Эра титанов - Риддл А. Дж.

Стоун слегка наклонил голову, словно услышал какой-то шум.

Затем он сделал шаг к раздвижной стеклянной двери. Я следовала за ним, не отставая. Так, достаточно. Я понадежнее поставила ноги и слегка согнула колени. У меня был только один шанс.

Если я права, то пассажиры рейса 305 уцелеют. Если я ошибаюсь… мы все обречены. У меня остался только один довод: Ник Стоун, которого я знала, никогда не убил бы хладнокровно четырех человек – во всяком случае не так быстро и легко.

Мой спутник сдвинул балконную дверь в сторону, и я бросилась вперед через комнату.

Он успел обернуться, увидел, что я бегу к нему, и на лице у него появился ужас.

За секунду до того, как я оказалась рядом, он развел руки в стороны, заключил меня в медвежьи объятия, и мы оба вывались наружу через перила балкона.

Время остановилось.

По мере того как мы падали, приближаясь к дну долины, воздух становился все холоднее. Башня отелей находилась левее центральной башни и широкого водопада внизу, но я знала, что мы пролетим мимо и упадем на жесткую каменистую землю.

Обнимавший меня мужчина отодвинулся назад, чтобы иметь возможность заглянуть мне в глаза. Шок прошел. На его лице я не видела ужаса – по его губам пробежала печальная улыбка. Потом этот человек снова крепко прижал меня к себе, и я почувствовала, как его руки за моей спиной шевелятся – он постукивал по своему предплечью, одновременно прижимая меня к груди.

Мы продолжали падать, но ранец за его спиной зашумел, и наше падение начало замедляться.

Холодная вода неистово ударила в меня. Водопад. Стоун едва не отпустил меня, но ранец снова зашумел, и он обнял меня еще крепче. Печальная улыбка на его лице исчезла – теперь он торжествовал.

Глава 40

Ник

Они называли это место Ладонью. Я назвал его Адом.

Семиэтажное здание с широким открытым пространством в центре, на первом этаже – облицованный гранитом фонтан. В центре фонтана раньше возвышалась статуя – улыбающиеся Оливер и Николас с поднятыми переплетенными руками. Так они стояли в день открытия Титан-сити, день, когда сообщили миру о своем бессмертии. Сейчас эта статуя разбилась на куски – на нее падали люди с первого, второго, третьего, четвертого и пятого этажей – с каждого уровня, который нам удалось захватить. За каждый пройденный дюйм мы платили жизнями, наша кровь была повсюду, и ее часть окрасила в алые тона воду фонтана.

На третьем этаже меня ранили в руку, и я привязал ее к телу. Но в остальном я не пострадал. Наконец мы с Майком, Оливером и Грейсоном добрались до шестого этажа и отступили в пустой магазин. На полках длинными рядами стояли стеклянные безделушки, изображения Гибралтарской дамбы и портреты первых ста Титанов. Меня охватило странное чувство: со всех сторон я видел собственное лицо всех размеров и форм.

В течение последнего часа шла смертельная игра в прятки. Мы поднялись по роскошной спиральной лестнице, заняли очередной этаж, а потом скрылись в тени темных магазинчиков, надеясь, что наши противники придут за нами. Тогда мы постараемся измотать их огнем, пока они не отступят, и после этого попробуем захватить еще один этаж.

Наша задача была отвлекающим маневром, попыткой выиграть время.

Николас спас нам жизнь, когда заработали турбины электростанции: он быстро отреагировал на опасность и подорвал несколько зарядов в ключевых точках. Тем не менее трое из нас погибли от лопастей турбин, хотя оставшаяся часть отряда сумела преодолеть это препятствие.

Все нижние уровни электростанции оказались заминированы, и мы потеряли половину отряда в замкнутых пространствах. В качестве запасного плана мы оставили собственные бомбы, решив, если потребуется, взорвать дамбу – все что угодно, чтобы уничтожить квантовое устройство Юла и помешать другой фракции восстановить мост, отправить рейс 305 обратно в 2015 год и обречь на уничтожение мир, из которого мы пришли! Мы не могли допустить повторения прежних роковых ошибок. Ставки были очень высоки.

Однако у Николаса был еще один план. Он рассказал нам, что, если ему удастся его реализовать, взрывать дамбу не потребуется.

У основания Ладони мой двойник изложил нам последние детали нашей миссии. Я решил, что этот план великолепен. Николас взял с собой двух Титанов, своих лучших бойцов, и отправился к жилому зданию, где, как он предполагал, Юл спрятал устройство. Они знали это место, как тыльную сторону собственной ладони, – неплохой получился каламбур! – а в нашу задачу входило выиграть для моей копии время. И мы дорого за это заплатили. Нас осталось всего четверо, и все были ранены.

Я надеялся, что Николас найдет устройство в самое ближайшее время: тогда мы смогли бы убраться восвояси. Но уйти тем же путем мы не могли, поскольку рисковали напороться на другие ловушки. Мы рассчитывали добраться до самого верха, до аллеи над Атлантическим побережьем, и оттуда спрыгнуть вниз, используя ранцы наших скафандров, которые помогли бы нам благополучно преодолеть последнюю преграду к безопасности – океан. Николас объяснил нам, что, как только он получит то, ради чего мы сюда пришли, мы сможем покинуть город. А пока нам оставалось еще немного продержаться, дожидаясь, когда он подаст сигнал.

Мы бросили разбитые шлемы, когда те перестали работать, на нижних этажах. Наши скафандры были пробиты во многих местах.

У Оливера был прибор, который показывал местонахождение Николаса: каждые несколько минут он проверял его показания, и мы следовали за моим двойником, повторяя его путь. Николас закончил обыск покоев Титанов полчаса назад, и теперь направлялся к башне отелей. Нам оставалось надеяться, что он совсем скоро найдет квантовое устройство.

Я прислонился к стойке и сел на пол, пристроив ружье на коленях.

Грейсон устало опустился рядом со мною:

– Как ты?

– Превосходно, – кивнул я. – А ты?

– Бывало и лучше. – Шоу убрал руку от живота, показывая мне глубокую рану, которая сильно кровоточила.

Проклятье!

Стук. Звон металла по мрамору, словно кто-то рассы́пал стеклянные шарики.

– Светошумовая! – крикнул Майк.

Оливер, Грейсон и я наклонили головы и закрыли уши руками. Я зажмурил глаза, но волна шума и света от брошенной гранаты была такой сильной, что все равно оглушила и ослепила меня.

Я скорее почувствовал, чем увидел, как Майк поставил ружье на стойку со стеклянным верхом и начал стрелять, опустив голову вниз. Он не целился и вел заградительный огонь, рассчитывая, что сумеет помешать противнику застать нас врасплох.

В следующее мгновение возник необычный звук, словно кто-то заиграл на крошечном рояле на дне колодца. Это разбились стекла в высоком окне и в шкафах: они рухнули на мраморный пол, и вниз полетело море осколков. Ко мне полностью вернулся слух, и я услышал грохот выстрелов. Майк продолжал стрелять, и я, поднявшись на ноги и не обращая внимания на боль в раненой руке, положил свое ружье рядом с его оружием и тоже начал стрелять, даже не пытаясь целиться. Мы продолжали палить в сторону врага, пока ответный огонь не прекратился. Ружья в двадцать втором веке, казалось, имели бесконечный запас зарядов – насколько я понял, они не использовали пуль, и обоймы в них тоже не было.

Мы снова уселись за стойкой – в темноте и полной тишине, набираясь сил для последнего отчаянного рывка к свободе, к верхнему месту для прогулок. Оставалось надеяться, что Николас в самое ближайшее время подаст нам сигнал.

Из продолговатого планшета Оливера послышался тихий тревожный звук. Шоу вытащил его и посмотрел на его показания. Маячок, указывавший на местонахождение Николаса, стремительно опускался вниз из башни отелей, со стороны Средиземного моря, к бассейну. Почему? Он должен был находиться совсем в другом месте!

Ранец отнес Николаса к водопаду, но было уже слишком поздно. Он не мог пережить такого стремительного падения. На лице Оливера появился страх.

– Он отправил сигнал? – спросил я. – Устройство у него?