Диана Гэблдон - Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений
– Ммфм… – промычал он. – Еще бы. Никакого покоя ни днем ни ночью. Немудрено, что на жениха не похож.
– Наоборот, – злобно сказал молодой Саймон, пользуясь возможностью вступить в разговор. – Так и выглядит жених в конце медового месяца, когда из него вышли все соки.
– Саймон! – воскликнула леди Фрэнсис.
За столом возникло некоторое оживление, и даже сам лорд Ловат искривил рот в улыбке.
– Да? Скажу тебе, парень, я бы не отказался пострадать от такой болезни.
Старик неловко задвигался в кресле и оттолкнул блюдо с вареным турнепсом, которое ему предложили. Взял стакан с вином, понюхал его и неохотно поставил обратно.
– Так смотреть не очень-то вежливо, – холодно произнес он. – А может, у англичан другие понятия о вежливости?
Я слегка покраснела, но не отвела глаз.
– Я вижу, у вас нет аппетита и вы не пьете. Какие у вас еще симптомы?
– Хочешь показать, будто знаешь что-то? – Ловат откинулся в кресле и сложил руки на своем толстом животе – ну жаба, да и только. – Значит, целительница, как говорит мой внук? Белая Дама, да?
Он бросил на Джейми взгляд василиска. Тот как ни в чем не бывало продолжал жевать. Ловат что-то промычал и иронически повел головой в мою сторону.
– Я не пью, леди, потому что не могу писать. И не хочу лопнуть, как свиной пузырь. Ночью я не отдыхаю, потому что не меньше дюжины раз встаю на горшок. Но все, черт побери, бесполезно. Так что вы можете на это сказать, Дама Элизет?
– Отец, – пробормотала леди Фрэнсис, – я не думаю, что вам следует…
– Возможно, это инфекционное заболевание мочевого пузыря, но похоже на простатит.
Я взяла стакан, сделала глоток и, прежде чем проглотить, посмаковала его. Потом, сдержанно улыбнувшись его светлости, поставила стакан на стол.
– Вот как? – сказал старик, высоко подняв брови. – И что это значит?
Я закатала рукава, подняла руки, слегка согнув пальцы, словно фокусник, собирающийся показать фокус, и подняла указательный палец левой руки.
– Простата, – наставительно начала я, – это железа. Она охватывает трубку уретры, которая является каналом, идущим от мочевого пузыря наружу.
Для иллюстрации я охватила двумя согнутыми в круг пальцами правой руки указательный палец левой.
– Когда предстательная железа воспаляется или увеличивается, это и называется простатитом. Простата давит на уретру, – я сузила круг из пальцев, – и мешает оттоку мочи. Обычное явление у пожилых мужчин. Понятно?
После неудачной попытки изменить тему застольной беседы леди Фрэнсис начала оживленно перешептываться со своей младшей сестрой, и обе они уставились на меня с еще большим подозрением, чем раньше.
Что касается лорда Ловата, то он с восхищением наблюдал за движением моих пальцев.
– Понятно, – произнес он наконец. Его кошачьи глаза сузились еще больше. – Если ты так много знаешь об этом, что в таком случае можно сделать?
Нахмурившись, я попыталась оживить свою память. На практике мне никогда не приходилось встречаться с простатитом – такая болезнь редко посещает молодых солдат. Однако я читала книги, где она описывалась. Я вспомнила метод лечения, потому что он вызывал приступы веселья у молодых медсестер, которые с благоговейным ужасом изучали иллюстрации, помещенные в тексте.
– Кроме хирургии, известны два способа лечения. Можно ввести металлический стержень через пенис в мочевой пузырь и таким образом открыть уретру. – Я проткнула указательным пальцем суженное кольцо. – Или массировать саму простату, чтобы уменьшить опухоль. Через прямую кишку, – беспомощно добавила я.
Я услышала рядом с тобой легкое покашливание и посмотрела на Джейми. Его глаза все еще были устремлены на тарелку, но лицо и шею до самого воротника рубашки заливал багровый румянец. Покраснели даже кончики ушей. Он слегка дрожал. Я обвела взглядом сидящих за столом. Все с изумлением смотрели на меня. На лицах леди Фрэнсис, Элин и других женщин было самое разное выражение – от любопытства до отвращения. Во взглядах мужчин читался безграничный ужас.
Исключением из этой общей картины был сам лорд Ловат, который, прикрыв глаза, задумчиво потирал подбородок.
– Ммфм… – произнес он. – Или прут в кукан, или палец в задницу, так?
– Лучше два или три, – сказала я. – Попеременно.
Я улыбнулась ему скромно и сдержанно.
На губах лорда Ловата появилась легкая улыбка. Он медленно поднял свой взгляд, и его глубоко посаженные глаза впились в мои руки с выражением вызова и насмешки.
– Это звучит… обнадеживающе, – задумчиво сказал он.
Быстрые глаза оценивающе скользнули по моим рукам.
– У тебя красивые руки, моя дорогая, – заметил он. – Хорошо ухоженные и с длинными белыми тонкими пальцами.
Джейми с грохотом положил руки на стол и встал.
– Если ты нуждаешься в таких услугах, дед, я сделаю это сам.
Он распростер на столешнице крупные тяжелые ладони с длинными пальцами – каждый в диаметре равен диаметру дула пистолета.
– Мне не очень приятно запускать свои пальцы в твою старую волосатую задницу, – сообщил он деду, – но, я думаю, мой родственный долг повелевает спасти тебя от разрыва мочевого пузыря.
Фрэнсис что-то пропищала.
Лорд Ловат неприязненно посмотрел на внука и медленно поднялся со своего места.
– Не утруждай себя, – бросил он. – Это сделает одна из служанок.
Он махнул рукой в знак того, что мы можем продолжать, и покинул зал, бросив выразительный взгляд на молоденькую служанку, вошедшую с блюдом нарезанного на куски мяса фазана. Широко открыв глаза, она повернулась и последовала за ним.
Над столом повисло гробовое молчание. Молодой Саймон посмотрел на меня и открыл было рот, но, взглянув на Джейми, снова закрыл его, громко прочистил горло и сказал:
– Передай мне, пожалуйста, соль.
* * *– …И вследствие этой прискорбной немощи я не могу лично прибыть в распоряжение вашего высочества, поэтому посылаю вам через моего сына знак моей преданности – нет, уважения, которое я питаю к его величеству и вашему высочеству, – медленно диктовал секретарю лорд Ловат, нахмурившись и глядя в потолок. – А что мы пошлем, Гидеон? – обратился он к секретарю. – Подарок должен быть достаточно ценным, но таким, о котором я мог бы сказать потом, что это пустяк, ничего более.
Гидеон вздохнул и промокнул потное лицо платком. Тучный человек средних лет, с редкими волосами и круглыми красными щеками, он с трудом выносил жар хорошо натопленной спальни.
– Перстень, который ваша светлость получил от графа Мара? – без особой надежды предложил он.
Капля пота упала с двойного подбородка на письмо, и он торопливо вытер ее рукавом.
– Недостаточно дорогой, – заметил его светлость, – и слишком много политических ассоциаций.
Его усыпанные старческой гречкой пальцы барабанили по одеялу.
Ага, старого Саймона привели в порядок, подумала я. На нем была его лучшая ночная рубашка, он лежал в постели, рядом стоял столик с внушительным количеством лекарств, прописанных ему его личным врачом, доктором Мензисом, маленьким косоглазым человечком, который поглядывал на меня с большой долей сомнения. Я подумала, что старик просто не доверяет воображению молодого Саймона и организовал весь этот спектакль, чтобы его наследник мог правдиво описать состояние отца, когда предстанет перед Карлом Стюартом.
– Ха! – удовлетворенно произнес его светлость. – Мы пошлем ему увесистый золотой сервиз для пикников. Дар богатый, но достаточно легкомысленный, его не истолкуешь как политическую поддержку. А кроме того, – добавил он, – на одной ложке вмятина. Вот так мы и сделаем.
И старый Саймон снова обратился к секретарю:
– Продолжим. «Как вашему высочеству известно…»
Мы с Джейми переглянулись, и он незаметно улыбнулся.
– Думаю, англичаночка, он получил от тебя то, что ему было нужно, – сказал мне Джейми, когда мы раздевались после того памятного обеда.
– Что именно? – спросила я. – Предлог, чтобы приставать к служанкам?
– Не думаю, что для этого ему нужны предлоги, – сухо произнес Джейми. – Нет, ты дала ему возможность ублажить обе стороны, как обычно. Если он серьезно болен и лежит в постели, его нельзя винить за то, что он не явился сам во главе тех людей, которых обещал Карлу. В то же время если он отправит на войну своего наследника, то не потеряет доверия Стюарта. Ну а уж если дело закончится плохо, Старый Лис объявит на всю Англию, что вовсе не собирался помогать Стюарту, а молодой Саймон действовал по своему усмотрению.
– Продиктуй Гидеону слово «простатит» по буквам, слышишь, девушка? – обратился ко мне Ловат, прервав мои размышления. – А ты, болван, смотри напиши четко, – сказал он секретарю, – я не хочу, чтобы его высочество пропустил это.
– Про-ста-тит, – медленно продиктовала я, к удовольствию секретаря. – Как вы себя чувствуете сегодня утром? – спросила я, подходя к кровати лорда.
