Джей Бонансинга - Ходячие мертвецы Роберта Киркмана. Нисхождение
Обзор книги Джей Бонансинга - Ходячие мертвецы Роберта Киркмана. Нисхождение
Джей Бонансинга
Ходячие мертвецы Роберта Киркмана. Нисхождение
Jay Bonansinga: ROBERT KIRKMAN’S THE WALKING DEAD: DESCENT
Печатается с разрешения издательства St. Martin’s Press, LLC и литературного агентства NOWA Littera SIA
Copyright © 2014 by Robert Kirkman, LLC
© З. Мамедьяров, перевод на русский язык, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
* * *Памяти Джейн Кэтрин Пэррик
3 декабря 1928 – 21 марта 2014
Благодарности
Я безмерно благодарен Человеку с поистине большой буквы, мистеру Роберту Киркману, за то, что он доверил мне ключи от нашей общей спортивной машины. Отдельное спасибо Дэвиду Алперту за потрясающий макроменеджмент, Энди Коэну за житейскую мудрость и остроумные замечания, Брендану Денину за восхитительную редактуру текста, Николь Соль за работу диспетчером, Джастину Вилелле за фантастический пиар, Ли Энн Уайат из The Walker Stalkers за особое отношение и Кемперу Доновану из Circle of Confusion за точечную помощь с правкой. А еще спасибо Джиму Мортенсону и Джо Шоньяру из Comix Revolution Evanston, Чарльзу Робинсону из Eagle Eye Books Atlanta, Эрику и Джеймсу из Walker Stalkers, Стефани Харгадон, Кортни Санкс, Брайану Кетту, Морту Каслу, Джеффу Сигелу, Шону Киркману, всем классным ребятам из Skybound и двум моим модникам-сыновьям Джоуи и Биллу Бонансинга (я люблю вас, джентльмены). И наконец, но не в последнюю очередь хочу во весь голос поблагодарить любовь всей моей жизни, выдающуюся художницу, моего лучшего друга и верного сообщника Джилл М. Нортон (lo to amero’ per sempre).
Часть 1. Озеро огня
Пришли дни посещения, пришли дни воздаяния; да узнает Израиль, что глуп прорицатель, безумен выдающий себя за вдохновенного, соблазн в доме Бога его.
– Осия 9:7-8Глава первая
Этим тихим утром жалкая выжженная деревня, некогда бывшая процветающим городом, столкнулась с двумя не связанными друг с другом, но очень серьезными проблемами, которых не заметил ни один из жителей.
Со всех сторон раздавался стук молотков и дребезжание пил. Люди деловито перекликались друг с другом. Теплый ветерок разносил запахи дыма, смолы и компоста. Работа кипит, ведь ею движет чувство обновления – а может, даже надежды. Беспощадно жаркое лето, до которого оставался месяц-другой, еще не выжгло дикие розы чероки, обильно распустившиеся вдоль заброшенных железнодорожных путей, а небо было высоким и лазурным, как яйцо малиновки, – такое небо бывает в здешних краях лишь в последние недели скоротечной весны.
Возбужденные резкой сменой режима и возможностью постройки нового демократического общества на руинах чумы, жители города Вудбери в штате Джорджия – в прошлом крупного железнодорожного узла в пятидесяти милях к югу от Атланты, ныне сократившегося до нескольких опаленных пожаром зданий среди разбитых, растрескавшихся и забросанных мусором дорог, – воспроизводили сами себя, как спирали ДНК, формируя более крепкий и более здоровый организм. Лилли Коул сыграла не последнюю роль в этом возрождении. Худенькая, миловидная, закаленная в боях молодая женщина с выцветшими на солнце рыжевато-каштановыми волосами и острым подбородком поневоле стала лидером этого поселения.
Теперь ее голос был слышен в каждом квартале, он разносился над городом, сильный и властный, пролетая над верхушками дубов и тополей, растущих вдоль аллеи к западу от гоночного трека. Из каждого открытого окна, из каждого переулка, из каждого закоулка арены прекрасно было слышно ее речь, в которой она предлагала гостям небольшой поселок с пылом риелтора из Флориды, желающего продать клиенту дом с видом на море.
– Сейчас защищенная зона не слишком велика, если честно, – рассказывала она неизвестному слушателю, – но мы планируем расширить ее и перенести вон ту стену на один квартал севернее, а вот эту – на два-три квартала южнее, так что в итоге у нас получится город внутри города, безопасное место для детей, которое однажды, если все будет хорошо, станет полностью замкнутым и автономным районом.
Пока звонкий голос Лилли эхом отражался от стен и трибун грунтового гоночного трека, где когда-то царило безумие в форме кровавых маршей смерти, застрявший за сливной решеткой человек повернул на звук свое обугленное лицо, сделав это с механической резкостью спутниковой тарелки, принимающей сигнал из космоса.
Некогда жилистый фермер с мощными мускулами и густой копной соломенных волос, этот обожженный оживший труп оказался зажат в сломанной канализации во время хаоса и пожара, которые еще недавно бушевали в городе, и остался там практически на неделю, барахтаясь незамеченным в насквозь провонявшем темном коллекторе. По его синюшному мертвому лицу и истрепанному джинсовому комбинезону – ткань была такой старой и грязной, что ее с трудом можно было отличить от разлагающейся плоти чудовища, – ползали мокрицы, жуки и клопы.
Этот отбившийся от стада ходячий, который раньше был одним из жестоких гладиаторов, блиставших на арене, окажется первым из двух весьма неприятных обстоятельств, совершенно не замеченных ни одним из жителей города, включая Лилли, чей голос становился все громче с каждым шагом к треку, пока кто-то нетвердой походкой следовал за ней.
– Теперь, наверное, вы задаетесь вопросом: «Мне привиделось или в этом городе и правда украдкой приземлилась гигантская летающая тарелка?» На самом деле перед вами Гоночный трек ветеранов Вудбери – полагаю, вы сочтете его очередным пережитком счастливого прошлого, когда люди по пятницам мечтали лишь о ведре жареных крылышек и треке, полном гоночных машин, на которых шоферы то и дело подрезали друг друга, загрязняя атмосферу. Мы до сих пор не решили, что с ним делать дальше… но из него, пожалуй, получится прекрасный парк.
Мертвый фермер в зловонном канализационном коллекторе изошел слюной при приближении свежего мяса. Его челюсти задрожали и принялись с громким треском клацать, он уперся в стену и слепо уставился на дневной свет, проникающий сквозь решетку. Через узкие щели в крышке люка мертвец заметил приближающиеся тени семерых человек.
Тут ходячий случайно поднял правую ногу и попал стопой в трещину между старыми плитами.
Мертвецы не умели карабкаться по стенам и не имели иных целей, кроме поглощения пищи, и иных чувств, кроме голода, но в этот момент неожиданно появившегося упора ходячему хватило, чтобы неосознанно поднять свое тело и приблизиться к искореженной решетке, сквозь которую он не так давно попал внутрь. Как только его мутные белые глаза оказались на одном уровне с проемом, мертвец устремил свой дикий взгляд на ближайшего к нему человека – на маленькую девочку в лохмотьях. Ей было лет восемь или девять, ее перепачканное лицо было серьезно. Девочка деловито шагала рядом с Лилли.
На мгновение ходячий в канализации сжался, как пружина, и испустил низкий рык, похожий на тарахтение двигателя. Его мертвые мускулы задергались, получая рефлекторные сигналы от ожившей нервной системы. Его почерневшие губы разомкнулись, и он обнажил грязные зеленоватые зубы, пожирая жертву молочно-белыми глазами.
– Рано или поздно до вас все равно дойдут слухи, – говорила Лилли своим изможденным слушателям, проходя возле решетки. Ее туристическая группа состояла из одной семьи, семьи Дюпре, в которую входили исхудавший отец лет сорока, назвавшийся Келвином, его потрепанная жизнью жена Мередит и трое маленьких голодранцев Томми, Беттани и Лукас двенадцати, девяти и пяти лет. Накануне вечером клан Дюпре пересек границу Вудбери на помятом и проржавевшем «Форде Эл-Ти-Ди». Все они умирали и сходили с ума от голода. Лилли впустила их. Вудбери нужны были люди – новые жители, новые работники, способные помочь в восстановлении города и в тяжкой задаче постройки здорового общества. – Поэтому мы обо всем расскажем сами.
Лилли сделала паузу. На ней были толстовка Технологического института Джорджии и драные джинсы, руки ее лежали на портупее. Ей было лишь немного за тридцать, но весь ее вид говорил о том, что повидала она немало. Рыжевато-каштановые волосы Лилли были собраны в тугой хвост, ее карие глаза блестели, в них светились мудрость и спокойствие закаленного воина. Она оглянулась и посмотрела на седьмого человека в их группе.
– Боб, расскажешь о Губернаторе?
– Уж лучше ты, – улыбнувшись усталой улыбкой, ответил мужчина постарше. Его лицо было исчерчено морщинами, темные волосы зачесаны назад, пропитавшуюся потом рубашку защитного цвета пересекал патронташ. Боб Стуки был высок и крепок, но нес на себе несмываемую печать бывшего пьяницы, коим он и был. – Ты в ударе, малышка Лилли.
– Ладно… Что ж… Большую часть года, – начала Лилли, по очереди встречаясь глазами с каждым из Дюпре и тем самым подчеркивая важность своего сообщения, – этот город, Вудбери, был в руках крайне опасного человека по имени Филип Блейк. Его все называли Губернатором, – она тихонько усмехнулась, и в этой усмешке промелькнуло отвращение. – Знаю, знаю… Та еще ирония, – она вздохнула. – В общем… Он был истинным социопатом. Параноиком. Ненормальным. Но он умел решать вопросы. Мне горько это признавать, но… Многим из нас он казался неизбежным злом – по крайней мере, некоторое время.
