Стивен Кинг - Сезон дождя (сборник)
Джон не знал, что ей ответить, но уже жалел, что они не поехали за продуктами в Огасту. Тогда бы они могли поужинать в одной из закусочных, которых хватало на шоссе № 17.
– А теперь послушайте меня, – продолжила женщина. – Мы забронировали вам номер в мотеле «Чудесный вид». Мотель находится на Вулвич-роуд. Свободных мест там нет, но управляющий – мой кузен, и он сможет устроить вас на ночь. Утром вы вернетесь и проведете с нами все лето. Мы будем рады вашей компании.
– Если это шутка, то я не понимаю в чем тут соль. – В голосе Джона слышалось раздражение.
– Нет, это не шутка. – Она посмотрела на Эдена, и тот чуть заметно кивнул, словно говоря: «Продолжай, выкладывай все, как на духу». Женщина вновь повернулась к Джону и Элис, казалось, взяла себя в руки. – Дело в том, что раз в семь лет в Уиллоу идет дождь из жаб. Вот так. Теперь вы все знаете.
– Из жаб? – пискнула Элис. Похоже, решила, что ей это прислышалось.
– Да, из жаб! – радостно подтвердил Генри Эден.
Джон осторожно огляделся, в надежде, что найдет людей, которые смогут ему помочь, если потребуется помощь. Но Главная улица напоминала пустыню. Ни автомобилей, ни пешеходов. Более того, он заметил, что все окна закрыты ставнями.
Как бы нам не нарваться на неприятности, подумал он. Если здесь все такие чокнутые, только и остается, что ждать беды. Внезапно на память пришел рассказ Ширли Джексон «Лотерея», впервые с тех пор, как он прочитал его, когда учился с средней школе.
– Только не подумайте, что я стою здесь и изображаю круглую идиотку, потому что мне этого хочется, – вновь заговорила Лаура Стэнтон. – Дело в том, что я выполняю свой долг. И Генри тоже. Видите ли, жабы не просто прыгают с неба. Они валятся сплошным потоком.
– Пошли. – Джон взял Элис за руку. Одарил Генри и Лауру улыбкой, искренней, как шестидолларовая купюра. – Рад был с вами познакомиться, – и повел Элис вниз по ступенькам, два или три раза оглянувшись на старика и сутулую бледную женщину. Ему казалось, что негоже сразу и окончательно повернуться к ним спиной.
Женщина шагнула к ним, и Джон, споткнувшись, едва не свалился с последней ступеньки.
– В это трудно поверить, – согласилась она. – Вероятно, вы думаете, что у меня поехала крыша.
– Отнюдь. – Улыбка, будто приклеившаяся к лицу Джона, стала еще шире. Господи, ну зачем он покинул Сент-Луис. Проехать полторы тысячи миль со сломанными радио и кондиционером, чтобы познакомиться с фермером Джекиллом и миссис Хайд.
– Вы имели полное право так подумать, – выражение лица, а может, интонации голоса заставили его остановиться у щита с «ИТАЛЬЯНСКИМИ САНДВИЧАМИ», в шести футах от «форда». – Даже люди, которые слышали о дождях из лягушек, жаб, птиц и тому подобного, представить себе не могут, что творится в Уиллоу каждые семь лет. Прислушайтесь к моему совету: если вы все-таки решите остаться, не выходите из дома. В доме, возможно, с вами ничего не случится.
– Неплохо бы и захлопнуть ставни, – добавил Эден. Собака снова подняла хвост и выпустила длинную очередь, словно подчеркивая значимость слов хозяина.
– Мы… мы обязательно так и сделаем, – ответила Элис, и тут же Джон распахнул дверцу «форда» со стороны пассажирского сиденья и буквально впихнул ее в кабину.
– Будьте уверены, – подтвердил он слова жены все с той же прилипшей к лицу улыбкой.
– И приезжайте к нам завтра, – крикнул Эден, когда Джон обегал автомобиль, чтобы скорее сесть за руль. – Думаю, завтра у нас будет куда как безопаснее. – Он помолчал. – Если, конечно, вы будете поблизости.
Джон помахал рукой, скользнул за руль и скоренько выехал со стоянки.
Какое-то время на крыльце царила тишина. Старик в кресле-качалке и женщина с бледным, осунувшимся лицом смотрели, как «форд» выруливает на Главную улицу. Подъезжая к магазину, он едва полз по Главной улице, зато умчался, как очумелый.
– Что ж, мы свое дело сделали. – В голосе старика слышалось глубокое удовлетворение.
– Да, – согласилась Лаура. – Но на душе у меня тошно. И всегда становится тошно, когда я вижу, как они смотрят на нас. На меня.
– Но это случается лишь раз в семь лет. И иначе мы поступить не можем. Потому что…
– Потому что это часть ритуала, – мрачно закончила она фразу Эдена.
– Да. Это ритуал.
И опять, словно полностью соглашаясь с хозяином, собака подняла хвост и пернула.
Женщина пнула ее и повернулась к старику:
– Это самый вонючий пес во всех четырех городах, Генри Эден!
Собака с урчанием поднялась, спустилась вниз по ступеням, бросив на Лауру Стэнтон укоряющий взгляд.
– Он же ничего не может с этим поделать, – вступился за пса Эден.
Лаура вздохнула, посмотрела вслед «форду».
– Чертовски жаль. Такая милая пара.
– А с этим уже мы ничего не можем поделать, – и Генри Эден принялся за очередную самокрутку.В итоге Грехэмы поужинали в одной из придорожных закусочных. Неподалеку от города Вулвич (Джон не преминул напомнить Элис, что этот город дал название улице, на которой находился мотель «Чудесный вид», в надежде, что жена улыбнется). Закусочная разительно отличалась от сонной Главной улицы Уиллоу. Сидя за столиком у раскидистой ели, они видели, как со стоянки то и дело отъезжали автомобили, в основном с номерными знаками других штатов, а их место тут же занимали другие. Им предложили довольно обширное меню. Джон отметил, что они могут заказать все что угодно, умещающееся в шваркающую горячим маслом жаровню.
– Не знаю, смогу ли я провести здесь два дня, не говоря уже о двух месяцах, – вздохнула Элис. – Лучшие годы этих мест остались в прошлом, Джонни.
– Это же шутка, ничего больше. Местные оттягиваются за счет туристов. Правда, на этот раз они зашли слишком далеко. Наверное, сейчас покатываются от смеха и рассказывают соседям, какие у нас были лица.
– Но они выглядели такими серьезными. Как теперь мне смотреть в глаза этому старику?
– Насчет этого я бы не волновался. Судя по тому, как он сворачивает сигареты, старик уже достиг того возраста, когда каждая новая встреча – первая. Даже с самыми давнишними друзьями.
Элис попыталась сделать серьезное лицо, но из этого ничего не вышло, и она рассмеялась.
– Какой ты злой!
– Объективный, возможно, но не злой. Я не говорю, что у него болезнь Альцгеймера, но выглядит он так, словно ему нужна карта, чтобы добраться до ванной.
– А где все остальные? Городок будто вымер.
– Возможно, у них праздничный обед в «Грэндже» или карточный турнир в «Восточной звезде». – Джон потянулся. Посмотрел на тарелку Элис. – Что-то ты плохо ешь, милая.
– У милой нет аппетита.
– Говорю тебе, это шутка. – Джон взял жену за руки. – Взбодрись.
– Ты действительно… действительно в этом уверен?
– Действительно. Сама подумай: каждые семь лет в Уиллоу, штат Мэн, выпадает жабий дождь? Бред собачий.
Она попыталась улыбнуться.
– Не дождь. Ливень.
– Знаешь, по-моему, они стремятся не отставать от рыбаков: если уж врать, то по-большому. В молодости я участвовал в предвыборной кампании. Мы охотились за пиратскими плакатами. Так вот, по рассказам выходило, что каждый сдирал их тысячами. Главное – не принимать эти россказни близко к сердцу.
– Но по поведению женщины не чувствовалось, что она шутит. Признаюсь тебе, Джонни, она меня напугала.
Обычно добродушное лицо Джона Грехэма закаменело.
– Я знаю. – Он собрал на поднос грязную посуду и салфетки. – И им придется за это извиниться. Я, конечно, не против шуток, но когда кто-то пугает мою жену… черт, да они и меня напугали, а уже это никуда не годится. Возвращаемся?
– А дорогу ты найдешь?
Он заулыбался.
– Я бросал хлебные крошки.
– До чего же ты умен, дорогой. – Она встала, тоже улыбнулась, отчего настроение у Джона сразу улучшилось, глубоко вдохнула (при этом футболка так соблазнительно обтянула грудь), шумно выдохнула. – И влажность, похоже, уменьшилась.
– Да. – Джон сбросил грязную одноразовую посуду и салфетки в контейнер для мусора, подмигнул жене. – Видать, сезон дождя закончился раньше обещанного.Но к тому времени, когда они повернули на Хемпстид-роуд, влажность вновь взяла свое. Джону казалось, что его футболку вымочили в ведре. Небо, окрасившееся в закатные цвета, оставалось чистым, но Джон чувствовал, что мог бы сосать воду из воздуха, если б обзавелся соломинкой.
Кроме Хемпстид Плейс на дороге стоял только один дом, у подножия холма, на который им предстояло подняться. Когда они проезжали мимо, Джон увидел в окне женщину. Застыв, как изваяние, она наблюдала за ними.
– А вот и двоюродная бабушка твоей подруги Милли, – прокомментировал Джон. – Стоит на стреме, чтобы засечь наше прибытие и незамедлительно доложить об этом своим друзьям, которые дожидаются ее звонка в магазине. Интересно, если мы задержимся подольше, они побалуют нас мешочками хохота, пукающими сиденьями, клацающими зубами и другими страшилками?
