Диана Гэблдон - Огненный крест. Книга 2. Зов времени
– Да, точно, – согласился Кенни не совсем уверенно.
Роджер задал еще пару вопросов, однако в ответ Линдси пожал плечами, и они приступили к работе, останавливаясь лишь для того, чтобы глотнуть воды или эля. Хотя, слава богу, погода стояла прохладная, от работы они так разогрелись, что пот тек по спине ручьями, и когда фляга почти опустела, Роджер вылил остатки воды на голову, чтобы охладить горячую кожу.
– Зайдешь к нам в гости, a Smeòraich? – Кенни отложил топор, со стоном выпрямился и указал головой в сторону сосняка на другой стороне луга. – Мой дом вон там. Жена пошла свинину продавать, но у нас как раз есть свежая пахта.
Роджер с улыбкой кивнул.
– Конечно, зайду, спасибо, Кенни.
Он помог Линдси накормить скотину. У него была пара коз и свиноматка, и пока Кенни принес им воды из маленького ручья неподалеку, Роджер сложил сено в стог и бросил немного в козлиный загон.
– Отличная свинья, – вежливо заметил Роджер, когда Кенни насыпал в корыто дробленое зерно. Пятнистая зверюга с рваными ушами посматривала на них весьма злобно.
– Да эта тварь подлая, как гадюка, и такая же быстрая! – Кенни покосился на нее. – Вчера чуть не отхватила мне полруки. Я собирался ее к хряку Макдью отвести, а она не захотела.
– Да уж, если женщина не в настроении, ничего не выйдет, – согласился Роджер.
Кенни задумчиво покачал головой.
– Есть способ их смягчить. Мне тут Эван одну хитрость показал.
Он ухмыльнулся беззубым ртом и кивнул в сторону бочонка, стоящего в углу сарая, от которого исходил едкий запах перебродившего зерна.
– Неужели действует? – рассмеялся Роджер.
Перед глазами невольно всплыло видение – Кенни и его внушительная супруга Розамунда в постели; наверняка в этом странном браке без спиртного тоже не обошлось.
– Еще как, – уверенно заявил Кенни. – Она от перебродившего зерна сама не своя. Вот только если насыпать ей вдосталь – потом идти не сможет. Придется хряка к ней вести, как Макдью выздоровеет.
– А у нее сейчас течка? Тогда я хряка завтра приведу, – самонадеянно заявил Роджер.
Кенни изумленно взглянул на него, но потом довольно кивнул.
– Конечно, a Smeòraich. – Он немного помолчал, а потом, как бы между прочим, добавил: – Надеюсь, Макдью скоро встанет на ноги. Он уже виделся с Томом Кристи?
– Пока нет, но я ему рассказал.
– Ну и отлично.
Роджер прищурился, однако Кенни уже отвел взгляд.
Чувство неловкости, преследующее его с тех пор, как прибыл Кристи, все возрастало. Повинуясь внезапному импульсу, Роджер наклонился через стожок сена и схватил руку Кенни, сжав костяшки пальцев в тайном рукопожатии. Пожилой мужчина удивленно уставился на Роджера, щурясь от яркого света, льющегося из дверей. Потом опустил ведро, аккуратно вытер руку о поношенный килт и протянул ее Роджеру.
После рукопожатия отношения между ними остались дружескими, но все-таки едва ощутимо изменились.
– Кристи тоже, – сказал Роджер, и Кенни согласно кивнул.
– Да, мы все.
– Все, кто был в Ардсмуре? И Джейми?
Кенни вновь кивнул и нагнулся за ведром.
– С него-то все и началось. А вы не знали?
Роджер даже не попытался уклониться от ответа, а просто покачал головой. Он спросит у Джейми, когда тот будет достаточно силен, чтобы отвечать на вопросы. Потом взглянул Кенни прямо в глаза.
– И все-таки, что не так с Кристи?
Теперь, когда Линдси знал, что обсуждает брата-масона не с посторонним, его сдержанность исчезла. Он покачал головой:
– Нет, все в порядке. Просто я удивился, когда увидел его здесь. Они с Макдью никогда не ладили. Если бы ему было куда податься, он бы в Фрейзер-Ридж не сунулся.
Роджер очень удивился. Надо же, в Ардсмуре был тот, кто не считал, что из задницы Джейми Фрейзера светит солнце. Хотя почему бы и нет. Господь свидетель, этот человек умел заводить как друзей, так и врагов.
– Почему? – Он задал простой вопрос, однако Кенни перевел взгляд на выход из сарая, словно ища возможности сбежать. Не вышло – Роджер стоял у него на пути.
– Ничего такого, – ответил он, покорно опустив плечи. – Просто Кристи – протестант, ясно.
– Ясно, – сухо ответил Роджер. – Но он сидел в тюрьме вместе с якобитами. Хочешь сказать, в Ардсмуре из-за него были проблемы?
Вполне возможно. Даже в его времена между католиками и суровыми шотландскими сынами Джона Нокса особой любви не наблюдалось. Они обожали устраивать маленькие религиозные войны, и если уж начистоту, якобитское восстание – одна из них.
Возьмите несколько непоколебимых кальвинистов, которые верят, что Папа по ночам кусает их за пальцы, и поместите в тюрьму к мужчинам, которые во всеуслышание возносят молитвы Деве Марии. Да они такое устроят, что футбольные фанаты обзавидуются.
– А Кристи в Ардсмур как занесло?
– Он тоже якобит, и его вместе со всеми при Каллодене арестовали и потом посадили.
– Якобит – протестант?
Хотя почему бы и нет. В политике такие мезальянсы сплошь и рядом.
Кенни тяжело вздохнул, глядя, как солнце садится за вершины сосен.
– Пошли на двор, Маккензи. Раз уж Том Кристи здесь, будет лучше, если ты все о нем узнаешь. Если поторопимся – вернешься домой к ужину.
Розамунды дома не было, но Кенни принес табуретки, налил свежей холодной пахты и, как и обещал, начал свой рассказ. Кристи не был горцем. Во времена восстания он владел прибыльным бизнесом, который унаследовал от отца. У него работа тоже спорилась, и он решил заделаться джентльменом.
Тут как раз город захватил принц Чарли; Кристи надел свой лучший костюм и отправился на встречу с О’Салливаном, ирландцем, который занимался армейскими поставками.
– Никто не знал, о чем они говорили и что получил за это О’Салливан, но, когда Кристи вышел, у него в руках был контракт на поставку продовольствия шотландской армии и приглашение на бал в Холирудский дворец.
Кенни глотнул пахты и поставил кружку. Его усы украсила белая полоска.
– Макдью нам как-то рассказывал про эти балы. В Большой Галерее висят портреты всех шотландских королей, а еще там есть камины, украшенные голландскими изразцами, да такие огромные, что быка можно зажарить. Принц и его гости одеты в шелк и кружева. А какая там еда! Боже, чего там только на столах нет!
Глаза Кенни сделались круглыми и мечтательными, когда он припомнил эти рассказы, услышанные на голодный желудок. Он рассеянно слизнул с усов белую полоску и вернулся к реальности.
– Потом, когда армия покинула Эдинбург, Кристи ушел вместе с ними. Хотел присмотреть за своими вложениями или решил побыть на виду у принца, кто знает…
Роджер обратил внимание, что патриотизм в числе его мотивов Кенни даже не упомянул. Расчет или амбиции заставили Кристи остаться, неизвестно, но он пробыл с армией достаточно долго и бежал из Нерна за день до Каллодена на фургоне с продовольствием.
– Если бы бросил фургон и поскакал верхом – может, и добрался бы до Эдинбурга, – цинично заявил Кенни. – Но нет. Он нарвался на Кемпбеллов. Ну, знаете, правительственные войска.
Роджер кивнул.
– Говорили, он пытался выдать себя за торговца, однако один из фермеров, у которого он покупал зерно, поклялся всеми святыми, что видел Кристи с белой кокардой, вот его и повязали.
Сначала отправили в тюрьму Бервик, потом, по причинам, известным лишь Короне, перевели в Ардсмур, за год до того, как там появился Фрейзер.
– Как раз тогда и я туда попал. – Кенни заглянул в опустевшую кружку и потянулся за кувшином. – Тюрьма была старая, она уже и разваливаться начала, потому что много лет пустовала. Когда решили вновь ее открыть, пригнали людей из разных мест, человек сто пятьдесят. В основном осужденных якобитов, ну и еще пару воров и убийц.
Кенни нахмурился, и Роджер, не сдержавшись, улыбнулся в ответ.
Рассказчик из Кенни был никудышный, но говорил он так искренне, что Роджер без труда представил закопченные камни и группу людей в лохмотьях. Бедняги со всех концов Шотландии, оторванные от дома, семьи и друзей, брошенные, словно мусор в кучу компоста, где грязь, голод и теснота превращали их в диких зверей.
Люди объединялись для защиты в маленькие группки, и между ними начались конфликты. Словно галька во время прибоя, они сталкивались друг с другом, и горе тому несчастному, который окажется между ними.
– Еда и тепло, понимаете? – спросил Кенни. – В таком месте тебя больше ничто не интересует.
Томас Кристи возглавлял маленькую группку кальвинистов, которые держались особняком, делились едой и одеялами, защищали друг друга и вообще так кичились своей добродетелью, что католики быстро их возненавидели.
– Если бы кто-то из нас загорелся, а такое бывало, что человека бросали в очаг, пока он спал, они бы даже не помочились на него, чтобы пламя потушить, – сказал Кенни, качая головой. – Нет, еду они не воровали, но стояли в углу и громко молились, упоминая развратников, ростовщиков и идолопоклонников и судьбу, которая их ждет… А потом появился Макдью.
