».
Сложился устойчивый миф, что «экономика», основывающаяся на конкуренции, способствует росту производительности труда и снижению издержек производства. Раз производители конкурируют, то они должны снижать цены, что выгодно потребителю и обществу в целом. Но, на самом деле, цены при конкуренции, наоборот, растут. Почему? Потому, что «цена – денежное выражение стоимости», т. е. издержек производства (именно такое определение цены содержалось в учебниках по политэкономии, по которым мы учились в советское время). Посмотрим, как ведут себя издержки производства в условиях конкуренции. Издержки делятся на постоянную и переменную части. Переменная часть зависит от объёма производимого товара (услуг); постоянная – не зависит (или слабо зависит).
