Роберт Киркман - Ходячие мертвецы. Дорога в Вудбери
Джош взглянул на него:
– Разве что?
Мужчина в фартуке посмотрел на остальных, а затем задумчиво поджал губы.
– Смотри… Люди здесь в основном отрабатывают по счетам: налегают на строительство стен, ставят ограждения, складывают мешки с песком и все такое. Ты явно поимеешь больше, если предложишь в обмен свои внушительные мускулы. – Он одарил Лилли взглядом. – Ведь предложить можно что угодно, главное больше поиметь в итоге. – Он усмехнулся: – Женщины вот умеют убеждать.
Лилли поняла, что все мужчины за прилавком теперь смотрели на нее, похотливо ухмыляясь. Сперва она удивилась и только молча моргала в ответ. Затем она почувствовала, как к лицу прилила кровь. Голова закружилась. Ей захотелось перевернуть стол или разгромить эту провонявшую плесенью комнату, повалив на пол все ящики и послав всех к чертям. Но страх, сжимающий горло страх – ее давний противник, – парализовал ее, и ноги девушки словно прибили к полу. Она не могла понять, что с ней не так. Как она умудрилась прожить так долго и не быть съеденной? Неужели она прошла через все это и все равно не могла справиться с несколькими сексистскими свиньями?
– Ладно, – подал голос Джош, – знаете… в этом нет необходимости.
Лилли посмотрела на черного здоровяка и заметила, как напряглась его квадратная челюсть. Девушка не поняла, в чем именно не было необходимости – в том, чтобы она торговала сексуальными услугами, или в том, чтобы эти уроды отпускали такие грубые шовинистические замечания. В магазине стало очень тихо. Мясник Сэм перевел взгляд на Джоша:
– Не руби сплеча, гигант. – В его серьезных голубых глазах промелькнула искра неприязни. Он вытер липкие руки о фартук. – Красотка с таким телом, как у нее… Да вы бы месяц могли купаться в стейках и яйцах.
Ухмылки остальных мужчин обернулись хохотом, но мясник едва улыбнулся. Его безучастный взгляд, столь же напряженный, как у электросварщика, замер на Джоше. Сердце Лилли забилось быстрее.
Она положила ладонь на руку Джоша, почувствовав, как его мускулы напряглись под клетчатой курткой. Все его жилы были натянуты, подобно телефонному кабелю.
– Пойдем, Джош, – едва слышно сказала она. – Все в порядке. Забирай часы, и пойдем.
Джош вежливо улыбнулся хохотавшим мужчинам:
– Стейки и яйца. Неплохо. Слушайте, берите часы. Мы возьмем вашу фасоль, яйца и остальное.
– Принесите им еду, – сказал мясник, по-прежнему смотря на Джоша своими бледно-голубыми глазами.
Двое охранников на пару минут исчезли в задней части магазина, чтобы собрать необходимое, а затем вернулись с ящиком, забитым бумажными пакетами с маслянистыми пятнами.
– Благодарю, – тихо сказал Джош, взяв продукты. – Что ж, не будем вас больше задерживать, ребята. Хорошего дня.
Джош подтолкнул Лилли к двери, и она пошла к выходу, всем своим телом чувствуя на себе взгляды мужчин.
В тот день внимание жителей города привлек инцидент на одной из пустых парковок у северной границы деревни.
Ветер донес с той стороны сетчатого ограждения, из-за рощи, несколько душераздирающих криков. Услышав их, Джош и Лилли поспешили на шум вдоль края стройки, чтобы посмотреть, в чем дело.
К тому моменту, когда они добрались до большой кучи гравия, с которой просматривались окрестности, и залезли наверх, над деревьями разлетелось эхо трех ружейных выстрелов, прозвучавших ярдах в ста пятидесяти от них.
Джош и Лилли присели на ветру в лучах заходящего солнца и сквозь ветви разглядели в отдалении пятерых мужчин, которые стояли у дыры в ограждении. Одним из них был Блейк, самопровозглашенный губернатор. На нем было длинное пальто, а в руке он держал автоматический пистолет. Сцена казалась очень напряженной.
На земле перед Блейком, запутавшись в искореженной сетке-рабице, лежал мальчишка-подросток, из укусов которого сочилась кровь. Он извивался в грязи и отчаянно пытался высвободиться и вернуться домой.
Прямо за пареньком в тени леса грудой лежали трое мертвых ходячих, черепа которых были пробиты пулями. У Лилли в голове сложилась картина произошедшего.
Очевидно, парень один ушел в лес, где его и атаковали. Теперь он был весь изранен и уже заражен, но пытался вернуться в безопасное место и корчился на земле от боли и ужаса, пока Блейк бесстрастно стоял над ним, сверху вниз смотря на мальчишку безучастным взглядом гробовщика.
Раздался выстрел 9-миллиметрового пистолета Филипа Блейка, и Лилли подпрыгнула. Голова парня дернулась, а тело тотчас обмякло.
– Не нравится мне это место, Джош, ни капельки.
Лилли сидела на заднем бампере пикапа и потягивала из бумажного стаканчика остывший кофе.
Наступил их второй вечер в Вудбери. Сгустилась темнота. Город уже поглотил Меган, Скотта и Боба, как многоклеточный организм, существующий на страхе и подозрении и ежедневно вбирающий в себя новые жизненные формы. Руководители города дали новичкам пригодное для жизни место – квартиру-студию над заколоченной аптекой в конце Мейн-стрит. Она находилась довольно далеко за стеной, но при этом достаточно высоко над уровнем улицы, чтобы чувствовать себя в безопасности. Меган и Скотт уже перенесли туда большую часть своих вещей и даже обменяли свои спальные мешки на жалкую щепотку местной травки.
Боб застрял в работающей таверне внутри защищенной зоны и выменял половину своей доли продуктов из «Уолмарта» на несколько талонов на выпивку и чувство пьяного братства.
– Я и сам не в восторге от этого места, куколка, – согласился Джош, обходя трейлер Боба. Из его рта на морозный воздух вылетали клубы пара. Он вытер о клетчатую куртку свои огромные руки, блестевшие от жира бекона, который он только что приготовил на ужин на походной плитке. Они с Лилли весь день не отходили от машины, пытаясь решить, что делать. – Но не то чтобы у нас сейчас есть выбор. Лучше уж здесь, чем на дороге.
– Правда? – Лилли поежилась от холода и вжалась в пуховик. – Ты в этом уверен?
– По крайней мере, здесь безопасно.
– Безопасно от чего? Я боюсь не тех тварей, что отгоняют заборы и стены…
– Знаю, знаю. – Джош запалил дешевенькую сигару и выпустил в воздух несколько колец дыма. – Здесь все гайки закручены. Но теперь так, пожалуй, везде.
– Боже. – Лилли снова поежилась и глотнула кофе. – И вообще, где Боб?
– Развлекается в баре с какими-то типами.
– Господи боже.
Джош подошел и положил руку на плечо девушки:
– Не беспокойся об этом, Лил. Отдохнем, соберем кое-каких вещей… Я отработаю… И уедем отсюда до конца недели. – Он выбросил окурок и сел рядом с Лилли. – Я ничему не позволю случиться.
Она посмотрела на него:
– Обещаешь?
– Обещаю. – Джош поцеловал ее в щеку. – Я буду защищать тебя, девчушка. Всегда. Всегда…
Лилли поцеловала его в ответ.
Он обнял ее и поцеловал в губы. Она обвила руками его могучую шею, и все завертелось. Его огромные нежные руки легли на ее талию, и поцелуй стал более страстным, более отчаянным. Они сплелись в объятиях, и Джош завел Лилли в интимную темноту трейлера.
Не замечая ничего вокруг, они оставили заднюю дверцу открытой и занялись любовью.
Все было лучше, чем любой из них мог и мечтать. Сквозь узкое окно проникал лишь холодный свет полной луны. В туманном сумраке Лилли забылась, а Джош выпустил свое томление наружу, несколько раз взволнованно вздохнув. Он сбросил с себя куртку, снял майку – в лунном свете его кожа отливала синевой. Лилли через голову стянула лифчик, и ее груди мягким весом легли поверх ребер. Джош аккуратно вошел в нее и стал набирать ритм, по низу ее живота пробежали мурашки.
Они занимались страстной любовью, и Лилли позабыла обо всем на свете, даже о жестокости города за стенами трейлера.
Минуты, часы – время уже не имело значения – прошли как в тумане.
Позже они лежали среди барахла в трейлере Боба, укрывшись одеялом, отгонявшим холод. Их ноги были переплетены, а голова Лилли покоилась на массивном бицепсе Джоша. Тот прижал губы к плавным изгибам уха девушки и прошептал:
– Все будет хорошо.
– Да, – пробормотала она.
– Мы со всем справимся.
– Точно.
– Вместе.
– Верно. – Она положила правую руку на широкую грудь Джоша и взглянула в его печальные глаза. Она чувствовала себя странно – радостной, пьяной. – Я давно мечтала об этом моменте.
– И я.
Они позволили тишине поглотить их и унести далеко-далеко и лежали так некоторое время, не подозревая о подстерегавших их опасностях, не замечая, что жестокий внешний мир сжимал свои клещи…
И главное – не зная, что кто-то наблюдал за ними.
Глава девятая
На третий день в городе пошел зимний дождь, который опустил на Вудбери темно-серую завесу уныния. Было уже начало декабря, и День благодарения прошел, но не хрустнула ни одна косточка желаний[30], и теперь суставы людей ныли от сырости и холода. Песчаные парковки вдоль Мейн-стрит стали мокрыми и грязными, канализация переполнилась вонючими сточными водами. Из одной из решеток торчала распухшая человеческая рука.
