Стивен Кинг - Сезон дождя (сборник)
Она наклонилось к мужу и тихим, зловещим голосом прошептала: «Мы путешествуем не в пространстве и времени, Кларк. Путь наш лежит сквозь глубины подсознания. Смотри!» – и она выбросила вперед руку. Она ни на кого не указывала, но женщина, стоявшая у городского «Уэстерн авто», недоверчиво глянула на нее.
– Смотреть куда? – переспросил Кларк. В его голосе вновь слышалось раздражение, и она догадалась, что на этот раз он злится, потому что знает, о чем она говорит.
– Впереди указатель! Мы въезжаем…
– Прекрати, Мэри! – И он резко свернул на автостоянку.
– Кларк! – Она чуть не кричала. – Что ты делаешь?
Сквозь ветровое стекло он указал на вывеску заведения: ресторан «Рок-н-буги».
– Пить хочется. Зайду туда и куплю большой стакан пепси. Тебе идти не обязательно. Оставайся здесь. Если хочешь, запри двери. – Он уже открыл дверцу, но, прежде чем поставил ноги на землю, она схватила его за плечо.
– Кларк, пожалуйста, не надо.
Он посмотрел на нее, и она сразу поняла, что не следовало ей язвить насчет «Сумеречной зоны». Не потому что она ошибалась. Потому что была права. Он вновь пытался показать себя мужчиной. И не жажда заставила его остановить «мерседес». В ресторан он шел, потому что этот маленький городишко пугал и его. Может, чуть-чуть, может, очень даже сильно, она этого сказать не могла, но точно знала, что он отсюда не уедет, пока не докажет себе, что ничего не боялся, ну абсолютно ничего не боялся.
– Я только на минуту. Хочешь имбирного лимонада или чего-то еще?
Она отстегнула ремень безопасности.
– Чего я не хочу, так это оставаться одной.
Взгляд его говорил: «Я знал, что ты составишь мне компанию», и ей захотелось вырвать у него остатки волос.
– Мне также хочется дать тебе хорошего пинка за то, что ты втянул нас в такую авантюру. – Она с удовлетворением отметила, что на его лице отразились удивление и обида, и открыла дверцу. – Пошли. Помочишься на ближайший гидрант, а потом мы уедем отсюда.
– Помо… Мэри, да что ты несешь?
– Газировкой! – выкрикнула она, думая о том, как быстро веселенькая поездка с хорошим человеком превратилась в сущий кошмар. Она глянула на другую сторону улицы и увидела двоих молодых длинноволосых парней. Они пили «Олли» и разглядывали незнакомцев. На одном была потрепанная шляпа. Пластиковый цветок, прикрепленный к ленте, болтало ветром из стороны в сторону. Руки его спутника синели татуировками. Мэри они показались десятиклассниками, которых в третий раз за год выгнали из школы для того, чтобы у них появилось время порассуждать о таких маленьких радостях, как катание на вагонных сцепках и изнасилование на заднем сиденье автомобиля.
Более того, она подумала, что ей знакомы их лица.
Они заметили ее пристальный взгляд. Шляпа поднял руку, приветственно помахал ей. Мэри торопливо повернулась к Кларку.
– Давай купим твою пепси и немедленно уедем отсюда.
– Конечно, – кивнул он. – И не надо кричать на меня, Мэри. Во-первых, я рядом, а…
– Кларк, видишь двоих парней на другой стороне улицы?
– Каких двоих парней?
Оглянувшись, Мэри успела заметить, как Шляпа и Татуировка входили в парикмахерскую. Татуировка обернулся и вроде бы – полной уверенности у Мэри не было – подмигнул ей.
– Они как раз входят в парикмахерскую. Видишь?
Кларк посмотрел, но увидел только зеркальную дверь, сверкающую на солнце.
– А что с ними?
– Мне показались знакомыми их лица.
– Да?
– Да. Но я не могу поверить, чтобы кто-нибудь из тех, кого я знаю, решил поселиться в городе Рок-н-ролльные Небеса в штате Орегон.
Кларк рассмеялся, взял ее под руку:
– Пошли, – и повел в ресторан «Рок-н-буги».
«Рок-н-буги» как-то сразу рассеял большую часть страхов Мэри. Она ожидала увидеть мрачную (и даже грязную) забегаловку вроде той, куда они завернули в Окридже на ленч, а попала в светлый, залитый солнцем зал, стилизованный под пятидесятые годы: стены, выложенные голубым кафелем, поблескивающая хромом стойка для пирогов, желто-коричневый дубовый пол, под потолком вентилятор с лениво вращающимися деревянными лопастями. Настенные часы, циферблат в окружении тонких синих и красных неоновых трубок. Две официантки в униформе из трикотажа цвета морской волны (они напомнили Мэри рисунки из «Америкэн граффити») стояли у стойки из нержавеющей стали, за которой находилась кухня. Одна – молодая, не старше двадцати лет, симпатичная, но очень уставшая. Вторая – постарше, невысокая, в рыжих кудряшках, как показалось Мэри, очень наглая. И тут же, второй раз на последние несколько минут, у Мэри возникло ощущение, что и ее она где-то видела.
Когда они входили в ресторан, над дверью звякнул колокольчик. Официантки повернулись к ним.
– Привет, – поздоровалась молоденькая. – Сейчас подойду.
– Нет, им придется подождать, – не согласилась рыжая. – Мы ужасно заняты. Видите? – Она обвела рукой зал, который в промежутке между ленчем и обедом, естественно, пустовал. И рассмеялась собственной шутке. Как и ее голос, смех, низкий, хрипловатый, ассоциировался у Мэри с виски и сигаретами. Но я знаю этот голос, подумала она. Могу поклясться, что знаю.
Она повернулась к Кларку и увидела, что тот как завороженный во все глаза смотрит на официанток, возобновивших прерванный разговор. Ей пришлось дернуть его за рукав, потом дернуть второй раз, когда он направился к столикам. Она хотела сесть у стойки. Получить по стакану газировки с соломинкой, вставленной в разрез на крышке, и немедленно уйти.
– Что с тобой? – прошептала она.
– Ничего.
– У тебя был такой вид, будто ты язык проглотил.
– На пару секунд мне показалось, что так оно и есть.
Мэри не успела спросить, о чем он, потому что Кларк повернулся к музыкальному автомату. Она же села около стойки.
– Сейчас подойду, мэм, – повторила молоденькая официантка и наклонилась к своей подруге с пропитым голосом. Глядя на ее лицо, Мэри подумала, что молодую женщину не очень занимает рассказ той, что постарше.
– Мэри, у них потрясающий набор пластинок! – Голос Кларка звенел от радости. – Вся классика пятидесятых. «Мунглоуз»… «Файв сатинс»… Шеп и «Лаймлайтс»… Ла Берн Бейкер! Представляешь, Ла Берн Бейкер поет «Твидли-Ди». Последний раз я слышал его подростком!
– Лучше побереги свои денежки. Не забудь, мы берем по стакану газировки и уходим.
– Да-да.
Он бросил последний взгляд на «Рок-олу», шумно выдохнул и подсел к стойке. Мэри взяла с подставки меню, главным образом потому, что не хотела лицезреть мрачную физиономию мужа. Послушай, безмолвно говорила она (Мэри уже давно поняла, что один из главных недостатков долговременных семейных союзов – умение общаться без слов), пока ты спала, я пробирался нехожеными тропами, убил буйвола, боролся с индейцами, вывез тебя целой и невредимой в этот крошечный оазис цивилизации – и что я за это имею? Ты даже не даешь мне послушать «Твидли-Ди» на музыкальном автомате.
Не бери в голову, думала она. Мы скоро выберемся отсюда, поэтому не бери в голову.
Хороший совет. И Мэри последовала ему, сосредоточившись на меню. Оно полностью гармонировало с трикотажными униформами, неоновыми часами, набором пластинок в музыкальном автомате и интерьером. Хот-дог не был хот-догом: в меню значился «Хаунд-дог». Чизбургер стал «Чабби-Чекером», двойной чизбургер – «Биг Боппером». Фирменным блюдом ресторана была комбинированная пицца. Меню обещало, что в ней есть «все, кроме (Сэма) Кука!»
– Это круто, – вырвалось у Мэри.
– Что? – переспросил Кларк, но она лишь покачала головой.
Подошла молодая официантка, достала из кармана фартука блокнот. Улыбнулась им, но, как показалось Мэри, механически. Выглядела женщина не очень. Мэри заметила лихорадку над верхней губой. Покрасневшие глаза официантки так и метались по пустому залу. Она смотрела куда угодно, только не на своих клиентов.
– Чем могу помочь?
Кларк уже потянулся к меню, чтобы взять его из руки Мэри, но та отвела руку.
– Большой стакан пепси и большой имбирного лимонада. С собой, пожалуйста.
– Вы должны попробовать вишневый пирог, – крикнула рыжая своим хриплым голосом. Молодую женщину передернуло. – Рик только что приготовил его! Вы подумаете, что умерли и попали на небеса! – Она улыбнулась, уперлась руками в бока. – Вы, конечно, и так в Небесах, но вы понимаете, о чем я.
– Спасибо, – ответила Мэри, – но мы очень торопимся и…
– Действительно, почему нет? – услышала она голос Кларка. – Два куска вишневого пирога.
Мэри пнула его в щиколотку, сильно, но Кларк не отреагировал. Он вновь смотрел на рыжую. Для нее его взгляд не составлял тайны, и она нисколько не возражала. Наоборот, подняла руку и неспешно взбила свои нелепые кудряшки.
– Большой стакан пепси, большой стакан имбирного лимонада и два куска вишневого пирога, – повторила заказ молодая официантка. Еще раз нервно улыбнулась, посмотрела на обручальное кольцо Мэри, на сахарницу, на лопасти вентилятора. – Пирог будете есть здесь? – Она наклонилась, положила на прилавок две салфетки и вилки.
