Николай Симонов - Банки и Деньги
По утверждению ряда членов Верховного Совета РСФСР во время попытки государственного переворота глава Госбанка СССР В.В.Геращенко отправил в регионы несколько телеграмм, в которых от имени ГКЧП грозил административными "карами" тем, кто будет следовать указаниям Центрального банка РСФСР. 21 августа, уже после начала чрезвычайной сессии Верховного Совета РСФСР, Совет директоров Банка России отменил все указания Госбанка СССР, изданные на основании постановлений ГКЧП.
Вечером 23 августа Геращенко обнаружил в своем кабинете, по его словам, "симпатичного молодого человека", который предъявил ему приказ об освобождении его от должности за подписью российского премьера И.С.Силаева и с резолюцией М.С. Горбачева "Согласиться". Вот, как это выглядело, по словам самого Геращенко:
""Сдавайте дела и главное — ключ от сейфа, где деньги лежат". Я чуть не упал. Но не от поспешности и формы снятия, а от некомпетентности "сменщика". Выходит, он считал, как и непрофессионалы-журналисты, что я владею кладовыми, где хранятся мешки с деньгами. Я написал письмо в Верховный Совет СССР, который меня назначил и только он мог и снять: "18 часов 23 или 24 августа 1991 г. (точно число не помню) снимаю с себя ответственность"… На Западе стали писать: "Почему в СССР идет непонятное: людей, которые дело знают, и которых мы знаем, снимают"… Ровно через семь дней меня просят: "Иди обратно, а про бумажку Силаева как бы забудем". Мы с симпатичным "сменщиком" произвели передачу дел теперь уж мне. Но ненадолго. По Беловежским соглашениям рухнул СССР, а с ним и Госбанк страны, функции которого перешли в республиканскую контору".
Судя по контексту не самого приятного в жизни В.В.Геращенко воспоминания, в роли "сменщика" выступал отнюдь не солидный и вальяжный профессор Г.Г.Матюхин, а скорее всего — его заместитель (и по совместительству депутат Верховного Совета РСФСР) В.П.Рассказов. Уполномоченные российского правительства назначили в Госбанке СССР инвентаризацию, но особой активности не проявляли. Они пробыли в здании на Неглинной два дня, не считая субботу и воскресенье. 28 августа Президент Б.Н.Ельцин "впредь до подписания Союзного договора" частично отменил контроль за деятельностью союзных финансовых органов. Уполномоченные ушли, и В.В.Геращенко вернулся к исполнению своих обязанностей.
В течение сентября проходили интенсивные консультации республик по вопросам заключения Договора об Экономическом сообществе и определению функций Межреспубликанского экономического комитета — исполнительного органа Экономического сообщества. 10–11 сентября 1991 г. в Госбанке СССР состоялось совещание представителей всех 15-ти республиканских национальных банков. Оно было посвящено вопросам согласования кредитно-денежной политики и поиску компромисса между противоречивыми интересами национальных банковских систем. В результате бурных прений представители национальных банков так и не смогли выработать проект межбанковского соглашения на принципах консенсуса. Известно, что Банк России настаивал на неравном распределении голосов в будущем консультативном органе банковского союза суверенных республик — в зависимости от экономического потенциала, что вызвало резкие возражения представителей других республиканских банков. Единственное, в чем были согласны все собравшиеся, это — то, что даже в случае введения балтийскими государствами собственных валют, рубль останется единой расчетной единицей при расчетах между ними и членами создаваемого на месте СССР сообщества государств (конфедерации).
18 октября 1991 года в Алма-ате представители 10-ти республик в торжественной обстановке подписали Договор "Об экономическом сообществе республик СССР" и 26 приложений к нему. Подготовленный документ предполагал учреждение банковского союза как правопреемника Госбанка СССР, в том числе — в части управления золотым запасом, валютными резервами и эмиссионной политикой. Республики признали солидарную ответственность по внешним долгам СССР. Половина голосов в союзном банковском Совете распределилась бы равномерно между республиками, а вторая половина — пропорционально доле республики в национальном доходе сообщества. В этом случае Россия имела бы в этом органе порядка 36 % голосов, иными словами — не имела бы контрольного пакета. Однако РСФСР изначально настаивала на своем представительстве в координационных органах банковской системы союзного государства пропорционально доле в денежном обороте (тогда она получила бы более 60 % голосов).
31 октября 1991 г. Президент Б.Н.Ельцин, выступая перед представителями Союза городов, сделал заявление, которое повергло в шок республиканские госбанки и руководство республик. Он сообщил о наличии проекта закона РСФСР о финансово-экономическом обеспечении экономической реформы и реорганизации банковской системы в РСФСР. Суть проекта заключалась в том, что на основе Госбанка СССР и Банка России создавался единый банк под юрисдикцией РСФСР. Вместе с уставным, резервным и другими фондами Госбанка СССР (включая золотой запас и валютный фонд) этому учреждению должны быть переданы предприятия Гознака и, соответственно, право эмиссии. Не успели в Киеве, Минске и Алма-Ате грязно выругаться, как телеграф принес новую весть: после встречи с председателем Межреспубликанского экономического комитета И.С.Силаевым Ельцин свое заявление дезавуировал. По слухам, в Национальном банке Украины идея рублевой зоны, в прямом и переносном смысле, стала называться "едина економічна прострація".
Для функционирования банковского союза суверенных республик было все равно, какая структура возглавит его на политическом уровне. Как известно, Европейский Центробанк вполне справляется с обязанностями кредитно-эмиссионного обслуживания весьма отличающихся друг от друга национальных банковских систем еврозоны. Но для лидеров суверенных республик создание единого эмиссионного центра рублевой зоны и согласование принципов денежно-кредитной политики оказалось проблемой, не укладывающейся в формате их менталитета и жизненного опыта. Чем воспользовались их советники, навязавшие им формулу государственно-финансового разъединения по образу и подобию скандального бракоразводного процесса, определяющим фактором которого является раздел между бывшими супругами "совместно нажитого имущества".
Дело неспешно шло к финансовому банкротству СССР, о чем, например, красноречиво повествует Постановление Совета Республик Верховного Совета СССР от 28 ноября 1991 г. N117-Н "О кредитах Госбанка СССР для финансирования общесоюзных расходов в 1991 году":
"…Экономическая и социальная обстановка в стране предельно обострена. В результате нарушения правовых норм и процедур бюджетного процесса, а также достигнутых ранее договоренностей между республиками единая бюджетно-финансовая и кредитная система страны разрушена. Этому способствовала непоследовательная и некомпетентная политика союзных органов исполнительной власти, в том числе и вновь созданных. Президент СССР не обеспечил должного руководства указанными органами. Верховный Совет СССР не проявил в нужное время необходимой настойчивости в утверждении главных направлений единой государственной денежно-кредитной политики и в контроле за исполнением союзного бюджета. Министерством финансов СССР и Госбанком СССР с разрешения Президента СССР на протяжении года значительная часть расходов союзного бюджета финансировалась за счет кредитов Госбанка СССР, которые были представлены на утверждение Верховного Совета СССР только в октябре текущего года. Не сформирована согласованная между суверенными государствами политика в области финансово-кредитных и денежных отношений. Банковская система разобщена. Национальные банки некоторых республик проводят политику, противоречащую интересам стабильности рубля, что является нарушением соответствующих договоренностей между республиками. Дефицит финансовых ресурсов и денежная эмиссия достигли таких масштабов, при которых невозможно нормальное функционирование экономики в целом".
4 декабря 1991 года Внешэкономбанк СССР направил всем финансовым организациям и банкам мира о приостановлении выплат по долгам СССР на неопределенный срок, т. е. объявил дефолт. Подписанные 8 декабря 1991 года Беловежские соглашения, как неоднократно подчеркивали их авторы Ельцин, Кравчук и Шушкевич, не упраздняли СССР, а лишь констатировали, что Советский Союз "как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает [а не "прекратил"] свое существование". Юридически Советский Союз просуществовал еще 18 дней (хотя есть мнение, что в строго юридическом смысле он существует до сих пор).
Ликвидация Госбанка СССР началась после выхода 22 ноября 1991 г. постановления Верховного Совета РСФСР "О финансово-кредитном обеспечении экономической реформы и реорганизации банковской системы РСФСР". Центральный банк РСФСР становился единственным на территории РСФСР органом государственного денежно-кредитного и валютного регулирования. На него возлагались функции организации денежной эмиссии и определения обменного курса рубля. 20 декабря 1991 г. Президиум Верховного Совета РСФСР (постановление N 2066-1) обязал Г.Г.Матюхина "образовать в течение суток комиссию для решения комплекса вопросов, "связанных с осуществлением мероприятий по упразднению Госбанка СССР и трудоустройству работников его центрального аппарата". В ведение Банка России переходила вся материально-техническая база и иные ресурсы Госбанка СССР, сеть его учреждений, предприятий и организаций.
