Джонатан Страуд - Призрачный двойник
Джордж тоже выглядел счастливым, довольным, и одной рукой продолжал добавлять какие-то закорючки в свою схему, а другой деловито, как кочегар, загружал из тарелки в рот маленькие фаршированные яйца по-шотландски. Он все порывался также разрезать и разложить по тарелкам торт, который никак не давал ему покоя, но Локвуд объявил, что его мы прибережем к чаю.
Холли снова вошла в свою привычную колею, выглядела свежей, безупречно одетой, все так же, благосклонно улыбаясь, наблюдала за всем происходящим, и все так же оставалась при этом слегка отстраненной от всего. Поддавшись уговорам Джорджа, она сегодня распоясалась до того, что даже съела одно маленькое (но очень вредное для здоровья!) яичко по-шотландски. Но в основном, как обычно, ела орешки, изюм, немного салата по-гречески с козьим сыром, и пила минеральную воду. Сама не знаю почему, но меня радовала такая твердая приверженность Холли своим правилам. В этом было что-то основательное и надежное.
Я? Да, я тоже там была. Ела и пила вместе со всеми, но мысли мои витали далеко-далеко от той кухни. Удовлетворив свой первый голод, мы начали просматривать (снова!) утренние газеты, которые Холли положила на стол рядом с тарелкой Локвуда.
— Каждый раз, когда вижу этот репортаж, не могу поверить нашему счастью, — сказал Локвуд. — Если прибавить отчеты о том, что произошло во время карнавала на Стрэнде, получится, что мы с вами больше недели не сходим с первых полос газет.
— И наш телефон звонит не умолкая, — кивнула Холли. — Все хотят «Локвуда и компанию». Всем нужен «Локвуд и компания». Возможно, вам имеет смысл подумать о том, чтобы расширить свой штат.
— Я думал об этом, но сначала хочу посоветоваться, — ответил Локвуд, задумчиво макая кусочек огурца в соевый соус. — На следующей неделе я встречаюсь с Пенелопой Фиттис. Она пригласила меня позавтракать вместе с ней. Почему она меня пригласила? Главным образом, я думаю, благодаря тем событиям на карнавале, но, тем не менее… Короче говоря, попробую ее спросить кое о чем, — он усмехнулся и спросил. — Читали тот отрывок в статье, где она называет нас «отличным агентством»?
— А как вам фразочка инспектора Барнса? — добавил Джордж. — Как там? А, вот. «Группа талантливых юных агентов, которых я имею честь курировать». Ну, не наглец, а?
— Нет, — ответил Локвуд, хрустя огурцом. — Барнс просто в своем репертуаре.
— И не только он, — сказал Джордж, тыча пальцем в газету. — Журналисты тоже. Мне совсем не нравится, что о Киппсе они пишут не меньше, если не больше, чем о тебе.
— Ну, это просто чтобы сделать ему приятное. Хотя, если честно, он здорово помог нам, и вполне заслуживает, чтобы о нем лестно отзывались. Кстати, Киппс получил повышение, вы слышали? Теперь он руководитель сектора или что-то в этом роде, верно, Люси? Это же ты мне сказала.
— Начальник отдела в Фиттис, — сказала я.
— Ну, да. Награжден самой Пенелопой Фиттис. Впрочем, это не помешало ему напуститься на меня из-за того, как в конечном итоге обошлись с Залом костей. Он был вне себя оттого, что люди Ротвелла не пустили туда никого из его агентства.
— А ты-то здесь причем? Не ты же их туда звал, правильно? — сказал Джордж.
— Нет, конечно. Я вообще не знаю, кто их туда позвал. Может быть, Барнс… — все последнее время он пристально наблюдал за мной, а теперь спросил. — С тобой все в порядке, Люси?
— Да! Да…
Он испугал меня. Все поплыло у меня перед глазами. На какой-то миг живого Локвуда, сидевшего за столом и отрезавшего себе кусок разрекламированного Холли «очень полезного» сыра, сменило Явление из подземелья с окровавленным бледным лицом…
Я моргнула, прогоняя видение. Это была подделка, фейк! Я знала это. Я знала, что это фальшивка, своими глазами видела, как настоящий живой Локвуд разрезал Двойника своим клинком — так же аккуратно, как отрезает себе сейчас кусок сыра.
Но как я ни старалась, мне никак не удавалось полностью сбросить это наваждение.
…Я показываю тебе будущее. И это твоих рук дело…
— Возьми ломтик пармской ветчины, Люси, — сказала Холли. — Она очень нравится Локвуду. Глядишь, и ты после этого порозовеешь, а то сидишь такая бледная.
— А? Да, конечно. Спасибо.
Холли и я? В последние дни мы с ней относились друг к другу подчеркнуто вежливо, везде, где могли, демонстрировали свою, как сейчас стало модно говорить, «толерантность», и даже могли кому-нибудь со стороны показаться подругами. На самом деле, все было не так. Мы с Холли по-прежнему терпеть не могли друг друга. Меня, например, буквально бесила недавно появившаяся у Холли привычка смахивать крошки со стола возле моей тарелки в то время, когда я еще ем. А она наверняка не в восторге от моей (простительной, на мой взгляд) привычки закатывать глаза и громко вздыхать всякий раз, когда Холли сделает что-нибудь излишне тщательно или изысканно.
Да, холодная война, но, по крайней мере, она не грозила в ближайшее время перерасти в горячую. Возможно, так стало потому, что мы с Холли уже высказали друг другу все, что хотели, той жуткой ночью в универмаге братьев Эйкмер. А может быть, у нас с ней просто не осталось сил на то, чтобы в открытую воевать друг с другом.
— Кстати, о Зале костей, — сказал Джордж, отодвигая в сторону свою тарелку, на которой к тому времени остались лишь хлебные крошки. — Благодаря нашей уважаемой скатерти для размышлений я хочу вам что-то показать.
Перед Джорджем была его схема — разноцветная и испещренная неразборчивыми надписями. Что это была за схема? Представьте себе квадрат с нарисованным внутри него кругом, а внутри этого круга девять тщательно расставленных точек. Прямо в центре этой схемы нарисован еще один, маленький кружок, заштрихованный черным, с несколькими тонкими линиями, расходящимися от него словно сломанные спицы на велосипедном колесе. На одном краю кружка протянулось длинное красное пятно.
Джордж разгладил скатерть, и приступил к делу.
— Это моя схема Зала костей, — сказал он. — Я нарисовал его, опираясь на измерения, которые мы там сделали в тот день вместе с Фло. Люси и Локвуд оказались совершенно правы, в этом зале недавно были другие люди, и занимались они очень странными вещами. Посмотрите на скелеты. Они отодвинуты с центра зала и образуют почти идеальные по форме границы круга. Я знаю, что изначально эти скелеты так не лежали, поскольку находил в середине зала мелкие фрагменты костей. Итак, кто-то аккуратно отодвинул скелеты в сторону. Очистив середину зала, неизвестные поставили кольцом девять свечей и зажгли их. На тех местах, где стояли свечи, остались капельки воска. После этого что-то произошло в самом центре зала, вот здесь, — он указал пальцем на заштрихованный маленький кружок. — Это ожог от эктоплазмы. Его я успел изучить особенно внимательно. Каменные плиты здесь все еще оставались холоднее, чем за пределами маленького круга. Этот ожог напоминает мне другие места, где к нам прорывалось нечто из потустороннего мира.
