Архив Шерлока Холмса. Открытие Рафлза Хоу (сборник) - Дойл Артур Конан

Роберт улыбнулся.

— Мне прекрасно знакомо это платье, — сказал он. — Вы описываете мою сестру Лору.

— Это ваша сестра? В самом деле? А действительно, теперь, когда вы об этом сказали, я вижу, что вы похожи. На днях я повстречал ее, и мне стало интересно, кто она. Она, разумеется, живет с вами?

— Да. Я, отец и она живем в «Элмдине».

— Надеюсь, я буду иметь удовольствие познакомиться там с ней. Вы докурили? Возьмите еще одну или попробуйте трубку. Настоящий курильщик знает, что только трубка полностью раскрывает прелесть курения, все остальное — не более чем забава. У меня здесь собраны почти все существующие сорта табака. Ящики наполняются в понедельник, в субботу их содержимое отдается старикам в приюты, так что у меня всегда свежие запасы. Что ж, если вы больше ничего не хотите, позвольте теперь показать вам еще парочку моих изобретений. С этой стороны — оружейная комната, за ней — библиотека. Книг у меня не очень много, всего лишь чуть больше пятидесяти тысяч томов, но моя библиотека примечательна, так сказать, своим качеством. У меня есть вестготская Библия пятого века [117] (я подозреваю, что это единственный сохранившийся экземпляр), «Biblia Pauperum» [118] 1430 года, манускрипт Книги Бытия на тутовых листьях, вероятнее всего, второго века, есть еще «Тристан и Изольда» восьмого века [119] и несколько сотен старопечатных книг, в том числе пять томов Шеффера и Фуста [120] в прекрасном состоянии. Но вы сможете их полистать в любой дождливый день, когда вам нечем будет заняться. Я же хочу показать вам небольшое устройство, связанное с этой курительной комнатой, мне кажется, оно должно вам понравиться. Возьмите еще одну сигару и давайте сядем на вон тот диван в глубине комнаты.

Обозначенный предмет мебели стоял внутри большого куба из совершенно прозрачного хрусталя, в котором отсутствовала задняя стенка. Когда они заняли места, хозяин дома потянул за шнурок, и стенка за их спинами закрылась, так что они оказались со всех сторон окруженными стеклом до того чистым и гладким, что о нем очень легко можно было забыть. Внутри с потолка этой прозрачной коробки свисало множество золотых шнуров с хрустальными ручками, которые, по-видимому, соединялись с длинной блестящей полосой снаружи.

— Итак, где бы вы хотели выкурить эту сигару? — спросил Рафлз Хоу, и в его строгих глазах промелькнули озорные искорки. — Отправимся в Индию? Или в Египет? А может быть, в Китай или…

— В Южную Америку, — сказал Роберт.

Что-то блеснуло, зажужжало, диван едва заметно покачнулся. Молодой художник в полнейшем изумлении посмотрел по сторонам. Вокруг он увидел огромные, похожие на деревья папоротники, пальмы, увитые длинными вислыми лианами, под ними сияли цветущие орхидеи. Курительная комната, дом, Англия — все исчезло, он сидел на диване посреди девственных джунглей Амазонки. Это не была оптическая иллюзия или какой-то фокус. Роберт видел горячий пар, поднимающийся над тропическим подлеском, тяжелые капли влаги, скатывающиеся с огромных зеленых листьев, мог различить каждую неровность и трещинку на грубой коре стволов. Он даже заметил зеленую в пятнышках змею, бесшумно скользнувшую по ветке у него над головой. Неожиданно откуда-то из листвы с шумом вылетел разноцветный длиннохвостый попугай и скрылся за стволами деревьев. Потеряв от изумления дар речи, Роберт крутил головой, пока не повернул к хозяину лицо, на котором странным образом сочетались любопытство и оттенок страха.

— Раньше людей и не за такое на костры отправляли, верно? — от души рассмеялся Рафлз Хоу. — Ну что, хватит с вас Амазонки? А как вам чарующий Египет?

Снова жужжание, смазанная картинка проносящихся мимо предметов, и уже через миг со всех сторон их окружила бескрайняя пустыня. Поодаль были видны пять пальм, вокруг которых в изобилии росли какие-то похожие на кактусы растения. С другой стороны высился грубый, весь в трещинах и сколах серый монолит, на нижней части которого было высечено огромное изображение скарабея. Несколько ящериц играли на поверхности этого древнего камня. За ним желтый песок уходил вдаль, где над горизонтом поднимался призрачный мираж.

— Мистер Хоу, я не понимаю! — Роберт вцепился в бархатный край дивана и дико осматривался по сторонам.

— Производит довольно сильное впечатление, не так ли? Больше всего люблю египетскую пустыню, когда сам занимаюсь созерцательным курением. Странно, что табак попал к нам с трудолюбивого, суетливого Запада. Он намного больше подходит по духу спокойному, расслабленному Востоку. Может быть, вы для разнообразия желаете побывать в Китае?

— Не сегодня, — сказал Роберт, вытирая со лба пот. — Все эти чудеса меня окончательно сбили с толку, знаете, мне что-то не по себе. Да и пора мне уже возвращаться в свой прозаический «Элмдин», если я, конечно, выберусь из этого дикого края, куда вы меня забросили. Но, прошу вас, мистер Хоу, успокойте меня, расскажите, как эта штуковина работает.

— Это не более чем игрушка… Сложный механизм, предназначенный исключительно для забавы. Позвольте объяснить. В доме есть ряд очень больших оранжерей, которые начинаются за курительной комнатой. В них постоянно поддерживаются определенная температура и уровень влажности, в точном соответствии с климатом Египта, Китая и остальных мест. Видите ли, наша хрустальная камера является чем-то вроде вагона, перемещающегося с минимальным трением по стальному брусу. Потянув за тот или иной шнур, я регулирую, на какое расстояние она переместится, и перемещается она, вы это видели, с удивительной скоростью. Впечатление, которое производят мои оранжереи, усиливается тем, что потолок их скрывает небо, которое на самом деле является лишь хорошим рисунком. Ну, а птицы и другие животные настоящие, они так же хорошо чувствуют себя в искусственной жаре, как и в естественной. Вот вам и весь секрет Южной Америки.

— А как же Египет?

— Да, тут немного хитрее. Лучший декоратор Франции изготовил для меня круговое изображение фона. Понимаете, пальмы, кактусы, обелиск и все остальное — настоящие, так же как и песок ярдов на пятьдесят вокруг, но даже самый наблюдательный человек в Англии не определит, в каком месте начинается обман. Это самый обычный, всем знакомый эффект круговой панорамы, только доведенный до совершенства.

Еще что-то хотите спросить?

— А хрустальная кабина? Для чего нужна она?

— Чтобы оградить моих гостей от воздействия перепада температур. Было бы не слишком любезно с моей стороны привозить их обратно в курительную вымокшими до нитки или промерзшими до костей. Сама кабина должна всегда быть теплой, иначе она будет запотевать, и вид испортится. Но вам действительно пора уходить? Значит, возвращаемся в курительную. Надеюсь, я еще не раз буду иметь удовольствие принимать вас у себя.

Когда Роберт Макинтайр из наполненного пьянящими чистыми запахами огромного дома снова вышел на морозный, сырой, колючий воздух английского зимнего вечера, ему показалось, что он возвратился из какого-то долгого заморского путешествия. Время измеряется силой впечатлений, и его ощущения были настолько яркими и необычными, словно после того разговора с неприветливым чумазым курильщиком на дороге могли пройти многие недели. Голова у него шла крýгом, разум его был отравлен мыслью о невообразимом богатстве и безграничной власти, сосредоточенной в руках этого удивительного незнакомца. Каким же маленьким, убогим и неприятным казался Роберту «Элмдин», когда он подходил к нему по сельской дороге. Переступая порог, он чувствовал мучительное недовольство и собой, и своим окружением.

 Глава V. Просьба Лоры

Вечером после ужина Роберт Макинтайр рассказал отцу и сестре обо всем, что увидел. Впечатления бурлили в нем с такой силой, что, поделившись ими с другими, он испытал настоящее облегчение. Не ради того, чтобы поразить своих слушателей, а ради собственного успокоения описывал молодой человек все подробности увиденных чудес: сказочное богатство; собрание драгоценных камней, достойное королевского двора; золото; серебро; мрамор; удивительные механизмы; совершеннейшая роскошь и полнейшее пренебрежение к деньгам, которые кричали в каждой мелочи. Целый час живописал он явленные ему дива и закончил, с некоторой гордостью рассказав о предложении мистера Рафлза Хоу и о том, какое полное доверие он сумел у него вызвать.