Диана Гэблдон - Огненный крест. Книга 2. Зов времени
– У пациента – кстати, речь о Гекторе Кэмероне – были проблемы с мочевым пузырем. Роулингс хотел понаблюдать за его мочеиспусканием, понять, в чем он испытывает трудность, есть ли болезненные ощущения, кровь в моче и все такое.
Подняв бровь, Джейми искоса посмотрел на меня, затем покачал головой и вновь обратился к журналу, бормоча себе под нос что-то про причуды врачей:
– «Homo procediente»… человек идет дальше… Почему он не называет его по имени, а пишет «человек»?
– Доктор писал на латыни, соблюдая секретность, – ответила я. Не терпелось услышать, что дальше. – Увидь Кэмерон свое имя в журнале, это наверняка привлекло бы его внимание. Так что случилось?
– «Человек выходит наружу»… не пойму, на улицу или просто из своей комнаты? Наверное, на улицу… «Выходит, я иду за ним. Он идет быстро, уверенно…» И что в этом такого? Хм, вот здесь я не уверен. «Я даю – дал – ему двенадцать гран настойки опия…»
– Двенадцать гран? Там точно так написано? – Я заглянула через плечо Джейми, и он показал на запись – так и есть. – Таким количеством опия можно лошадь свалить!
– Да, «двенадцать гран настойки опия для лучшего сна». Неудивительно, что ночной бег Кэмерона по газону изумил доктора.
Я тыкнула его локтем.
– Давай дальше!
– Хм-м-м. Ну, он пишет, что пошел в уборную в полной уверенности, что застанет там Кэмерона, но внутри никого не было и не чувствовалось никакого запаха… э-э… В общем, уборную недавно не посещали.
– Со мной можешь не деликатничать, – сказала я.
– Знаю, – улыбнулся Джейми, – но сам я, саксоночка, все еще чувствителен к таким вещам, несмотря на наш давний союз. Ай! – Он отдернул руку, потирая ее в том месте, где я ущипнула.
– С вашего позволения, довольно о чувствительности, – топнула я ногой. – Раньше я ее что-то не замечала – иначе бы ты вообще на мне не женился. Так где был Кэмерон?
Джейми просмотрел страницу, неслышно проговаривая слова.
– Он не знает. Доктор обошел весь двор, пока не наткнулся на дворецкого, – тот принял его за грабителя и пригрозил бутылкой виски.
– Какое страшное оружие, – с улыбкой отметила я, представив набравшегося Улисса, потрясающего в воздухе таким орудием. – И как будет на латыни «бутылка виски»?
Джейми взглянул на запись.
– Он пишет «aqua vitae» – «вода жизни», по-другому никак не назовешь. Но это наверняка именно виски – доктор отмечает, что дворецкий дал ему глоток, дабы помочь справиться с потрясением.
– То есть Кэмерона он не нашел?
– Нашел-нашел, потом. Тот лежал в своей белоснежной постельке и похрапывал. На следующее утро доктор спросил о случившемся, но Кэмерон ничего не помнил о прошлой ночи. – Одним пальцем Джейми перевернул страницу и посмотрел на меня. – Он мог все забыть из-за опия?
– Да, – нахмурилась я, – вполне. Невероятно, что человек, принявший такое количество опия, вообще мог разгуливать среди ночи… если только… – Мне вспомнились слова Иокасты во время нашей беседы в «Горной реке», и, изогнув бровь, я спросила: – Твой дядя Гектор, случаем, не покуривал опиум? Если он принимал вещество в больших количествах и прежде, тогда доза Роулингса могла и не оказать на него никакого воздействия.
Намеками на безнравственность родни Джейми не шокировать; он задумался над моими словами, затем покачал головой.
– Даже если так, я об этом ничего не слышал. С другой стороны, – логично добавил он, – кто стал бы мне об этом рассказывать?
Верно подмечено. Если Гектор Кэмерон и был в состоянии позволить себе привозные наркотики – в чем не стоит сомневаться, ведь «Горная река» считалась одной из самых процветающих местных плантаций, – то это было его личное дело. И все же я думала, что кто-то мог упомянуть об этом.
Мысли Джейми были заняты совсем другим.
– Саксоночка, зачем человеку среди ночи выходить на улицу в туалет? У Гектора Кэмерона был ночной горшок, я знаю это, потому что сам им пользовался. На нем даже есть его имя и эмблема Кэмеронов.
– Хороший вопрос. – Я внимательно посмотрела на страницу с секретной записью. – Если Гектора Кэмерона мучили боли – например из-за камней в почках, – он мог выйти наружу, чтобы никого не разбудить в доме.
– Я не в курсе, курил ли мой дядя опиум, но покой жены или слуг его точно особо не заботил, – довольно цинично заметил Джейми. – По общему мнению, Гектор Кэмерон был той еще скотиной.
Я рассмеялась.
– Поэтому твоей тете так по душе Дункан.
В кабинет вошел Адсо с остатками стрекозы в зубах и сел у моих ног, чтобы я могла оценить его добычу.
– Молодец, – легонько погладила я кота. – Только не перебивай аппетит, тебе еще предстоит разобраться с кучей тараканов в кладовой.
– «Ecce homo», – задумчиво пробормотал Джейми, показывая пальцем в журнал. – «Се человек». Может, француз?
– Что? – уставилась на него я.
– Тебе не приходило в голову, саксоночка, что доктор следил не за Кэмероном?
– До этого момента нет. – Я наклонилась и глянула на страницу. – Почему ты думаешь, что это кто-то другой, и уж тем более француз?
Джейми указал на поля с какими-то мелкими рисунками, которые я приняла за обычные каракули. Прямо под его пальцем оказалась лилия.
– «Се человек». Доктора что-то тревожило в человеке, за которым он шел, поэтому он и не называет его по имени. Если Кэмерона свалил опиум, значит, ночью вышел кто-то другой – к сожалению, доктор не упоминает, кто еще был в доме.
– Он упоминает только тех, кого осматривал, – заверила его я. – Иногда вставляет кое-какие личные заметки, но в основном здесь истории болезней, записи об осмотре пациентов и назначенном лечении. И все-таки… – Я нахмурилась, глядя в журнал. – Лилия на полях может вообще ничего не значить и не намекать на присутствие какого-либо француза. – За исключением Фергуса, в Северной Каролине было не так уж много французов. Французские поселения располагались к югу от Саванны, в сотнях миль отсюда.
Возможно, эта лилия – просто ничего не значащий рисунок, но в журнале Роулингса я почти не встречала каракулей на полях. Если он и добавлял рисунки, то аккуратно и по делу, в качестве напоминания самому себе и руководства для врача, который впоследствии займет его место.
Над лилией Роулингс изобразил что-то вроде треугольника с изогнутым основанием и небольшим кругом у вершины, а под ним – несколько букв. «Au et Aq».
– A… u, – медленно произнесла я, глядя на запись. – Аурум.
– Золото? – удивленно посмотрел на меня Джейми.
Я кивнула:
– Да, так в науке обозначается золото. «Aurum et Aqua». «Золото и вода» – наверное, он имеет в виду goldwasser, чешуйки золота в водном растворе. Это средство от артрита – как ни странно, оно помогает, хотя никто не знает почему.
– Дорогое удовольствие, – заметил Джейми. – Впрочем, Кэмерон мог себе такое позволить – наверняка у него осталась пара унций от золотых слитков.
– А ведь Роулингс упоминал, что Кэмерон страдал от артрита. – Я хмуро посмотрела на неразборчивые записи на полях. – Может, он собирался рекомендовать ему «золотую воду» в качестве лечения. Однако по поводу лилии или вот этой штуки, – показала я на рисунок, – я ничего сказать не могу. Насколько мне известно, таким символом никакое лечение не обозначается.
К моему удивлению, Джейми рассмеялся.
– Еще бы, саксоночка. Это ведь компас франкмасонов.
– Правда? – изумленно посмотрела я на рисунок. – Кэмерон был масоном?
Джейми пожал плечами, провел рукой по волосам. Он никогда не говорил о своей связи с франкмасонами. Его, как говорилось, «посвятили» в Ардсмуре, и так как общество было тайным, Джейми редко упоминал о том, что происходило за теми сырыми каменными стенами.
– Роулингс, видимо, тоже, – ответил Джейми. – Иначе бы не знал, что это такое. – Длинным пальцем он показал на компас.
Адсо спас меня от необходимости что-то ответить, выплюнув два янтарных крыла и запрыгнув на стол в поисках очередной закуски. Джейми вооружился новым пером, другой рукой схватил чернильницу. Оставшись без добычи, Адсо медленно подошел к краю стола и уселся на стопку писем, слегка помахивая хвостом и притворяясь, будто наслаждается видом.
Глядя на такую наглость, Джейми гневно сузил глаза.
– А ну-ка убери свою пушистую задницу с моей корреспонденции, зверюга! – сказал он, тыкнув в Адсо острым кончиком пера. Широко раскрыв огромные зеленые глаза, Адсо сосредоточился на движущемся перышке и напрягся в предвкушении. Джейми дразнил его, покачивая пером, и Адсо попытался поймать его лапой – но промахнулся.
Пока эта игра не переросла в беспорядки, я поспешно схватила кота, и тот удивленно и возмущенно мяукнул в ответ.
– Нельзя, это его игрушка, – сказала я коту и укоризненно посмотрела на Джейми. – Идем, тебя еще ждут тараканы.
Я потянулась за журналом, но, к моему удивлению, Джейми меня остановил.
